утра.
Пора, писатель… где твоё творение?» –
Была Смерть неулыбчива, хмура.
Творец же будто выражал смирение.
Учтиво даме руку предложив,
Он усадил её за стол на своё место.
Листы вручая, был нетороплив: –
«Надеюсь, тебе будет интересно».
Стараясь скрыть сомнения во взгляде,
Смерть углубилась в чтение рассказа.
Вдруг — замерла, как часовой в наряде,
Расхохоталась: «Ну ты и зараза!
«Тебе отвечу я на три вопроса,
А после — твою душу заберу.
Смотри, писатель, не останься с носом,
Ведь удивить собрался ты не ту!»
Так получается, что весь наш разговор,
Ты просто переписывал стихами?»
Был слышен в женском голосе укор,
Но смех бурлил за тёмными глазами.
«Твоя взяла, мальчишка. Удивил.
Сдаётся, знаю я, что ты попросишь.
Во всяком случае, ты это заслужил
И, как Адольф, судьбу свою не скосишь».
Улыбкой тёплой одарив Творца
Смерть, подойдя к нему, рукою нежной
Коснулась ласково морщин его лица:
«Ну, смертный муж… Знакомая ли внешность?»
В резное зеркало писатель глянул кротко.
Оттуда на него смотрел мужчина
Лет тридцати, с короткою бородкой:
«А я уж позабыл, что был блондином».
Смерть, отвернувшись, хмыкнула: «Пошла я.
Ну а тебе найдётся, чем заняться.
Твой же рассказ я… позже дочитаю.
Ну что, писатель… нам пора прощаться».
Она шагнула в сторону порога,
И по щеке слеза опять скатилась.
«Послушай… Стой ты, подожди немного
Разве я молодость просил, скажи на милость?»
Смерть замерла, услышав те слова.
И обернулась: «Что ж тогда ты хочешь?»
«Хочу я, чтоб со мною ты была!
Сейчас и навсегда… как этой ночью».
— Постой! Ты снова станешь молодым!
— Но без тебя мне этого не надо.
Что молодость? Пройдет опять, как дым,
Такой, как ты, не будет больше рядом».
Творец не сдерживал уже своих эмоций –
Сквозь слёзы Смерть он за руку схватил.
Прижал к груди, чтоб слышала, как бьётся
Сердце писателя, что снова полюбил.
И улыбнулась Смерть тепло и нежно.
«Пари ты выиграл. Слову я верна!»
Прильнул Творец к губам цвета черешни:
«Я здесь, с тобой. Ты больше не одна».
В забытом Богом маленьком районе,
В домишке, что был признан аварийным
В старинном кресле, будто бы на троне
Сидел мертвец — седой как лунь мужчина.
А за окном, встречая лучик солнца,
Стояли две фигуры в балахонах.
Пусть хоть вся вечность мимо пронесётся,
Но будем помнить мы историю влюблённых.
14.07.2021 г.
Орион Изотов
