я более громким, но в то же время немного дрожащим от некого страха голосом. — Кто вы такой? И что вам от меня нужно?
Он помолчал и склонил голову на бок, слегка, словно пытаясь понять, почему я не паникую при виде столь пугающей картины: стекающая кровь, кишки в руках, циркулярная пила, что может вот-вот заработать, стоит просто нажать на кнопку.
Незнакомец обратился ко мне с ухмылкой:
— Тебе не страшно?
— Если бы вы узнали, что мне за всю мою недолгую жизнь довелось пережить, то поняли бы, что страх иногда может стоять для меня едва ли не на самом последнем месте, — уже чуть тише проговорила я. — Даже в такой ситуации, как эта…
— Я знаю, что ты пережила. Я вижу каждое надругательство над твоим телом и слышу каждый твой крик. Даже чувствую, как рвётся твоя матка каждый раз, когда эти живодёры выдирают недоразвитого зародыша в твоём теле. Тебе даже не ставили анестезию, — голос стал бесчувственным, холодным. Каждое его упоминание о моей боли заставило меня сжаться от нарастающего страха… Со мной явно говорил не человек. — Несчастное дитя… Хочешь, я помогу тебе выбраться отсюда и начать жизнь с нуля? Взамен на твою душу или что-то более интересное, что ты можешь предложить мне?
— Кто вы? — повторила я свой вопрос, стараясь изо всех сил не показывать своего страха, который готов был вот-вот накрыть меня с головой от любого следующего слова или действия незнакомца.
Мужчина сделал несколько шагов ко мне, и я почувствовала могильный холод, пробирающий до самых костей.
Он произнес:
— Я тот, кто может вмиг смыть с тебя весь телесный и духовный позор, поставить тебя на ноги и сделать той, что уничтожит всех и вся на своём пути.
— Сколько подобных обещаний я уже наслушалась за всю жизнь… Это всего лишь пустые слова, не больше, — сказала я слегка резко, сама того не осознавая.
Незнакомец стянул с себя капюшон, открывая своё необычное лицо, по-своему идеальное, красивое, как у куклы… Нет, скорее как у Бога, который сошёл с небес.
Он поднял правую руку и раскрыл ладонь, будто цветок поутру, и его пальцы резко загорелись ярким красным пламенем:
— Пустые слова, говоришь? — сквозь губы проглядывались два острых, но не как у вампиров, клыка.
— Что ещё за… — мои зрачки внезапно расширились от удивления, страха и неподдельного ужаса, что буквально сразу пронзили меня, словно острый нож.
— Я не человек и даже не ангел, иначе не убил бы этих избалованных собственной похотью и бесстыдством, подобных людям, — отвечал мужчина холодным голосом, его глаза загорелись красным отблеском, хотя зрачки будто сокрыли в своей черни радужную оболочку, а после и белок. — Я демон и предлагаю тебе сделку в обмен на жизнь, месть, на реконструкцию всего.
— Какой во всём этом смысл, если в конечном итоге меня ждёт лишь одно? — я неожиданно даже для себя самой растянула губы в ледяной усмешке. — Смерть меня давно перестала страшить. А отдавать душу или оказывать ответную услугу ради того, чего я, так или иначе, а лишусь в самом конце… Это просто бессмысленно.
— Умно, потому я не предлагаю тебе отдавать мне свою душу, — он наклонился, открывая свои белоснежные зубы и толстые демонические клыки. — Я дарую тебе вечную жизнь взамен на смерти людей, об уничтожении которых ты пожелаешь. Даже если об их смерти ты пожелаешь в шутку. С каждой отнятой жизнью твоя жизнь будет увеличиваться на пару десятков лет, пока тебе, конечно, не надоест и не захочется уйти на покой и отпустить меня, — демон ухмыльнулся: — Твоя душа слишком изранена, слишком жалкая, хоть и не лишена мощной силы. Я не люблю такие души пожирать.
— Стать частично убийцей взамен на новую вечную жизнь? Такую сделку ты мне предлагаешь? — я подняла на него взгляд и встретилась с его глазами, что по-прежнему светились алым. — Даже для меня сейчас это звучит слишком безумно и жестоко.
— Не так ли жестоко поступили с тобой эти твари? Не так ли жестоко поступают ублюдки и люди за пределами этого приюта с другими девушками, женщинами, детьми? М? Или ты такая святая, что хочешь просто отправиться на небеса к тому, кого и в помине нет?
— На святость и рай после смерти я никогда не претендовала. Однако стоит ли того, уподобляться моим мучителям и становиться такой же, как и они? Наплевать на всякую мораль, законы, правила и стать безжалостной и бесчувственной машиной для мести и убийств?
— Ты же сама хочешь отомстить этим ублюдкам. Стать бесчувственной машиной для убийц и палачом. Хочешь, и я вижу, как этот сладкий и приторный огонь души сейчас загорается в тебе. Да и почему же сразу месть? — хитро улыбнулся мой собеседник. — Скажем, справедливость звучит куда лучше в твоём случае, пусть и достигаться она будет таким путём.
— Справедливость? — я с некой горькой ноткой в голосе усмехнулась в ответ. — Мне давно известно, что её в нашем мире нет и в помине. А то, что мы сами называем ею, не более чем жалкое и бледное её подобие. И цена за это в большинстве случаев бывает крайне высока.
Я отвела взгляд в сторону и тихо добавила:
— Как, впрочем, и цена этой сделки, которую ты мне предлагаешь далеко не по доброте душевной, а из собственной выгоды.
— Хах, я разочарован, — ухмыльнулся демон, закатывая глаза. — Чего же ты, дурочка, хочешь, м? Чтобы этот мир стал идеальным? Поверь, он таким никогда не станет из-за вас же, людей. Так почему ты не хочешь стать той, которая будет менять мир?
— Мир никогда не был и не будет идеальным, как бы мы ни старались, что бы ни делали… Мои же попытки обратятся в ничто, — вновь резко и более громко проговорила я. — Потому что таким ублюдкам и сволочам, что были в этом грёбанном приюте, нет и не будет конца. Тебе ли этого не знать, демону, который живёт и наблюдает за этим миром веками?
— Какая же ты дура… — фыркнул грубо мужчина, схватив меня за подбородок и смотря мне прямо в глаза. — Я предлагаю тебе возможность избавиться от этих ублюдков. Хочешь — спасай калек, хочешь — насилуй их! Но если ты хочешь, чтобы я вернул этих убийц твоей невинности назад, и хочешь, чтобы снова твоих ублюдков не рождённых скармливали собакам и крысам — тогда я зря потратил своё время, устраивая эту резню.
— Может быть, ты просто спас совершенно не ту заблудшую овечку, — прошептала я и резко вырвала из
