это будет от меня зависеть-с.
При всем этом вид у моего камердинера был такой растерянный, что на него было жалко смотреть. Он как будто бы разуверился, что в этом мире от него вообще что-то зависит.
— Что с тобой, Шимс? — спросил я. — У тебя вид, будто ты раскрыл устрицу, а оттуда, благоухая каннабисом и шампанским, вынесся Восточный экспресс и заехал тебе в глаз.
— Признаюсь честно-с, я так изумлен, что все понятия мои покосились и мир для меня, по мягкому выражению Эйвонского Лебедя, вывихнул сустав-с.
— Чем же ты изумлен, Шимс? Неужели моим умом, к которому, находясь все время около меня, ты мог давно уже привыкнуть? Или лебедем, умеющим выражаться губительно для суставов, что при бандитских наклонностях, свойственных этой птице, совсем не странно? Ты замечал вообще, какие у этой птицы надбровные дуги? Полагаю, такие же были у гуннов.
— Скорее-с я изумлен вашей проницательностью, к которой привыкнуть нельзя, даже будучи осведомленным о ней. Не соблаговолите ли вы воспроизвести ход ваших умозаключений, приведших ко столь верным догадкам-с?
— Видишь ли Шимс… так называемые аналитические способности нашего ума сами по себе малодоступны анализу, и блеснув интеллектом, я не всегда могу объяснить, откуда взялся этот блеск, подобно тому, как легко зажигая спичку, не всякий человек способен объяснить, откуда у него меж пальцев взялось пламя.
— Не сомневаюсь, что вы успешно справитесь с этой задачей-с.
— Однако должен предупредить, что объяснения снижают драматический эффект от применения дедуктивного метода.
— Не разбив яйца, не сделаешь омлета-с.
— Не отвлекайся на яйца, Шимс.
— Хорошо-с. Но мы, с вашего позволения, говорили о путях ваших блистательных умозаключений-с.
— Видишь ли, Шимс, эти яйца… пардон, палка — о двух концах. Я имею в виду, разумеется, трость — из разряда тех, что называют «веским доводом». Судя по тому, как она сбита, она, несомненно, принадлежит врачу, имеющему обширную практику и поэтому постоянно вынужденному отбиваться от нападений бывших пациентов.
— Люди неблагодарны-с.
— Вот именно. Ведь если рассудить здраво, то коль скоро после лечения больной еще способен напасть на врача, и действительно нападает на него, то он неправ.
— Безусловно-с. Я даже вижу перед мысленным взором картину-с, как Мортимер отбивается от очередного своего клиента со словами: «Неблагодарный! А ведь я мог бы полечить тебя еще пару дней, и ты бы у меня сейчас тут так не прыгал!»-с.
— Хорошо. Идем дальше. Следы зубов, вот видишь, как раз посредине трости, конечно, принадлежат мужчине, потому что трудно представить такой тяжелый предмет в устах женщины или ребенка. Предполагаю, что этот Мортимер — невропатолог. Ну, так только говорят, что невропатолог, а на самом деле он лечит тех, кому давно пора в желтый дом… Так вот, один из этих бедняг, должно быть, и оставил на трости глубокие следы зубов.
— Почему вы так думаете-с?
— Элементарно, Шимс. Раз он к тебе обратился, значит, ему порекомендовал твои услуги какой-то ваш общий знакомый, скорей всего, врач. Так кто же это мог сделать, кроме старины Родди, которому ты неоднократно подсказывал выход из нелегких жизненных котов…клизем… я уместно употребил это слово?
— Как нельзя более-с. Это термин, не имеющий никакого отношения к котам и клизмам, введен в теорию искусства еще Аристотелем-с. Он обозначает…
— …Не сбивай меня с мысли, Шимс. Иногда хочется узнать все о котах и клизмах, а иногда важно сосредоточиться на чем-то одном.
— Итак, вы говорили о том-с, что господину Мортимеру меня мог порекомендовать господин Родион Голосов, русский невропатолог, имеющий весьма обширную практику-с.
— Шимс, а ты не помнишь, было стихотворение… там-пам-пам-пам-пам приоткрывши рот…
— Полагаю, вы имели в виду: дочь под кроватью ставит кошке клизму-с, в наплыве счастия полуоткрывши рот-с, а кошка, мрачному предавшись пессимизму-с, трагичным голосом взволнованно орет-с.
— Тебе эти стихи нравятся?
— Это стихи русского автора-с, и я думаю, что они весьма примечательны-с, — уклончиво ответил Шимс. — Ведь мы как раз говорили о господине Голосове, а он…
— Если с тобой вообще можно говорить о чем-то конкретном. Ты же постоянно отвлекаешься, у тебя наблюдается прогрессирующая рассеянность внимания. Твои родственники никогда не страдали маразмом? Не думали, что они — канарейка?
— Чего нет, того нет-с, они все до преклонных лет сохраняли ясность мышления даже в образе канарейки-с.
— Ежедневный кусочек сахара в 8 утра, пролет вокруг люстры для моциона…
— Разумеется-с, однако, мы говорили о…
— Совершенно верно, о психических отклонениях. Дружище Родди, как я его называю, невропатолог. Значит, и Мортимер тоже невропатолог. Мой вывод подкрепляется еще и тем, что следы зубов находятся в центре трости, когда всякому нормальному человеку понятно, что кусать удобней за один из концов. Значит тот, кто кусал, был ненормальный, и он был пациентом доктора.
— Весьма эксцентричный вывод-с. А на основании чего вы, решили, что владелец трости увлекается френологией-с?
— Да все из-за того же Родди. Ты обратил внимание, какой у него диковинный череп? Человек с научным складом ума, к тому же невропатолог, не может созерцать такое буйство природы, не задумавшись о его причинах. А если у него при этом есть трость, которой он орудует, как регбист, круша головы направо и налево, он, конечно, в черепушках смыслит уж побольше нас с тобой.
— Уважая классовую дифференциацию в обществе, на которой держится государственная безопасность, я бы не рискнул составить вам компанию по части черепушек-с.
Глава 3
Шимс стоял у меня за спиной, почтительно глядя на трость в моих руках. Он задавал вопросы робко, как юная церковная хористка, которой старшие подруги объясняют еще пока мало ею изученные нюансы мужской анатомии.
— Но признаться, я по-прежнему в недоумении, как вы по этой трости определили возраст доктора Мортимера-с.
— Здесь, возле рукояти, есть табличка… ЧКЛ — это, несомненно, Чикаго-клуб. Я был там, Шимс. У них забавный такой устав — все члены клуба должны быть молоды не только душой, и едва человек преодолевает заветный тридцатилетний рубеж, его со всем уважением сплавляют под зад коленом. Конечно, можно соврать, я и сам так сделал при вступлении, но врач, имеющий практику, на подобное никогда не пойдет. Думаю, что трость ему была подарена членами клуба на прощание, когда он честно достиг тридцати, и было это три года назад.
— Почему вы думаете, что именно три-с?
— Это отчетливо видно по кольцам на древесине.
— Действительно-с. Но почему вы решили, что проблемы господина Мортимера связаны именно с чикагскими знакомыми-с?
— Видишь ли, Шимс. Такой суровый парень, как этот Мортимер, каждый день встречающий, как битву, не стал бы тебя беспокоить из-за девушек. Девушка
