Я готова ради неё на все, только я не в силах ни чем ей помочь. И никто не может. Разве что бог. Но его нет. Иначе бы дети не умирали от болезней, не было бы войн, не проливалась бы кровь невинных людей, не было бы тюрьм, убийств. Так скажи мне, ты все ещё веришь в бога?
Я задумался. Она рассуждала так по-детски, я, в свое время, говорил те же слова. Но сейчас они звучали совсем иначе, они обрели смысл. Она в один день сломала то, что мне внушали 24 года и во что я слепо верил. Она права, это жестоко.
– Теперь я сомневаюсь, – тихо сказал я.
– Марк, я не смогу жить без неё. Больше не будет смысла. Я потеряла всех, кто у меня был. Я жила только ради Анны, я хотела ей лучшего будущего, хотела исполнять её мечты, дарить ей счастье. А теперь её не станет, – она поставила кружки на стол, дала мне сахар и села на стул рядом со мной. Я посмотрел ей в глаза и ужаснулся. Они были абсолютно пустые. В них не было ни надежды, ни боли, ни злости. Никаких эмоций. Так выглядят люди, которые уже приняли решение. Самое сложное в их жизни. И именно это решение меня напугало больше всего. Она потеряла цель, надежду, последнего близкого человека. Она расхотела жить. Я прочёл это в её глазах и не мог поверить в это.
– Выпей чай и ложись спать, тебе надо отдохнуть, – я придвинулся к ней и обнял. А что ещё я мог сказать или сделать? Я был так же бессилен, как и она. А говорит ей, что все будет хорошо, было бессмысленно.
Она положила голову мне на плечо и застыла. Так мы просидели минут 15. Ни я, ни она так и не притронулись к чаю.
Ева встала и позвала меня за собой. Мы поднялись на второй этаж по скрипучей лестнице.
– Вот тут ты можешь спать, – она открыла дверь в небольшую спальню, чистую и уютную, – я буду в комнате напротив. Ванная комната чуть дальше по коридору. Можешь пользоваться всем, что нужно, не стесняйся. Я пойду спать.
– Хорошо, спасибо большое. Ева, если хочешь, я могу посидеть с тобой, пока не уснёшь.
– Нет, не переживай, я в порядке. Спокойной ночи.
Она зашла к себе в комнату и закрыла дверь.
Я сходил в душ и зашёл к себе в комнату. Рядом с просторной кроватью стояла тумбочка. На ночник и рамка с фото. Я взял её в руки и внимательно вгляделся. На фото была Ева с сестрой и их родители. Они улыбались и казались самой счастливой семьёй. У меня сжалось сердце. В другом углу комнаты стоял письменный стол, на нем тоже было несколько рамок с фото, но у меня не хватало сил подойти и посмотреть. Я боялся потерять Еву. А сейчас она ускользала от меня так же легко и быстро, как вода течёт сквозь пальцы. Я лёг на кровать и уставился в потолок. Не знаю, сколько времени я так лежал, погрузившись в раздумья. Тихие шаги за дверью вырвали меня из полусонного состояния. Я прислушался. Это была Ева, она старалась шагать как можно тише, затем она остановилась у двери в мою комнату. Я услышал тихий скрип ручки. Ева заглянула ко мне и внимательно, сквозь темноту, посмотрела мне в глаза.
– Я тебя разбудила? – шёпотом спросила она.
– Нет, я не мог уснуть.
– Мне тоже не спиться. Можно, я побуду у тебя? – осторожно спросила она.
– Конечно, иди ко мне, – я подвинулся ближе к стене, чтобы освободить ей место. Она юркнула под одеяло я прижалась ко мне всем телом. Она дрожала.
– Ева, о чем ты думала все это время?
– О том, как мне жить дальше. Я не знаю, что делать. У меня никого нет, я останусь совсем одна.
– У тебя есть я. Я всегда буду рядом, неужели ты не веришь мне?
– Я имею ввиду совсем другое.
– А разве ты не хочешь жить ради нас с тобой? Неужели ты ни капли не дорожишь мной?
– Марк, не надо, не сейчас, ладно?
– Прости, – мне стало стыдно за мой эгоистичный порыв. Я не должен был так говорить и я знал это, – можно мне завтра пойти к Анне с тобой?
– Нет, извини, нам надо побыть вдвоём, – резко ответила Ева.
– Как скажешь. Попытайся уснуть. Ладно? Не думай ни о чём.
– Хорошо, я постараюсь. Марк, можно тебя попросить кое о чем?
– Конечно.
Останься и завтра у меня, пожалуйста.
– Хорошо, Ева, я буду только рад.
– Спасибо.
Она замолчала. Через несколько минут я услышал, как она засопела. Вскоре уснул и я.
Я проснулся в 10 утра. Евы в комнате не было. Я быстро умылся и спустился вниз. На кухонном столе лежала записка: "Забери меня в пять часов, я хочу покататься по городу, твоя Ева."я сел в машину и уехал в наше кафе. Заказ себе её любимый капучино без сахара и сел за столик в углу. До пяти часов вечера было ещё полно времени и я не знал, чем заняться. В голове роились неприятные мысли, от которых хотелось сбежать.
Я провел в кафе около часа и поехал к себе. Я жил один, квартира досталась мне от дедушки. Я всегда любил её, но сейчас эти стены начали угнетать меня. Пытаясь хоть чем-то отвлечься, я включил телевизор. Показывали дурацкие фильмы с перерывами на глупые рекламы. Я не заметил, как пролетело время. Часы показывали половину пятого.
Когда я подъехал к больнице, Ева уже ждала меня. Она выглядела уставшей и грустной.
– Привет, извини, что ушла, не попрощавшись. Не хотела тебя будить.
– Не переживай, все нормально, – я был безумно рад её видеть, садись в машину, прокатимся к реке.
– Хорошо.
Домой мы вернулись к 9 часам. Ева разогрела макароны по-флотски и налила нам чай. Уснула со мной и сказала, что завтра уйдёт к сестре рано утром и освободится в пять.
Так пришли две недели. Она была у сестры, а я на парах. Потом мы вместе гуляли или ездили на машине. Я никогда не спрашивал, что именно она делает у сестры, о чем они общаются, я не пытался узнать подробности лечения Анны, если оно вообще было. Я спрашивал, не становится ли ей лучше, на что Ева всегда грустно отвечала, что состояние Анны с каждым днем все хуже.
На 22 день я, так же, как
