отступникам и грешникам погибель, и оставившие Господа истребятся. Они будут постыжены за дубравы, которые столь вожделенны для вас, и посрамлены за сады, которые вы избрали себе; ибо вы будете, как дуб, которого лист опал, и как сад, в котором нет воды. И сильный будет отрепьем, и дело его искрою; и будут гореть вместе, – и никто не потушит.
Перикл «Герой возносится на недосягаемую высоту»
Афины, 430 год до н. э.
Перикл (494–429 гг. до н. э.), государственный деятель Афин, оратор и полководец. Был приверженцем демократии, хотя происходил из аристократического рода. Придя к власти, провел серию реформ по демократизации афинского полиса. Во время правления Перикла Афины были крупнейшим экономическим, политическим и культурным центром Древнего мира. Стремился расширить сферу влияния Афин и готовился к завоеванию Спарты. Погиб в начале Пелопонесской войны со Спартой от эпидемии, начавшейся в городе.
Эта держава была создана людьми, сознававшими свой долг
Слово «демократия», как и само понятие, имеет греческие корни. В античных городах-государствах важные для общества решения принимались на общем собрании, где право голоса имели все взрослые мужчины. Женщины, рабы и чужеземцы не могли участвовать в этих мероприятиях.
Колыбелью греческой демократии были Афины, где данная форма правления зародилась и достигла своего расцвета. Золотым веком афинской демократии и периодом наивысшего культурного подъема считается эпоха правления Перикла, которая пришлась на середину V века до н. э. В Афинах высшим институтом власти было Народное собрание, ему подчинялись остальные органы управления. Решения по уголовным делам принимали суды присяжных, куда граждане избирались по жребию. Тем, кто занимал выборные должности, выплачивалась зарплата из казны – это давало возможность небогатым горожанам посвятить себя общественной деятельности. В городе велось масштабное строительство, храмы и здания украшали и расписывали лучшие скульпторы и художники современности. В этот период в Афинах блистала целая плеяда поэтов, писателей, ораторов и ученых.
Противниками афинян издавна были спартанцы. Противоречия между двумя союзами, возглавляемыми Спартой и Афинами, заключались в разнице политического устройства (в Спарте и ее городах-союзниках была олигархическая форма правления) и принадлежности к разным народностям. В 431 году до н. э. спартанцы в очередной раз вторглись в Аттику и начали разорять окрестности Афин. В ответ Перикл послал флот к берегам Пелопоннеса, где афиняне, оказавшись на вражеской территории, отомстили спартанцам.
После года войны была проведена траурная церемония в память всех афинских воинов, павших за это время. Перикл, в течение пятнадцати лет ежегодно переизбиравшийся на должность стратега – главнокомандующего войском и, по сути, являвшийся не просто самым влиятельным человеком Афин, но и ее правителем, выступил перед своими соотечественниками. Эта речь дошла до нас в пересказе Фукидида, написавшего «Историю Пелопонесской войны» по горячим следам.
Труд Фукидида дает представление о том, каким человеком был великий стратег Афин. «Для государственной деятельности Перикла считали наиболее достойным», – пишет историк. Перикл пользовался уважением за проницательность и неподкупность. В мирное время он управлял справедливо, не ограничивая свободы граждан, когда же началась война, принимал мудрые решения.
В своей траурной речи Перикл говорит о сути демократии и ее превосходстве над другими формами правления. Восхваляя сложившиеся в Афинах общественные отношения, Перикл упоминает, что на фоне всеобщего равенства возвысить человека могут только его заслуги перед государством и особые таланты.
Основная часть речи – это панегирик Афинам, цель которого – показать, как велика заслуга тех, кто защищал знаменитый город и отдал за него жизнь. Перикл говорит о космополитизме Афин, о развитии наук и искусств, о высоком уровне образования, о самой сильной в Элладе армии, бойцы которой наводят страх на любого врага. Он предрекает согражданам, что потомки веками будут восхищаться их славным городом.
<†††>
Большинство из предшествующих ораторов возносили хвалу законодателю, который ввел обычай произносить подобные речи во время траурных церемоний. Им представляется весьма достойным то, что павшим на поле брани воздаются подобные почести. Но я предпочел бы, чтобы людей, совершивших героические поступки, чествовали не словом, а делом, как на этой панихиде, свидетелями которой вы являетесь. Тогда репутация покойных не будет зависеть от красноречия или его отсутствия у того или иного оратора. Ибо трудно сказать как слишком мало, так и слишком много; и даже умеренность далеко не всегда создает впечатление достоверности. Друг покойного, вероятнее всего, подумает, что оратор знает гораздо меньше его, а человек непросвещенный, услышав о способностях покойного, превосходящих его собственные, испытает зависть и заподозрит оратора в преувеличении. Люди терпимы к похвалам в адрес других до тех пор, пока превозносимые оратором достоинства не превосходят их собственные, когда же это происходит, в душах людей вспыхивает ревность и рождается недоверие. Но поскольку обычай произносить такие речи введен нашими предками, я должен подчиниться ему и сделать все, что в моих силах, чтобы удовлетворить желания и оправдать надежды всех, кто слушает меня.
«Люди терпимы к похвалам в адрес других до тех пор, пока превозносимые оратором достоинства не превосходят их собственные, когда же это происходит, в душах людей вспыхивает ревность и рождается недоверие»
Вначале я буду говорить о наших предках, что абсолютно правильно и вполне приличествует случаю, ибо сейчас, когда мы оплакиваем погибших, следует отдать дань и их памяти. Не было такого времени, когда бы они не населяли эту землю, которая, благодаря их доблести, передавалась от поколения поколению, и мы получили от них свободное государство. Но если они достойны похвалы, в еще большей степени ее достойны наши отцы, преумножившие наследие наших предков и передавшие после множества битв нам, своим сыновьям, эту великую державу. И мы в большинстве своем находимся в расцвете сил и продолжаем труды по обогащению нашего города, в результате чего теперь он имеет все для того, чтобы жить как в условиях мира, так и в условиях войны. Я не буду говорить о воинских подвигах, которые принесли нам наши богатства, или о той энергии, с которой мы или наши отцы отбивали нападения эллинов и варваров, ибо этот рассказ долог и его содержание известно вам. Но прежде чем вознести хвалу покойным, я хотел бы поговорить о том, в результате чего мы обрели силу, а наша держава стала великой. Ибо я полагаю, что подобные мысли уместны в данном случае и что это многочисленное собрание граждан и чужеземцев могли бы выслушать их с пользой для себя.
Наша форма правления не конкурирует с властными учреждениями других стран. Наше правительство не подражает
