взгляд Суворов.
— Мама…
— А мама, по-твоему, не устаёт?! А ну давай сам! Что у тебя тут есть? — спросил он, открывая дверцы кухонного шкафчика.
— Гречка, — выдал я неожиданно для себя.
— Кашу любишь? Молодец! Я тоже! Приступим…
Я вообще впервые в жизни что-то готовил сам. Нет, конечно, до этого я мог обеспечить себе пропитание, но обычно ничего сложнее пельменей и «Доширака» отродясь не делал. У нас готовку брала на себя мама. Александр Васильевич тоже был на высоте: он руководил мною, не давая мне отдыха, как заправский шеф-повар.
Наконец-то готовка подошла к концу. Гречка дымилась на столе, наполняя ароматом всю квартиру. Я доделывал кофе, когда услышал за спиной мамин голос:
— Гриша?
— Кушать готово, — больше от растерянности сказал я.
— Вот молодец! Сам завтрак сделал! Володя! — позвала она отца.
На протяжении всего завтрака меня хвалили то отец, то мать. Было приятно, особенно мне, как человеку тщеславному, поэтому я с благодарностью посмотрел на графа.
Но пришла пора идти в школу. Поспать подольше не суждено, придётся идти на первую историю…
ГЛАВА 5
Вопреки моим просьбам, граф отправился в школу со мной. Я слабо представлял, как это будет выглядеть, однако выбирать не приходилось. Суворов говорил, что за мной глаз да глаз нужен. Будто я дитя малое…
До школы мы добрались достаточно быстро, ибо до неё 15 минут пешком. Но по понятным причинам я сегодня шел нога за ногу, поэтому только через полчаса был на месте.
Переоделся я тоже быстро, насколько это было возможно. Но Александр Васильевич укорил меня уже там:
— Ты почто грязь разносишь? Али обувки другой нет? В уличном и по благоугодному заведению? Нехорошо-с.
Выслушав все претензии, я обещал исправиться к началу следующей недели.
Мы зашли в класс.
— О, здорово! — сразу накинулись на меня одноклассники.
Им я решил не рассказывать о случившемся со мной. А граф в это время с интересом разглядывал портреты исторических деятелей на стене кабинета. Воспользовавшись этим, я с товарищами вышел в коридор. До начала урока было ещё минут 20.
— Ну что? По Ашке? — предложил мне Костя (новенький, перешедший к нам всего несколько месяцев назад, но уже идеально влившийся в нашу компанию благодаря своему дружелюбному характеру).
— Давай, — не стал я отказывать себе в удовольствии.
Он тайком, чтобы не увидели учителя, дал мне в руку вейп, с которым я направился в туалет, который за глаза называли курилкой. Естественно, педагоги об этом знали, но вот поймать с поличным им пока никого не удавалось. Я уже предвкушал сладость и приятную горчинку от парения, как вдруг за шиворот меня остановила чья-то крепкая рука.
Я обомлел. Не дай бог, чтобы это был кто-то из учителей. Я поднял глаза, наполненные ужасом, и к величайшему моему облегчению увидел перед собой Суворова. Но облегчение испарилось без следа, когда я увидел укор в его глазах.
— Ты что? Табак мне тут раскуривать?
— Это другое… — пытался оправдываться я, прекрасно понимая, что это бесполезно.
— Но-но-но! Ты это дело брось! Учёба — вот твоя главная обязанность! — сверлил меня взглядом Александр Васильевич, — давно куришь?
— Месяца два…
— Твоё счастье, — сказал он, немного ослабив хватку, — отучим быстро. И чтобы больше впредь дурью, этому подобной, не занимался!
— Но я уже привык!
— Отвыкнешь! Закурить захотел — сделай пять отжиманий! Отучишься быстро!
После этих слов граф ушёл.
Я вернул Косте его Ашку по предлогом, что расхотелось. Но я никак не мог забыть глаза Суворова. Это взгляд я вряд ли когда-нибудь забуду. Лучше бы он меня даже ударил, чем ТАК смотрел.
Раздумья мои прервал звонок. Я направился в класс, где занял своё место.
— Доброе утро, садитесь, — сказала историчка, — к сегодняшнему уроку, вам нужно было прочитать про Альпийский поход Суворова. А отвечать пойдёт…
При словах о Суворове, граф, расположившийся в конце класса, немного оживился.
— Отвечать пойдёт…
Что за дурная привычка! Не может что ли сразу сказать? Зачем-то тянет резину! И эта гробовая тишина, которая висит в классе, то напряжение, которым пропитан воздух, просто сводит с ума!
— О! Кузьмин! К доске!
Вот напасть! Я ведь ничего не читал!
Не показывая вида, я вышел к доске, на которой висела карта со стрелками, и взял в руки указку.
— Ну? Мы тебя слушаем. Расскажи-ка нам, Кузьмин, про маршрут Суворова, и покажи его на карте.
Я с надеждой посмотрел на Суворова. Тот нехотя встал, подошёл ко мне и сказал:
— Повторяй за мной.
Я начал отвечать, слово в слово повторяя сказанное Александром Васильевичем.
Доклад мой длился не более десяти минут.
— Ну Кузьмин! Сегодня ты меня удивил! Ведь можешь, когда захочешь! Поставлю пять, но! Суворов не называл битву на Чертовом мосту непростой!
— Откуда вам знать, сударыня, как я её называл! — буркнул граф, — пороху не нюхала, зато знает, что я сказал. Хм!
ГЛАВА 6
Остаток дня прошёл без особенных происшествий. По большей части от того, что я просто тихо отсиживался за партой, стараясь не напоминать учителям о моём существовании.
По окончании шести уроков, я засобирался домой. Вообще уроков было семь. Оставалась физкультура. По-моему, надо быть последним глупцом, чтобы поставить в пятницу семь уроков! Но это же наш завуч, ей виднее… Одним словом, я (впрочем, как и всегда), решил откосить от урока и тем самым подарить себе целый свободный час к основному времени выходных.
Я зашёл в раздевалку и начал искать свою куртку в общем многообразии верхней одежды. Нельзя сказать, что я очень волновался из-за того, что не мог найти её. Я думал, что она, по своему обыкновению, окажется где-то на полу, так как не у всех людей руки растут откуда надо. Но потратив на поиски минуты три я начал переживать. Её не было нигде, будто она испарилась.
Неожиданно за моей спиной кто-то кашлянул. Причём кашлянул так, как обычно привлекают внимание. Я обернулся и увидел Суворова, который преспокойно стоял с моей курткой в руках.
— Вот спасибо! — сказал я, — ищу её уже битый час!
Но к моему удивлению, когда я потянулся за пропажей, граф отдернул руку.
Я с изумлением посмотрел на него. Он тоже посмотрел на меня, но без изумления.
— Понял, иду на физ-ру, — сказал я уже упавшим голосом.
Только после этого Александр Васильевич вернул одёжку мне.
Аккурат в этот момент прозвенел звонок, возвестивший о начале урока.
Переодевшись, я вышел в зал. Многие одноклассники были удивлены моим присутствием на уроке. Не потому что
