Ирина на цыпочках подкралась к двери в детскую. Бесшумно открыла. Тадам! Маленькая Надя радостно взвизгнула, запрыгнув на маму.
― Представляешь?! Представляешь, мамуля, у меня 120 баллов из 120-ти! Первое место! Круглое, отличное первое место.
― Хорошо, что круглое, а не квадратное, ― улыбнулась Ирина, ― ты у нас с бабушкой такая умница!
― Мам, ты мне торт обещала купить. Давай купим.
― Конечно, купим. Только завтра. Сегодня уже поздно, все кондитерские закрыты. Мы с тобой завтра вечером встретимся после работы, зайдём в «Карамельный домик».
― И я выберу торт сама! ― воскликнула маленькая Надя.
― Так всё, девчонки, договорились. Надюша заканчивает домашнее задание, а мама Ириша идёт мыть руки, ужинать и ноги греть. А торт завтра. ― резюмировала Лариса Александровна.
― Ура! Завтра будет торт. Меня покормят тортом.
Ирина смотрела на дочь, на маму и думала: «Слава Богу, я дома! Может, я и не видела сегодня Леманна. Ох, лучше бы не видела! Внутри только всё перевернул во мне… Зачем так смотрел на меня? Разве так смотрят спустя десять лет? Никто на меня так горячо не смотрел. Надеюсь, мы больше не пересечемся, и он скоро уедет».
Ирина долго ворочалась, не могла уснуть. Боролась со своими мыслями, стараясь не вспоминать Сергея. Наконец, она буквально провалилась в сон. Волнующий голос окутал туманом: «Карамелька моя! Любимая!» Бархатный грудной голос Сергея разносился эхом в голове. Сильные мужские руки скользили по плечам и уже спускались вниз по спине. Ирину охватила дрожь. Но какая-то важная мысль не давала покоя и вынуждала сопротивляться желанию. Как вдруг Ирина выскользнула из объятий. «Нет, Серёжа, я ничего тебе не скажу! — говорила во сне Ирина. — Это моя дочь, и только моя!»
***
На следующий день Ларису Александровну от уборки отвлёк звонок в дверь. Она поспешила открыть.
— Серёжа?! Простите… Сергей Викторович, здравствуйте.
— Нет, что вы, Лариса Александровна, просто Серёжа. Доброе утро. Давно мы с вами не виделись. Как поживаете? — он сверкнул белоснежной улыбкой. Протянул большой подарочный пакет с шоколадными конфетами, чайным набором и кофе.
— Ой, прости, пожалуйста, растерялась от неожиданности. Проходи в дом.
Взгляд Сергея зацепился за детские вещи в прихожей. Сердце ёкнуло в груди. «А если она и вправду замужем? Семья, дети… А тут я приперся как дурак!»
— Спасибо, не хочу вас беспокоить. Я просто хотел увидеться с Ириной.
— А она сейчас на работе. Передать ей что-нибудь? Ой, Серёжа, что мы с тобой через порог разговариваем, заходи в дом. Расскажи о себе.
— Простите, Лариса Александровна, я лучше пойду. Вам и вашей семье доброго Нового года, с наступающим вас!
Сергей уже спускался вниз по лестнице, мама Ирины волнительно сказала вдогонку:
— И вам того же, всей вашей семье, здоровья крепкого и всех благ в новом году!
— Спасибо, Лариса Александровна, до свидания.
«Зачем я приперся? Она же ещё вчера ясно дала понять, что не хочет меня видеть. Нет, всё равно пришёл. Знал бы, что у Ирины дети, взял бы что-нибудь детское новогоднее. Ладно хоть конфеты догадался купить без коньяка! Ох, Серёжа, совсем у тебя голова не о том думает».
Сергей пересёк быстрым шагом двор, сел в машину, включил музыку пободрее и поехал. «Надо отвлечься! Худякову и Карпову позвонить, встретиться, посидеть за чашкой чая, давно не виделись, ― он улыбнулся своим мыслям, ― вот это другое дело! Надо держать хвост пистолетом!»
Вечером Ирина с дочкой и тортом вернулись домой. Лариса Александровна уже накрыла на стол.
― Давайте, девчонки, раздевайтесь скорее. Ах, какой торт сказочный! Надюшка, беги руки мыть, а я пока упаковку сниму.
― Мам, кто приходил? Откуда такие дорогущие конфеты? О! Ещё кофе, мой любимый, и чай! ― обрадовалась Ирина.
― Сергей Леманн приходил утром. Хотел встретиться с тобой. Оставил подарок, поздравил с наступающим.
Ирина села на стул и растерянно спросила:
― Он приходил прямо сюда? В квартиру? Зачем ты его пустила? Он Надюшины куртки и сапожки видел?
― Успокойся, не мельтеши́! Внутрь он не входил. На лестничной клетке стоял. Открыла дверь, потому что мне нечего скрывать. И тебе пора перестать ерундой заниматься. Отчего не скажешь ему? Тем более вот он приехал! Надюше нужен отец. Ты обрати внимание, как она на чужих пап смотрит, когда они своих деток на санках и ватрушках катают. Сердце в комок сжимается, как ребёнку хочется отцовской ласки.
― Мам, я всё вижу. Надёна письмо Деду Морозу написала, просила меня отправить на почту.
Ирина принесла свою сумочку и вынула новогодний конверт. Бабушка Лариса открыла письмо:
Дорогие, дедушка Мороз и Снегурочка!
Это пишэт девочка Надя. С новым годм вас! Здоровя и счастя. Я себя вела хорошо. Мой друг Захар сказал нельзя желать в подарок живово челавека. Я бы очень хотела не на подарок а на время всего на один час встретить сваего папу. Если я буду себя хорошо вести он останется и понравится маме и бабушке. И мы все вместе будем харошо жить. Заранее большое спасибо! Я вас люблю! Надя, 9 лет
У Ирины стоял ком в горле, Лариса Александровна утирала слёзы и качала головой.
― Мама, что мне делать? Где взять ей папу? Раньше она просила куклы, игрушки, а в этом году написала вот такое письмо.
― Поговори с Серёжей, он всё поймёт.
― Мамуль, он Серёжей был десять лет назад. Сейчас он Сергей Викторович. У него с утра до вечера совещания, деловые встречи и всё такое. Он не будет мою дочь катать на санках. Он, мне кажется, совсем пешком не ходит, за хлебом на машине ездит. Да что там! Он сам не ходит вообще никуда, специальные люди покупают хлеб и всё остальное, готовят, убирают.
― Ну а вдруг всё не так, как ты думаешь, и он захочет с нашей Наденькой видеться, может и на санках её покатает. Тебя ведь он катал, хоть и взрослую. Кто неделю с шишкой на лбу ходил? Забыла, Иришка?
― Нет больше Серёжи, уехал и не вернулся, а этого человека я не знаю. Розовые очки и сказки о Золушке мне не нужны. Жизнь научила мыслить реалистично.
― Не надо, дочка, не становись каменной. Знаешь, как говорят: «Чудеса живут там, где в них верят!» А уж если мыслить рационально, то Леманн уважаемый человек, он может Надюшке во многом помочь, с репетиторами хотя бы!
― Мы сами справляемся!
― Справляемся. Но не только в этом дело. Надюша его дочь. А Сергей ей отец. Они должны друг о друге знать. А дальше уже ему решать, примет он её или нет.
― А если не примет, Надёне такая травма на всю жизнь?
