кто? — протестовал сонный электрик.
— Солнца лучик, — пошутил Витька, — подъём!
Электрик шутки не оценил. Он вообще показался Витьке нездоровым, а оттого излишне нервным.
— Ты как сюда вошел? Я сейчас полицию вызову… — и электрик начал крутить головой в поисках телефона.
Тогда Витька взял электрика за грудки и потащил на улицу. На морозе электрик быстро пришел в себя.
— Ну что, проснулся? — поинтересовался Витька. — Тогда слушай: пока ты тут со светом в рабочее время спишь, люди в поселке свечками потолок коптят. Поэтому собирайся, поедем трансформатор чинить.
— Мне, между прочим, по инструкции спать не запрещается… — спорил электрик. — И вообще мне помощник нужен.
— Запрещается-не запрещается, я — тебе помощник, — отрезал Витька.
Электрик слегка устыдился, но прищурил глаз и спросил:
— По профессии кем будешь?
— Слесарь я, да по всяким прочим делам…Ваш замок на дверь прикрутил, поэтому и открыть смог.
— Ладно, слесарь, поехали, — нехотя согласился электрик.
На том и порешили. Трансформатор поселочный находился в лесу, на полпути к райцентру, чуть слева от дороги. Поставил Витька машину на обочине, и пошли они с электриком смотреть, что же наломал чёрт. Хотя Витька решил утаить, что это чёрт сломал трансформатор, чтобы и без того раздражённый электрик лишний раз не нервничал.
Электрик нацепил на голову фонарь, крякнул деловито и приступил к работе: обесточил подстанцию, заземлил, осмотрел счётчик, открыл дверцу.
— Ну, — подытожил он, — дело здесь нехитрое. Предохранитель сгорел, видимо от того, что резко похолодало. Сейчас заменим и по домам.
Начал было электрик в трансформаторе ключом крутить, а всё у него из рук валится. Смотрел на это Витька, смотрел, да отправил электрика отдыхать, чтоб не мешал. Сам за дело взялся — работа осталась кропотливая, но механическая, безо всяких премудростей.
Сидит электрик на завалинке и вдруг слышится ему, что неподалеку кто-то поёт. Тряхнул он головой: пение не пропало — значит не померещилось. Пошёл на голоса. Свернул за трансформатор, а там пара девиц в длинных шубах. А под шубами лёгонькие платья. Волосы распушенные, ресницы длинные, ногти точно наращённые. Увидели они электрика и стали жестами звать его к себе.
Тут окликнул электрика Витька:
— У меня всё готово, а ты куда пропал? По нужде что ль?
— Там девки ряженые поют, — промямлил зачарованным голосом электрик.
— Да какие девки? Это ветер воет, — отозвался Витька, но всё же пошел проверить. Обогнув трансформаторную станцию увидел Витька двух чудовищ, волосатых с головы до ног.
Одна из девушек больно ущипнула электрика, тот невольно ругнулся. Тут и с него морок спал.
— Это ряженые, — отчего-то виноваты голосом пробормотал электрик.
— Да откуда бы это ряженым быть в лесу в три часа ночи? — пыхтел Витька, прыгая по сугробам к машине. — Давай быстрее, а то могут и заколупать.
Кажется, последнее слово произвело на электрика большое впечатление, и он, обгоняя Витьку, дал дёру. Хоть и считал себя электрик райцентрским, почти городским, вырос на поселковых поверьях и отлично помнил, истории про святочниц, которые нападают на человека и отрывают от него по кусочку.
Витька всё же добрался до машины первым и, оглянувшись, заметил, что электрика рядом с ним нет. Свет фонаря, закрепленного на голове, шарил по лесной поляне: ремонтник упал в десяти шагах от машины, и одна из святочниц держит его за ногу. Надо было спасать электрика. В кармане вместе с ключами Витька нащупал бусы, которые он Маринке давеча вытянул и с досады сунул в карман — с глаз долой. Тогда Витька крикнул: «Эге-гей, нежить!», чтоб святочницы его заметили, покрутил бусы в поднятой руке, да и забросил в снег подальше. Как было известно Витьке от бабы Мани, святочницам не чуждо желание нарядиться, и если чем их и можно отвлечь, то только безделушками.
Пока святочная нечисть делила бусы, Витька помог электрику подняться, открыл машину и дал газу. К нему запрыгнул электрик, и они помчались прочь от трансформатора и красующихся чудищ.
Оставил Витька электрика в помещении аварийной службы. И тот после увиденного так до утра глаз и не сомкнул. Боялся, что за ним святочницы придут. Лишь повторял: «Медведи, это были медведи».
Тем временем ребенок Витькин проснулся. Увидел, что мать не спит, у окна сидит, и тоже на улицу стал глядеть. А под окном на привязи сидит чёрт. Наблюдал ребенок за чёртом и говорит:
— Мам, что там за собака такая странная у нас на цепи сидит и рожи мне в окно кривит?
— Рожи кривит? — возмутилась Любаша. — Ну, пойдем узнаем, почему.
Вышла Любаша во двор с ребенком, а чёрт так и подставляет своё свиное рыльце. Ребенок смотрел-смотрел, и как дернет чёрта за бороду, тот лишь взвизгнул. А Любаша знай себе приговаривает:
— Не спится ребенку без папки. Кто его будет развлекать?
Встал чёрт на задние лапки, уши навострил и стал ходить, как по цирковой арене. Засмеялся ребенок, потом возьми да наступи чёрту на хвост. Тот аж завыл.
— Мама, собачка хочет есть, — продолжал тем временем ребенок, — давай её кормить…
В этот момент чёрт был готов провалиться сквозь землю, уж никак он не думал, что придется ему ребенка нянчить.
Когда Витька вернулся в поселок, несмотря на то, что свет был починен, горел он в одном единственном окошке — Любаша ждала его. Услышав шаги во дворе, она вышла на крыльцо:
— Замёрз?
— Ничего, — ответил Витька, — пойдем в дом.
— А я? — подал голос измотанный за ночь черт.
Отцепил черта Витька:
— Чтобы духу твоего здесь больше не было!
— Да вы меня на аркане к себе не затянете, — возмущался черт, уже перелезая через забор и потирая шею.
Как раз в этот момент проснулся федоровский петух и прокричал.
Витька решил всё же вздремнуть пару часов и уже засыпая сказал:
— Люба, а знаешь, я на дороге деда Семёна встретил, так он мне рассказал…
— Витя, дед Семен уж год, как помер! — перебила его жена.
— А кого же
