Я не стала искать свою рубашку, увидела его и тут же утонула в ней, окутанная его запахом и теплом, накинула свой брошенный у двери плащ и так же тихонько выскользнула из комнаты, как и скользнула в нее несколько часов назад.
Замок еще спал, а когда проснется, четвертой дочери герцога Шавеза в замке уже не будет, как когда-то давно не стало и бродяжки в деревенской таверне.
Глава 2. ПобегМириэль Джураль
Прокравшись за ворота замка, заурчала, призывая зурха. Путь дальше был спланирован и просчитан заранее, не зря я к этому побегу готовилась целых четыре года. Искала, выясняла возможности. Все было бы проще, если бы не было в моих жалах крови рода. Крови, с помощью которой старший в роду может не только отыскать потерянного ребенка, но и подчинить его, заставить делать то, что нужно. И лишь когда парень проходит обряд посвящения, доказывая свое право на самостоятельную жизнь, а девушка с помощью брачных уз меняет род, лишь тогда глава рода теряет возможность управлять своими отпрысками.
Впервые всю подчиняющую силу крови я ощутила лет в семь. Тогда я закатила истерику отказываясь учить этикет, и весь день провела как послушная кукла, следуя приказу отца слушаться гувернантку. Даже в туалет не могла выйти без ее приказа, а она этим воспользовалась. До сих пор в ушах иногда стоит смех сестер и их друзей и маленькая, скованная чужой волей девочка, не способная удовлетворить свои физиологические потребности без приказа. За то, попав в ловушку, я научилась варить зелье, способное на время приглушить кровную связь. Всего на трое суток, но мне этого было достаточно. Жаль только ингредиенты сложно достать и дорого. Все сбережения ушли на одну порцию.
Светило стояло в зените, когда я решила остановиться и передохнуть. Планируя побег, я рассчитывала к этому времени быть уже у озера, но когда узнала о приезде Джея, не смогла уйти в ночь. Слишком велик был соблазн, слишком большим был страх, что я проживу всю свою жизнь так ни разу и не испытав этого эфемерного чувства — любовь.
Любовь, о которой я только слышала в сказках старой нянюшки. Любовь, которой в нашем мире, словно не существует. Да, и откуда ей взяться, если девушки носители запечатанной силы и ценны именно этим. Хорошо, что маги еще не придумали, как можно измерить эту самую силу в запечатанном виде, а то представляю во что, тогда бы превратился этот прогнивший мир.
— Так сколько вы хотите за Мириэль, герцог? — всплывает в памяти подслушанный разговор.
— Сто тысяч, маркиз. Мири обещает вырасти красавицей, — отвечает отец, так словно речь идет не о его дочери, а о зурхе, — Но ей только пятнадцать и придется еще подождать девять месяцев.
— Что ж, герцог, я обсужу это с сыном, — кивает отцу собеседник.
И они расходятся вполне довольные друг другом. Позже я с удивлением рассмотрела в претенденте на свою руку одного из четверых несостоявшихся насильников. Выдержала даже танец с ним, с трудом гася рвотные позывы и дрожь омерзения от прикосновений.
Покачала головой, прогоняя дурные воспоминания. Не время думать об этом. У меня есть план и единственная возможность самой определить свою судьбу, и я ее не упущу. Подгоняю зурха, нужно успеть добраться до озера до темноты.
«В нашем мире есть лишь одна возможность у женщины быть счастливой. Выпить стирающее сознание зелье, или добравшись до Зияющего озера, отыскать остров Туманов, и уйти в портал, проведя специальный ритуал перехода», — мелькают в голове сказанные мне когда-то одной из воспитанниц слова.
Мы познакомились с ней на третий год жизни в пансионе, когда мне тринадцатилетней выделили свою личную комнату. Моя новая подруга была на несколько лет старше меня, а к тому же умна и образована. Она постоянно делилась со мной своими мыслями и наблюдениями, рассказывала, что успела узнать до смерти своего любимого отца, не желающего участи безвольной жены для своей дочери. И когда я позже встретила ее на том первом балу, предварительно разузнав все о ней, я испугалась. Равнодушная, покорная она не отходила от мужа и даже улыбалась по его приказу.
— Беги, девочка. Если ты и правда нашла мой дневник и хочешь вырваться, беги. Воспользуйся вторым путем, потому что первый не настолько эффективен, — прошептала она мне в тени сада, где мы уединились, чтобы перекинуться парой фраз, пока ее муж развлекался с двумя служанками.
Весь свой первый бал я искала среди мужчин того единственного, кого хотела видеть, и лишь спустя несколько часов услышала долгожданную весточку:
— Говорят, герцог Селидер, впал в немилость и Его Величество отослали его в Юрхию, — прошептала одна из собравшихся в кружочек девушек.
— Да, в этот раз мы надолго лишены общества Джея, — вторила ей другая.
— Его не будет при дворе пару лет, — ответила третья. — Да, и когда вернется, его свободная жизнь закончится. Говорят, Его Величество распорядился жениться на дочери юрхинского графа Фершера. В приданном у девушки рудники цитра, — и все восторженно выдохнули. Цитр — минерал способный усиливать магию. Наследница, в роду которой есть эти самые рудники, может выбирать себе мужа из самых завидных женихов. Такую не продают, она сама покупает. Хотя нет, и тут тоже продажа, только ставки выше.
А меня накрыла паника. Два года это долго, это значит, что у меня не будет ни единого шанса стать его женой. Потому что отец уже сторговался. Тогда и родился дерзкий и опрометчивый план. План, благодаря которому я на четыре года лишилась брачных предложений и заслужила репутацию безумной толстой дурнушки. Чтобы через четыре года услышать о его грядущей свадьбе, своей скорой продаже (надо же освободить место на рынке пятой вошедшей в брачный возраст дочери) и встретиться в гостевой комнате, оставшись неузнанной. Я даже имя ему свое не назвала, хотя его так и срывалось с языка.
Край пути вывел к обрыву. Беззвездная ночь чистая и светлая, как раз подходящая для ритуала. Внизу, окруженное отвесными скалами, на самом дне округлой воронки, сияло темными водами в ночи Зияющее озеро. Озеро, спуститься к которому было невозможно, как и выбраться.
Отпустив зурха, задержала дыхание и, прижав к себе сумку с вещами, закрыв глаза, прыгнула вниз. Летела довольно долго, и погрузилась глубоко. Всплывала, быстро перебирая руками и ногами. Грудь жгло от невозможности сделать вдох. Плавать я не умела — женщин такому не учат и, попав в ледяные воды озера, положилась на инстинкты. Барахтаясь и бултыхаясь, успев много раз проститься с жизнью, я в какой-то момент ощутила твердую почву под ногами.
Выбравшись на берег, развалилась на необычно теплом песке, благодаря звезды за то, что не дали умереть, за шанс, получить новую жизнь. Тихий шелест ветра донес чей-то ответ на эту благодарность:
— У меня на тебя другие планы, девочка.
Проснулась я уже под совершенно другим небом — чистым, ярким, так непохожим на темно-серое небо моего мира, с огромным желтым светилом на небосводе вместо бледного белого и ярко-зеленой листвой, склонившихся ко мне деревьев.
