является первой частью трехтомного издания, в которое войдут полный текст и перевод “Исторических записей трех государств”, а также исследования по истории Кореи раннего периода.
В первом томе воспроизведены “Летописи Силла”, наиболее полная часть летописной истории трех государств, охватывающая длительный исторический период и содержащая большое количество фактов и документальных материалов. Заслуживают внимания в “Летописях Силла” наметки периодизации — деление истории Силла на ранний, средний и поздний периоды, — которые могут служить ключом к рассмотрению важнейших перемен и сдвигов в социально-экономическом и политическом развитии Силла. Но эти вопросы, конечно, нуждаются в специальном рассмотрении при дальнейшем исследовании “Исторических записей трех государств”[13].
В публикуемых “Летописях Силла” одиннадцать книг оригинала представляют рукопись, а 12-я книга — ксилографический текст. Рукопись, видимо, является более поздней копией однотипного с имеющимся экземпляром ксилографического издания XIV—XV вв. Изучение рукописных текстов показывает общность их с наиболее старыми из сохранившихся списков “Исторических записей трех государств”; вместе с тем заметно, что при переписывании были восполнены некоторые имеющиеся в старых изданиях пропуски. Публикуемые нами тексты сверены с современными изданиями[14], исправлены опечатки, допущенные переписчиками, и отмечены имеющиеся разночтения.
При переводе в текст внесены некоторые пояснения, названия годов правления дополнены указанием годов общепринятого летосчисления, а также введены дополнительные слова и фразы, либо вытекающие из контекста, либо необходимые для стилистической стройности. Смысловые дополнения в тексте заключены в квадратные скобки, краткие примечания или пояснения переводчика — в круглые скобки, а примечания и пояснения, имеющиеся в оригинале, отмечены угловыми скобками: переводы пропущенных в оригинале и восстанавливаемых текстов подчеркнуты прямой чертой; географические названия в указателе по возможности сопровождаются современными названиями[15].
Наконец, немалую трудность представляет точная транскрипция корейских слов русскими буквами; и мы не надеемся, что достигли здесь совершенства. Общеизвестно, что наиболее трудными для передачи по-русски являются корейские гласные, подобные ***, согласные типа ***, а также изменяющиеся в зависимости от положения в слове *** и другие. Стремясь к простоте написания, звуки *** мы передали в книге как “о” и “ё”, звук *** как “ч” и “чж”, звук *** как “чх”, *** как “к” и “г”, *** как “р”, “ль” и немой, а *** — простым “н”[16]. Личные двусложные имена повсюду написаны слитно и не отделены по слогам, как это делается в распространенной транскрипции. Китайские имена и названия, а также названия созвездий, когда это оговаривается, переданы в современной транскрипции китайских слов.
«ЛЕТОПИСИ СИЛЛА» И ВОПРОСЫ СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ИСТОРИИ КОРЕИ[17]
Среди многих проблем, связанных с «Историческими записями трех государств» Ким Бусика, для нас наибольшее значение приобретает изучение этого памятника как источника по истории социально-экономического развития Кореи, ибо с исследованием его тесно связано решение одного из наиболее актуальных вопросов современной корейской исторической науки — вопроса о характере социально-экономического строя Кореи в так называемый период трех государств, вопроса, с которым тесно связана очень большая проблема возникновения феодальных отношений в Корее.
Правильное определение сущности общественно-экономического развития Кореи в период трех государств — Когурё, Пэкче и Силла (приблизительно с III — IV вв. н. э. до 60-х годов VII в.) — является одной из неотложных задач, стоящих перед историками-корееведами, ибо без удовлетворительного решения этой проблемы невозможно понять целую эпоху в исторической жизни корейского народа, связанную с зарождением цивилизации и истоками его национальной культуры, а тем самым нельзя восстановить картину всей его истории. В силу ряда причин, среди которых следует отметить крайнюю скудость письменных и недостаточную разработанность археологических источников, вопрос этот остается предметом споров, несмотря на то, что в течение почти трех десятилетий он стоит в центре внимания прогрессивных корейских историков.
В современной корейской историографии начало серьезному научному изучению социально-экономических вопросов истории Кореи раннего периода положил профессор (ныне президент Академии наук КНДР) Пэк Намун. В 1933 г. в тяжелых условиях японского колониального господства Пэк Намун издал монографию[18], в которой попытался на основе марксистского учения об объективных законах исторического развития и о смене общественно-экономических формаций проанализировать социальные отношения, экономику и культуру периода троецарствия в Корее. Отметая идеалистические, антиисторические построения буржуазных историков, Пэк Намун подчеркивал, что Корея прошла путь, обусловленный общими историческими законами, что самой ранней ступенью в истории Кореи был период первобытно-родового строя, который затем сменился классовым обществом трех «воинственных государств» (Когурё, Пэкче, Силла), что «период трех государств является временем рабовладельческого строя, когда рабы несли основное бремя общественного производственного труда». Резюмируя свои основные положения, Пэк Намун писал далее: «Если сформулируем кратко историю развития рабовладельческой системы, то сначала, в переходный период кланового государства, существовало рабовладение, основанное на коллективной собственности племен, а затем в процессе формирования и развития трех государств сложилось частное рабовладение, ставшее основой общественной экономики. И действительно, письменная история Кореи, равно как и история классовой борьбы, начинается с истории возникновения этих рабовладельческих государств»[19]. Концепция Пэк Намуна о рабовладельческой природе трех государств получила широкое признание, особенно в первое время после освобождения страны. В известной мере подытоживая существовавшие взгляды корейских историков, Хан Гирён в 1947 г. писал, что историки народно-демократической Кореи единогласно считают три государства рабовладельческими и также единогласно сходятся в мнении о том, что государства Когурё и Пэкче сложились раньше, а государство Силла — позже, хотя в датировке времени образования каждого из этих государств существуют значительные разногласия[20]. Обоснованию теории о рабовладельческом характере социально-экономического строя трех государств была посвящена и специальная работа историка Ли Ынсу, появившаяся в печати в 1949 г.[21]. Но в наиболее законченном виде эта теория была изложена в «Древней истории Кореи», изданной в конце 1951 г.[22]. «Мы не можем не признать, — говорится в этой работе, — что во всех трех государствах с начала их возникновения вплоть до самого падения наблюдается не продолжение какого-либо общинного способа производства или беспримерно раннее созревание феодального строя, а в самом обычном смысле слова рабовладельческая система, которая встречается и во многих других странах. Более того, нам кажется, что нет никаких сомнений в том, что способ производства и классовая структура трех государств, как видно по данным исторических источников, выявляют характерные черты рабовладельческого общества».
Однако такую трактовку вопроса о социально-экономической сущности трех ранних корейских государств в настоящее время уже нельзя считать единодушным мнением корейских историков. Как показала дискуссия, организованная Академией наук КНДР в начале 1953 г., уже тогда часть корейских историков, касаясь характеристики социально-экономической природы государств Когурё, Пэкче и Силла,
