в комнате.
— Не против, — ненадолго задумавшись, Амали оценивающе оглядела однокурсницу. — Проходи.
Эта комната отличалась от той, что была у Вальзард на факультете специальной магии. В каждом помещении, абсолютно везде здесь отсутствовали окна, зато для обогрева везде стояли камины, занимавшие значительную часть пространства. Вся мебель была гораздо меньше, постельное белье и одежда в шкафу сырая и холодная, а двери и стены гораздо толще. Зато при входе в комнату огонь в камине сам загорался, и всюду зажигались свечи, а при выходе — все гасло.
— Садись, — спокойно пригласила Амали, указывая на стул около стола. — О чем поговорить хотела?
— Думаю, ты и без объяснений догадаешься, — ответила Шарьяна, осматриваясь вокруг. — У меня такая же комната, но у тебя уютнее. Не пойму, что не так.
— Я повесила плед вместо штор. Без окна это помещение выглядит как тюремная камера, так визуально здесь легче находиться, — объяснила Вальзард, усаживаясь на край кровати, напротив однокурсницы.
— Вот оно что… Хорошая идея! — с воодушевленной улыбкой, одобрительно кивнула девушка. — Надо тоже так сделать.
— Так, о чем разговор? — даже немного равнодушно перевела тему та. — Не оценивать комнату пришла ведь, верно?
— Да, — подтвердила Шарьяна, приняв серьезное выражение лица. — Нас просили тебе помочь, мы взялись за это, но за столько времени нет ни малейшего продвижения. Мне уже самой интересно, что тебе мешает. Не объяснишь?
— Не объясню, — ответила, как отрезала. — Тебе Бавиард сказал это выяснить?
— Нет, это мой личный интерес, — объясняла девушка, смутившись резко изменившимся поведением одногруппницы. — Что ты скрываешь?
— Что-то еще, кроме этого, хотела узнать? — ушла от ответа Амали, стараясь сохранить равнодушие.
— Пойми, на этом факультете нет ни одного студента без своих скелетов в шкафу. А мы пытаемся узнать, что таится у тебя, как у новенькой.
— Думаю, это не то, что вам нужно обо мне знать.
— Неужели все настолько серьезно? — удивилась Шарьяна.
Вальзард, гневно оглядев однокурсницу, резко вскочила с кровати и, подбежав к двери, открыла ее.
— Если ничего, кроме этого, ты не собиралась со мной обсуждать, то я попрошу тебя немедленно выйти, — девушка очень старалась не повышать голос, но чувствовала, что закипала от злости.
— Амали, тебя не раздражают насмешки других? — Тетлери, стремительно подойдя к той вплотную, захлопнула дверь. — Разве тебе не обидно быть самой слабой на своем курсе, не говоря о факультете? Неужели тебя устраивает быть самой худшей? Ведь тебя за это и не любят.
— К насмешкам я привыкла, — холодно ответила Вальзард. — А остальное меня больше не заботит.
— Больше не заботит? — удивленно переспросила та. — Значит, в прошлом у тебя уже было что-то подобное, что ты так равнодушна?
— Прости, но вас это не должно касаться, — Амали мельком взглянула на дверную ручку, за которую держалась. — Тебе пора, до завтра! — металл раскалился докрасна только от прикосновения.
— В полночь еще будет праздник, — Шарьяна тоже посмотрела на ручку и неосознанно шагнула назад. — Это я тебя так разозлила, да? — удивленно и виновато спросила она.
— Ну… Отчасти, — растерявшись, неловко ответила Амали, спрятав руку за спину. — Я просто…
— Прости, я не думала, что ты так разозлишься, — Тетлери поторопилась выйти, но боялась обжечься, поэтому суетилась у порога.
— Это ты прости, — Вальзард помогла открыть дверь.
— Спасибо, — быстро произнесла Тетлери, перед тем, как выскочить в коридор. — Надеюсь, что ты придешь на праздник. Мы будем ждать, — с улыбкой сказала она и поспешила уйти.
— Шарьяна! — пару секунд растерянно глядя вслед, окликнула Амали, на что та тут же обернулась. — Дайте мне время, и все изменится.
— Хорошо, — ответила девушка и исчезла в темном коридоре.
Вальзард задумчиво посмотрела в пустоту и, закрыв дверь, села на кровать, погрузившись в размышления.
— Ты собираешься все им рассказать?! — знакомый детский голос раздался со стороны камина.
— Когда-нибудь это нужно будет сделать, — ответила Амали, глядя на рыжую девочку, освещенную огнем.
— Ты еще даже не готова силу принять, а уже хочешь все рассказать, — съязвила та.
— Я так понимаю, что ты уже согласна, да? — с довольством спросил старик, сидящий на стуле.
— А у меня разве был выбор? — удивилась Амали.
Дедушка и девочка расхохотались и исчезли так же неожиданно, как и появились здесь.
Из коридора послышались отдаленные голоса: студенты шли в общий зал на праздник. На этом факультете очень многое отличалось от того, что было до этого. Никаких оповещений об отбое, нет запретов на временные ограничения, отсутствие строгих и обязательных правил, написанных на пергаменте, оставленном в прикроватной тумбочке в комнате каждого студента… Только обязательное ношение оружия и безукоризненное подчинение всему, что говорят профессора. Казалось, что здесь все учащиеся практически свободные, но именно последние два факта наравне с обустройством помещений и отсутствием окон создавало ощущение тюремного заключения. Каждый студент, как и говорила Тетлери, имел своих скелетов в шкафу, причем некоторые в буквальном смысле.
Особый факультет требовал соответствующего поведения и отношения. О нем знали лишь ректор, профессора и учащиеся шестого тайного факультета, куда попадали только особенные. Здесь, в отличие от других пяти направлений, было нормальной практикой присоединение нового студента в середине учебного процесса, а его адаптация всегда требовала повышенного внимания и особой осторожности. Белая форма, шесть шестерок на гербе и гробовое молчание об их существовании. Этот факультет не имел названия и определенной специфики обучения, а между собой они так и назывались «шестерки». Выпускники поголовно становились наемными убийцами или шпионами, а поступали сюда все с особыми навыками, причем необязательно магическими. К сожалению, каждый, кто здесь учился, имел темное прошлое, о котором принято было сообщать, чтобы остальные имели представление, с кем имели дело. А помимо этого, у некоторых были еще и отклонения в психике, с которыми нужно было научиться существовать, или очень опасные способности, которые требовали особого контроля и обучения.
Пока студенты направлялись на праздник, Амали думала о недавнем разговоре. У нее было стойкое предчувствие, что скоро все должно было сильно измениться, но, судя по происходящему вокруг, намечалась лишь смена даты с приходом нового года. Взглянув на шкаф, девушка решила все же сходить на праздник, хотя ничего праздничного в ее гардеробе не было. А белая форма с золотым гербом уже выглядела бы не повседневно, если бы ее не носили каждый день.
Общий зал, даже украшенный в честь Нового Года, здесь выглядел в разы меньше главного зала в замке, к тому же, отсутствие окон все же сказывалось на атмосфере. Замкнутое пространство даже с множеством огней оставалось в полумраке, а целенаправленно освобожденный от толпы центр намекал на некую ритуальную атмосферу. Однако ожидания Амали не оправдались. На
