Алексей Бецкий
Сквозь века
Часть 1
ГЛАВА 1
Я вяло брёл по улице, настроение было хуже некуда. В школе задали довольно много, и это томное ожидание выполнения ненавистной домашки тяжелым камнем давило на сердце. Если по математике всё шло плюс-минус хорошо, то история… Жалкий, ненужный предмет. Неужели реально кому-то охота разбираться в зигзагах того, что уже давно прошло, и отношения к настоящему не имеет ни-ка-ко-го! Вообще почти бесполезный предмет… Почему почти? Ну, завтра она первым… Можно будет поспать на час подольше…
За этими размышлениями я сам не заметил, как добрался до дома. Родная парадная встретила меня как всегда: стоило открыть дверь, как пахнуло холодом, несмотря на наступление весны, и я сразу уловил целый букет запахов, зачастую не самых приятных. Помыл руки (если помыл считать равным намочил), пошёл на кухню, там открыл холодильник. Опять суп… Ну и ладно.
Поел, после этого пошёл делать уроки. Самая моя нелюбимая часть дня. Но придётся. Просто я решил воспитывать силу воли. А так, если бы я даже получил пару двоек, аттестация не испортилась бы, по-прежнему выходили бы тройки и четвёрки. Открыл математику. Хоть задали и много, но сделал быстро. Математика — это рай для меня. Я там, как рыба в воде. Не заметил, как сделал русский и физику. Так, что там дальше? Ага, литературу задали устно, значит можно не делать. Осталась история.
Тоскливо открываю учебник. Так, что там? Может быть, повезёт и тема будет интересная? Если, конечно, история бывает интересной…
Читаю заголовок параграфа: "Альпийский поход Суворова". Очень мило. Начинаю через силу читать, но скука одолевает уже через пару строчек. Скучно и однообразно. Один дядька пошёл бить другого дядьку. И как всегда, победят русские. Странно вообще. Русские воюют с французами в Италии и Швейцарии для спасения Австрии. Ну не бред ли? Так и не дочитав параграф, я отправился смотреть телевизор. Наблюдать за матчем «Манчестер Юнайтед» и «Тоттенхэма» куда интереснее, чем читать учебник. А прочитать всегда успею.
Прошло минут сорок. Футбол целиком и полностью поглотил меня. Но неожиданно одно обстоятельство заставило меня отлипнуть от экрана: в своей комнате я отчётливо услышал чьи-то шаги. Воображение сразу начало рисовать всевозможные картины, одно хуже другой. Маньяк. Потрошитель. Вор. Да там может быть кто угодно! Но стоп, откуда вор на девятом этаже? Через окно? Невозможно. Через входную дверь зайти никто не мог, ибо из гостиной, где я находился, она просматривается идеально. Тогда кто это?
Все эти мысли промелькнули в голове за секунду. Неожиданно вспомнил, как часто ругал героев из фильмов ужасов, когда они, вопреки всякому здравому смыслу, отправлялись (так еще и в одиночку!) на поиски чего-то им непонятного. Тем не менее, мозг мой почти полностью отключился, инстинкт самосохранение пропал и любопытство стало сильнее страха. Я медленно встал, стараясь не издавать лишних звуков, и направился в свою комнату. Виски чрезвычайно сильно пульсировали, сердце билось, как ненормальное, во рту пересохло, ноги тряслись.
Наконец, набравшись мужества, я заглянул в комнату.
ГЛАВА 2
Взору моему предстала удивительнейшая картина: на моём стуле сидел за учебником истории седой старичок среднего роста со смешным хохолком на голове и в старинном военном мундире. Глаза его хоть и были малы, однако пронизывали насквозь и, в чем почти не было сомнений, не упускали никогда даже самых незначительны деталей. Я обомлел. В этом странном посетителе я узнал того самого Суворова, точь-в-точь, как на портрете в учебнике…
Старичок поднял свой взгляд от учебника на меня и еле заметно улыбнулся. Отложил учебник в сторону и сказал:
— Науку историческую познаëшь? Зело похвально! Ибо история мать судьбы человечества! — величественно произнёс он.
Я стоял, молча уставившись на него. Я был настолько потрясён увиденным, что ровно ничего не мог произнести. Вообще это свойственно людям: в минуты сильного стресса мозг либо мобилизует все силы организма на борьбу, либо впадает в ступор. Мой организм, похоже, выбрал второй вариант.
Наконец, кое-как я выдавил из себя дрожащим голосом:
— А в-в-вы к-кто?
Старичок не отрывал от меня своего взгляда с хитрым прищуром. В глазах его я заметил какую-то дружелюбную искорку, которая явно не могла быть во взгляде преступника.
Между тем старичок сказал, улыбнувшись:
— Позвольте представиться: фельдмаршал Александр Васильевич Суворов.
Я обмер (уже в который раз). Всё стразу стало понятно. Я шизик. Больной шизофренией человек. Это всё из-за переутомления, из-за школы и прочего. Я ведь предупреждал родителей, я им говорил, что постоянное делание уроков и занятие учебой может свести с ума! Вот, пожалуйста, не соврал.
Теперь, когда всё стало ясно, я уже безо всякого страха вошёл в комнату. Это не вор, не бандит. Это мой глюк.
Старичок между тем, теперь уже удивлено, смотрел на меня. Когда я вошёл в комнату, то он спешно встал, освобождая мне стул.
— Прошу, сударь! — сказал он мне и слегка коснулся меня.
Меня как током дёрнуло. Я почувствовал это касание. А галлюцинации не чувствуешь. Наверное.
Я сразу дотронулся до Суворова. Я чувствовал его. Моя рука прошлась по его орденам, точно повторяя их очертания. Это не видение. Он реален. Но руку я поспешил отдернуть, ибо лапать чужого человека как минимум невежливо.
И тут же пришла другая мысль: я уже воспринимаю этот субъект как должное, как нормальное, не противоречащие законам физики явление. Быстро же у меня наступила стадия принятия, ничего не скажешь.
— Так вы… Настоящий?
Суворов улыбнулся:
— Конечно, и я должен тебе помочь. Моя задача — стать на ближайшее время твоим помощником и спутником.
Я чуть не упал:
— Моим?! Но зачем?
— Пора выбираться из тьмы невежества и глупости. И в этом тебе нужна рука помощи, — сказал он и подал мне свою крепкую мужественную руку.
ГЛАВА 3
Я ещё долго допрашивал моего нового знакомого, однако ничего нового я так и не узнал. Но сама перспектива получить личного психолога-консультанта в лице исторического деятеля меня знатно позабавила.
Расспросы мои прервал звук ключа, которым мама обычно открывала дверь. Звук этот я могу узнать из тысячи других. И только в этот момент я осознал всю серьёзность это неожиданной встречи. Что же скажут родители…
— Гриша, мы дома! — донёсся из прихожей голос отца.
Я молча вышел к ним, Суворов проводил меня
