выделив последнее слово, он прошивает меня укоризненным взглядом. — Она всего лишь девочка. Хорошая. Способная. И ничего плохого лично тебе не сделала. Как и её мать. Веди себя хорошо.
— Действительно! А с чего мне, собственно, вести себя как-то иначе? — выцеживаю с сарказмом. — Мать же так вовремя застукала вас на горячем. Выкидыш — и нет проблем! Нет преград для личного счастья в лице ненужного тебе ребёнка. Дорога в светлое будущее для Таи открыта! Хочешь угодить новой жене — валяй, только меня в это не впутывай.
— Повторяю, тебя моя личная жизнь не касается! — выдыхает он, не тая угрозы. — У тебя есть всё. Где твоя благодарность?
— Серьёзно? — Сжимаю кулаки. — Так почему от ТВОЕЙ личной жизни тошнит МЕНЯ? И да, я даже профессию по душе выбрать не могу. О какой благодарности речь?
Я не боюсь бунтовать, для меня нагоняи — привычное дело. Когда у твоего отца везде есть связи, это просто бессмысленно. Ты никуда не устроишься на работу, не поступишь туда, где действительно хочешь учиться, даже к бомжам не подашься на теплотрассу. Потому что тебя поймают, вернут, документы восстановят и отправят в армию. Где дрючить будут с особым пристрастием.
Иногда мне кажется, что отец меня не замечает. Но чаще — что он меня ненавидит. Теперь, когда у него появилась «правильная дочь», меня вообще можно слить.
— Будущее? Музыка — это несерьёзно. Ладно бы нормальное что-то играл, так нет же. Сатану призываешь! Твоя задача — возглавить наш холдинг, а не вести себя как неандерталец и позорить меня. Куда пошёл? Я не закончил!
— Да мне плевать.
Громко хлопаю дверью.
Моя задача — забить на маму и Царевне угождать. Не бывать этому, никогда!
Поднимаюсь к себе, но соседняя дверь приоткрыта. Комнату выделили сводной сестре, вчера прислуга полдня красоту наводила.
Повинуясь порыву, прохожу дальше. Вскидываю руку, чтобы постучаться, в последний момент себя торможу. Если Тая неодета, это её проблемы. Замки для чего?
Через небольшую щель виден открытый чемодан, брошенный посреди комнаты. Рядом, за письменным столом сидит Царевна. Строчит что-то в толстом блокноте. Сосредоточенная такая, прямо умница-красавица!
Я делаю шаг вперёд, упираюсь плечом в дверной косяк и вонзаю в девчонку злой взгляд.
Свет лампы вокруг её пшеничных, собранных в пучок волос, сияет будто нимб. Лицо из-за потёков туши выглядит зарёванным, но на пухлых губах играет такая язвительная улыбка, что хочется макнуть эту выскочку в фонтан ещё раз. Светлые брови хмурятся, густые ресницы скрывают цвет глаз. Кажется, ярко-голубые. Не будь она Царевной, я бы, наверное, запал. Симпатичная…
Тая рассеянно поглаживает шею. Бессознательное скольжение пальцев по коже заставляют меня следить за ним, не отрывая глаз. Наткнувшись на тонкую цепочку, Тая ногтем очерчивает серебряные звенья, сдвигаясь всё ниже к кулону. Я немного смещаюсь и склоняю голову набок. Мне хочется, чтоб она спустила руку ниже… ещё ниже… Но Царевна этого, конечно же, не делает.
Мои фантазии куда более смелые.
Всё тело напряжено, сам не знаю почему. Хотя нет, знаю. Потому что запретный плод сладок. А мне очень недвусмысленно запретили её трогать. Это внутренний бунт, не более того.
Я встряхиваю головой, прогоняя наваждение, и неслышно вхожу в комнату.
Тая по-прежнему увлечённо излагает мысли в блокнот, являя собой эталон спокойствия и расслабленности. Это даже забавно, поскольку я собираюсь этот покой разрушить.
— Что ты тут интересного строчишь? — произношу громко, склоняясь над столом.
Вздрогнув, она пытается захлопнуть блокнот, но я оказываюсь быстрее и хватаю трофей, прежде чем девчонка успевает мне помешать.
— Отдай! — Тая подпрыгивает, пытаясь выхватить мою добычу. — Тебе известно, что такое личные границы⁈
— О’кей, Гугл. Что такое личные границы? — с кривой улыбкой обращаюсь к голосовому помощнику, поднимая блокнот над головой на недостижимую для Таи высоту.
Мобильный в моей второй руке незамедлительно отзывается механическим голосом:
— Это психологические, эмоциональные и физические границы, которые определяют, где заканчивается ваше личное пространство, ваша индивидуальность, ваши потребности, и где начинаются пространство и потребности других людей.
— Потребности… личное… Понятно. Фигня какая-то, — фыркаю, наслаждаясь выражением отчаяния и гнева на её лице. — Ничего, что может помешать мне узнать, что ты скрываешь.
Глава 4
Тая
— Ничего не забыла? — спрашивает Андрей Юрьевич, убирая мой чемодан в багажник.
— Остальное уместилось в рюкзак, — сообщаю, поймав его удивлённый взгляд.
Ну а что? Мама ещё не закрыла кредит, который брала, чтобы купить квартиру на этапе котлована. Нам удалось сэкономить крупную сумму, осталось дождаться, когда завершится строительство. Так что лишних денег на тряпки в семье не водилось. У меня с собой базовый гардероб, этого достаточно.
— Тогда поехали?
— А как же… — растерянно смотрю в сторону дома.
— Ярослав уехал ещё вечером, — коротко и как мне кажется, с раздражением произносит мой будущий отчим.
Конечно, глупость спросила. У младшего Чалова наверняка есть собственная машина. Какое счастье, что меня ему не навязали в пассажиры! Пока мама в свадебном салоне на финальной примерке, он запросто мог «потерять» меня где-нибудь по дороге. В отместку за то, что про себя прочитал.
Теперь хоть понятно, почему ужин вчера прошёл спокойно и без эксцессов.
— Ладно, — пожимаю плечами, стараясь не выказать радости.
Не так уж плохо всё складывается. Инноваград — городок айтишников, технарей и стартаперов, выросший за десять лет вокруг университета, уже довольно большой. Мы там с Яром можем вообще не встретиться.
Ехать недалеко, всего сто километров от столицы, особенно поддерживая непринуждённый разговор. Не ожидала, что так легко будет общаться с чужим человеком. За те несколько недель, от когда нас мать познакомила, Андрей Юрьевич стал мне родным практически.
— Ну всё, дальше я сама, — улыбаюсь, когда внедорожник останавливается перед зданием кампуса.
— Не потеряешься?
— На сайте есть вся информация, а часть города я уже видела на очном этапе вступительных тестов.
Тут я немного лукавлю. Я так сильно тогда волновалась, что весь день проходила словно в тумане. Но мне неловко отрывать его от дел. Другой бы отправил со мной водителя и вовсе не стал себя утруждать.
— Если возникнут какие-то сложности, ты всегда можешь позвонить мне или жить вместе с нами.
— Это не очень удобно. Ездить сюда каждое утро, — поясняю, видя его недоумение. — К тому же на сайте пишут, что комнаты в кампусе как в трёхзвёздочном отеле.
— Уверен, на меньшее мой сын не согласился бы, — едко комментирует Андрей Юрьевич, и я снова замечаю на его лице тень раздражения. Так происходит каждый раз, когда речь заходит о Ярославе. Мне отчего-то неприятно, хотя причин жалеть своего нового родственника-придурка как не
