и кипела мощная жизненная энергия. Легкая юность и беспрекословно покоряющаяся ей дикая неудержимая сила, это было действительно красивое зрелище.
Оруженосец поспешно соскочил с коня и подбежал к Кассии, помогая ей спешиться. Девушка ловко соскочила с коня, не глядя бросая поводья подбежавшему конюху и махнула рукой подчиненным.
— Сгружайте!
Груз, привязанный к запасной лошади, на человек походил очень отдаленно. Несмотря на то, что привезенный сидел верхом, лица его не было видно: фигура была накрыта подобием мешка, перехваченного, чтобы не слетел, веревкой на шее и в районе плеч. Руки, скованные цепями из черного матового металла, были вытянуты вперед и крепко привязаны к луке седла. Ноги таким же образом зафиксированы в стременах.
Рыцари разрезали веревки, которыми груз был привязан к лошади, и человек в мешке начал безвольно крениться вправо, рискуя съехать с седла и упасть на камни двора. Один из рыцарей выругался, подхватил груз и поставил его на ноги. Второй подошел и снял с добычи мешок.
Под ним оказалась насмерть перепуганная девочка лет тринадцати-четырнадцати с перепачканным сажей лицом, на котором текущие слезы оставляли светлые дорожки, и взъерошенными волосами. В рот девочки был крепко вставлен кляп, на голову надет широкий обруч из того же черного металла, цепи из которого сковывали ей руки. Обруч был притянут к голове кожаными ремнями, туго затянутыми под подбородком и врезающимися в кожу. От страха, усталости и воздействия одрикса, вызывавшего у магов помутнение сознания, девочка едва держалась на ногах.
Охотница обернулась и жестом подозвала ближайшего слугу:
— Пригласи сюда командора Камиллуса, скажи, что у меня есть для него небольшой подарок.
Слуга низко поклонился и убежал. Кассия взяла девочку за плечи:
— Отряд, вольно. Можете отдыхать, я сама доложу обо всем командованию, и вас не забуду. — Кассия потрепала пленницу по голове:
— Мы на месте, малышка. Теперь твою судьбу будут решать старшие братья.
Отряд отсалютовал и занялся своими делами. Вскоре из центральной башни вышел тот, кого ждала Кассия, высокий и статный рыцарь с длинными светлыми волосами и красивым лицом с тонкими чертами, выдававшими аристократическое происхождение. Командор Камиллус Гета. В свои почти сорок до сих пор предмет томных вздохов и мечтаний для знатных женщин всех возрастов.
Кассия вытянулась в струнку и отсалютовала. Командор улыбнулся и слегка кивнул: — Вольно, дама-капитан. Сколько раз просил тебя оставить со мной эти формальности. Но я заинтригован. Что ты мне привезла?
— Вот, — усмехнулась девушка, подталкивая пленницу к рыцарю. — Подпалила робу своего господина, епископа, когда тот захотел приобщить ее своей… кхм… благодати. Подпалила в том самом месте, где у почтенного епископа, как он считает, и расположена эта благодать.
Брат Камиллус хмыкнул:
— Какая ты все-таки злая женщина, сестра Кассия! Но я твой верный друг и не стану доносить на тебя Церкви за хулу на ее благочестивых служителей.
Кассия прижала руку к сердцу и склонилась перед командором в шутливом поклоне. Оба рассмеялись.
Рыцарь надавил холеными руками на плечи девочки, заставляя ее повернуться вокруг себя, и внимательно осмотрел:
— Сколько ей? На вид не больше четырнадцати. Зачем ты ее сюда притащила? Не хотела сама заниматься, поручила бы Гранию.
Дама пожала плечами:
— Она не хотела выходить. Ситуация угрожала стереть с лица Каэрона весь епископский дворец. Пришлось пообещать, что я сохраню несчастной жизнь и отвезу туда, где ей, возможно, найдут применение. К тому же, юный Сенний проявил более чем чрезмерное рвение, умоляя меня позволить ему лично ее казнить, и мне это не понравилось.
— Строптивая, значит? — рыцарь развернул девочку к себе и приподнял за подбородок. — Боюсь, нам она не годится. Помнишь, что случилось пять лет назад с молодым Аррианом Амулиусом? Великому магистру пришлось лично извиняться перед его отцом. Так что теперь строптивых мы не берем.
— Не сказала бы, что Амулиус этого не заслужил. Он, как говорит мой наставник, всегда был поганцем. Однако мне все равно, что ты с ней сделаешь, — равнодушно пожала плечами девушка, кивнув в сторону пленницы. — Только вот что: если решишь ее все-таки казнить, одрикс с нее не снимай. Лучше оставь его на ней еще часа на три-четыре, пока совсем не перестанет соображать. С одурманенными намного проще, в беспамятстве они точно ничего не выкинут. Пойду отдохну немного.
Девочка замычала и забилась в руках брата Камиллуса. Тот сильно встряхнул ее за плечи и отвесил подзатыльник:
— Стой спокойно! Я не твой епископ, нянчиться не стану.
Кассия обернулась к девочке, которая всхлипывала умоляюще протягивала к ней скованные руки, и покачала головой:
— Прости, малышка. Я обещала лишь не убивать тебя своими руками. Но о том, что этого не сделает кто-то другой, я ничего не говорила.
Девушка развернулась и пошла к жилой башне, где на четвертом этаже располагалась ее келья. Снять, наконец, сапоги и кольчугу и отправить служанку готовить ванну. А потом, уже после расслабляющей теплой воды с пеной и розовыми лепестками, вкусный горячий обед с бокалом хорошего вина — и в кровать, отдыхать от трудов с чувством выполненного долга.
Но мечтам Кассии Гауры не суждено было сбыться.
— Леди Кассия, леди Кассия! — раздался за ее спиной детский голос, и кто-то сзади неожиданно потянул ее за рукав.
Дама-капитан строго обернулась. Перед ней стоял мальчишка-оруженосец примерно того же возраста, что и привезенная ею в Кастело Ди Лумо девочка с магическими способностями. Увидев суровый взгляд, мальчик смутился.
— Докладывай по уставу, — нахмурилась девушка.
— Дама-капитан Кассия, тебя требует к себе рыцарь-капитан Бертран Реверден! — выпалил мальчишка, вытянувшись.
— Вольно, — скомандовала Кассия. — Передай ему, что я сейчас буду.
Оруженосец понуро удалился. Девушка его прекрасно понимала. Рыцарь-капитан Бертран Реверден, или, как его называли послушники, Страшила Бертран был жестким и суровым настолько, что его побаивались даже старшие по званию. А если вспомнить, что правая половина лица старика была обезображена чудовищным ожогом, то для детей, недавно поступивших в Орден для обучения рыцарским премудростям, он был, наверное, самым страшным человеком на свете.
Брат Бертран был ее наставником. За время своего пребывания в Калагуррисе Кассия привыкла не замечать его уродства. Девушка прекрасно знала, что за уродливыми шрамами и резкими желчными словами скрывается не только преданный своему делу доблестный воин, от всей души ненавидящий врагов простых людей, но и добрый человек, способный на самую искреннюю привязанность к тем, кто старательно учится и поддерживает его взгляды.
Интересно, зачем она понадобилась наставнику прямо сейчас? Обычно после заданий, которые девушка всегда выполняла с блеском, она всегда навещала своего учителя, но уже после того, как отдохнет с дороги. Брат Бертран
