забрать, ведь Блез едва-едва сам совершеннолетие отметил. Какой из него опекун? Не отдал. А теперь…, — мальчишка махнул рукой, запрокинул голову, но предательская слезинка всё равно скатилась по щеке.
— Не хотим в приют, — второй остервенело комкал край куртки.
На язык так и просилась фраза «Раньше думать надо было», но я сдержалась. Взгреть бы шалопаев, да поздно. Я категорически против физических наказаний, но это же не дети, это два почти взрослых безмозглых лба. Ладно себе навредили, мне. Дуралеи брата подставили. Их мне совершенно не жалко, а вот Блеза…
Портьеру рывком сдвинули. В комнату ворвались пятеро мужчин в одинаковых тёмно-зелёных мундирах, только у главного на груди кровавым пятном красовалась ярко-алая атласная лента с серебряным ромбом по середине. Последним, отдельно, вошёл по-прежнему отмороженный Блез. В нашу сторону он даже головы не повернул, зато капитан отыскал взглядом мальчишек и многообещающе оскалился.
— Допрыгались, голубки?
Глава 3
Порыв вскочить с дивана и распушить перья я подавила. Выискалась курица-наседка. Куда я полезу? Капитан здесь явно сила и власть, а я как была колобком, так и осталась. Съедят! Хотя чего уж, руки чешутся закинуть оболтусов себе за спину, благо габариты позволяют и троих таких тощих спрятать.
Капитан перевёл взгляд на меня и ухмыльнулся непозволительно похабно:
— Не знал, господин Ириас, что у вас гостья.
— Ведьма, — предостерёг усач из свиты.
Где ведьма? Я чуть было не начала озираться. Удержалась, потому что капитан всё также неотрывно смотрел на меня, и в его глазах мелькнуло что-то, что явно не предвещало мне ничего хорошего.
— Надо же! Разве госпожа отметилась в магистрате? — он продолжал улыбаться.
Я напряглась. Во-первых, я в упор не понимаю, почему меня назвали ведьмой. Я обычный человек, офис-менеджер, по вечерам, выходным и праздникам плету макраме. Ничего сверхъестественного. Во-вторых, ни в каком магистрате я не отмечалась, что, наверное, чревато. Другой мир — свои законы.
— Госпожа прибыла в город менее четверти часа назад, — равнодушно пояснил Блез.
Капитан обернулся.
— У госпожи на ауре следы межпространственного перемещения, — подтвердил усач. — Мне бы взглянуть…
— Действуйте! Давно пора.
Капитан отвернулся и демонстративно скрестил на груди руки.
Блез молча открыл ведущую в подвал дверь и приглашающе махнул усачу, и тот, ворча про несносных детей, собственный немолодой возраст и крутые ступени, начал спуск. Близнецы притихли в креслах, и у меня на них даже злиться не получалось, настолько пришибленными они выглядели. Блез отошёл подальше, будто отстранялся от происходящего, и мальчикам от этого, по-моему, ещё хуже стало. Но они держались. Одинаково набычились, и ни слёз, ни жалоб.
Время тянулось болезненно медленно, и самое неприятное, что приходится просто ждать, причём ждать неизвестно чего. Хорошо, что дома сейчас выходные. В понедельник вернусь на работу, как ни в чём не бывало.
Вечность спустя послышались тяжёлые шаги. Кряхтя, усач поднялся, неторопливо вытащил из кармана платок, промокнул лоб.
— Ну? — не выдержал капитан.
Усач пожал плечами:
— Несмотря на то, что пространство было зачищено, всё довольно очевидно. Как мы и предполагали…
— Зачищено? — заинтересовался капитан.
Усач кивнул:
— Начала формироваться магическая нестабильность. Господин Ириас её ликвидировал. Следы ритуала, насколько это было возможно, господин Ириас сохранил.
Капитан поморщился.
— Итак., — усач грузно опустился в ближайшее свободное кресло и с заметным удовольствием вытянул ноги, — Диан и Виан Ириас провели ритуал, в результате которого к нам из другого мира переместилась госпожа ведьма, — усач кивнул на меня. — Господин Ириас предпринял своевременные меры, чтобы предотвратить формирование нестабильности.
— Удалось ли установить, кто присутствовал при начале ритуала?
— Да. Господин Ириас совершенно точно отсутствовал.
— Хо-ро-шо, — по слогам проговорил капитан. — Что же, господин Ириас, с опекунством можете попрощаться.
Мальчишки сдавленно охнули, вытаращились почему-то на меня.
— Не вам это решать, капитан.
— Разумеется, — капитан и не думал смущаться. — Суд решит. Я приложу все усилия, чтобы слушание состоялось как можно раньше. А пока позвольте напомнить про магистрат.
Усач размашистым почерком быстро заполнил два бланка.
— Господин Ириас, прочтите и, если согласны, подпишите протокол.
Блез быстро просмотрел текст и поставил витиеватую роспись.
— До встречи в суде, господин Ириас, — попрощался капитан.
За ним на выход потянулась свита.
С уходом капитана в комнате словно дышать легче стало, но Блез этого не замечал. Так и стоял каменным истуканом, таращился на стену невидящим взглядом. Я вдруг отчётливо поняла, что парень сходит с ума от беспокойства, винит себя за то, что не доглядел, за то, что не смог защитить. Капитан ведь не зря уверен, что суд постановит забрать мальчишек и отправить в приют. И при всём этом Блез умудряется контролировать эмоции. Потрясающая выдержка! Я подошла к нему, хотела то ли сказать что-то утешительное, то ли погладить по плечу. Сама не поняла свой порыв.
— Госпожа? — он встрепенулся, повернулся ко мне.
Я так и замерла с протянутой рукой. Смутившись, спрятала ладонь за спину.
Блез никак не отреагировал. Кажется, вообще не заметил.
— Госпожа, все ведьмы, прибывающие в город, обязаны отмечаться в магистрате. Позволите проводить вас? — а голос пустой-пустой.
У меня аж сердце сжалось.
Стоп. Что он сказал? Магистрат?
— Эм… Это обязательно? Разве нельзя прямо сейчас отправить меня обратно?
Неловко говорить о своих проблемах, когда у человека в семье беда, но… Но не оставаться же мне в чужом мире!
Блез отвёл взгляд.
— Простите, госпожа, — глухо произнёс он. — Чтобы понять, куда вас возвращать, мне понадобится время. Если вы можете сами…
Вляпалась.
— Не могу, — вздохнула я.
Мужчина передёрнул плечами, оглядел меня с ног до головы.
— Госпожа, если вы не возражаете, я найду для вас плащ, и провожу. Ваша одежда… слишком необычна.
— Буду весьма признательна за помощь.
Мужчина коротко кивнул и комнату покинул чуть ли не бегом. Как мне показалось, Блез просто удрал. От мальчишек.
— Дурни вы, — не удержалась я, хотя прекрасно знаю, что не дело вмешиваться в воспитание чужих детей.
Близнецы, ещё секунду назад корчившие жалобные рожицы, единодушно вскинулись:
— Да что ты понимаешь! — рявкнул то ли Виан, то ли Диан.
Впрочем, запал у подростка моментально погас. Мальчишка забрался в кресло с ногами, занавесился чёлкой и для пущего эффекта уткнулся носом в колени. Прям, принц обиженный. Обнять и плакать! Да разбежалась, ага. Я просто по жизни злиться по-настоящему не умею. А так бы голову открутить. Другой бы кто на моём месте так и поступил, причём в прямом смысле слова. Правильно говорят, что будешь мягким и всепрощающим — на шею сядут и ножки свесят. Между прочим, обижаться тут должна я. Они вообще не
