— Все покинули особняк еще рано утром. Вернутся только после праздников, — сообщила женщина, попутно расстегивая передник. — Звонил ваш племянник. Он будет здесь с минуты на минуту...
И снова на губах Анжелики расцвела победная улыбка.
— Как только он приедет, скажи, что Мелоди плохо себя чувствует. Сделай все возможное, чтобы он поднялся к ней в комнату, — раздала последние указания. — Я буду ждать тебя в машине.
* * *
Погода в пригороде была по-настоящему зимней. Огромные сугробы по краям дороги ограничивали обзор и не давали разглядеть очертания близлежащего поселка. Небольшая деревня, полностью застроенная фамильными особняками и усадьбами, пользовалась большой популярностью среди Нью-Йоркской богемы. Здесь, отдыхая летом, можно было случайно встретить звезду Манхэттенского оперного театра или владельца промышленного холдинга. Богачи очень ценили не только живописные края, но и полную изоляцию от внешнего мира, позволяющую им наслаждаться своей жизнью вдали от суеты и внимания прессы.
Майкл, следуя указаниям, снизил скорость и медленно выровнял автомобиль, аккуратно вписавшись в крутой поворот. Настроение у мужчины было откровенно паршивым. Осадок после разговора с Робертом и осознание собственной беспомощности в ситуации с Мелоди, лежали на его души тяжким грузом.
Мужчина понимал, что не имеет права так откровенно ненавидеть ее и обвинять во всех своих бедах. Но, черт возьми, именно по вине этой девчонки он отсидел в тюрьме семь лет! Из-за ее ложных показаний Майкла лишили возможности разобраться во всем и уничтожили все светлое в его сердце. Они растоптали не только гордость мужчины, но и веру в людей...
Вдали показался знакомый силуэт. Дом, где прошло все его детство. Место, которое и по сей день хранило теплые воспоминания о тех временах, когда Дэвид и мама были еще живы. Два самых дорогих ему человека расплатились жизнью, потому что не верили в его виновность.
«В этой истории еще слишком много неизвестных... Я не успокоюсь, пока не выясню все до последних мелочей. И Мелоди — мой единственный ключ к разгадке этого дьявольского ребуса. Она останется рядом со мной до тех пор, пока я нуждаюсь в этом!» — думал он с ненавистью, ожидая когда ворота откроются и пропустят его внутрь.
Длинная подъездная аллея, усыпанная гравием и расчищенная от снега, вела к огромному круглому фонтану. Сделав небольшой поворот рядом с ней, гости оказывались на крыльце старинного особняка Уокер-Холл. Величественное здание, возвыщавшееся на несколько этажей вверх, могло бы служить прекрасной студией для съемок фильмов о временах эпохи Возрождения или рыцарства. Каждая колонная, каждая арка и фигура — все здесь было тщательно подобрано и оформлено с любовью. Каждый раз, возвращаясь сюда, Майкл обретал некий покой. Словно эти могучие стены могли укрыть его ото всех невзгод и трудностей...
Заглушив двигатель спортивного «Audi», мужчина лениво вышел из машины и направился к двойным дверям. Странное предчувствие снова охватило его, заставляя остро реагировать на отсутствие Джоша, который обычно забирал автомобиль в гараж. Непонятная, давящая тишина царила вокруг, создавая яркий контраст с тем, что происходило здесь в его последний приезд...
Когда он привез сюда Мелоди и оставил на попечение прислуги...
«Почему мне должно быть стыдно за это?! Почему я постоянно чувствую себя виноватым перед ней?! Какого лешего, ведь это она мне испортила всю жизнь!» — ругался он с собственной совестью, когда дверь резко распахнулась и на него бросилась раскрасневшаяся Люсинда.
— Мистер Уокер, как хорошо, что вы приехали! Я уже собиралась вызывать врача... — тараторила она, не давая ему возможности даже ступить на порог.
— Я так старательно ухаживала за ней, делала все, чтобы девочка пришла в себя...
От ее последних слов Майкла бросило сначала в жар, а после все внутри поледенело от страха. Он вдруг отчетливо почуствовал... волнение? Переживание за состояние Мелоди и чувство вины окатили мужчину с такой силой, что он вмиг потерял всякую связь с реальностью.
Не обращая внимания на восклицания Люсинды, бросился вверх по лестнице, перепрыгивая сразу через несколько ступенек. С каждым шагом сердце его колотилось все чаще, а легкие уже горели от постоянной нехватки воздуха. Ему потребовалась всего пара секунд, чтобы сориентироваться в бесконечных коридорах Уокер-Холла, так хорошо изученных им за годы, проведенные в этих стенах.
Комната Мелоди располагалась в самом дальнем, левом крыле дома. Повинуясь своим внутренним инстинктам, Майкл в первый же вечер устроил ее там, несмотря на все доводы рассудка. Мужчина был уверен, что именно это место, некогда полностью принадлежащее его матери, подходит Мелоди как ни одно другое.
Небольшая, по сравнению с другими жилыми помещениями особняка, комната была обставлена так, что туда хотелось постоянно возвращаться. Нежно-голубые и белые цвета, в которых был выполнен дизайн, приятно воздействовали на нервную систему и дарили ощущения покоя и умиротворения. А девушка нуждалась в этом не меньше его самого... Особенно, если принять во внимания последние события, произошедшии с ними...
Мужчина замер напротив белой, с мозаичными вставками из закаленного стекла, двери, пытаясь хоть как-то восстановить сбившееся дыхание. Сердце учащенно билось где-то в горле, не давая сглотнуть огромный ком, а руки мелко дрожали.
«Черт возьми, что со мной происходит?! — взбунтовался внутренний голос, отказываясь принимать очевидное. — Почему я так переживаю за нее? Никогда в жизни мне еще не было так страшно за кого-то...»
Понимая, что каждая секунда промедления будет стоить ему очень дорого, мужчина уверенно повернул ручку и толкнул дверь, преодолевая препятствие между ними.
Как ни странно, но ни одна из ламп не горела, внутри царил полумрак, а единственным источником света здесь служило большое, на полстены, окно.
Когда глаза немного адаптировались к таким условиям, Майкл осмотрел комнату, не задерживаясь ни на одном предмете мебели. Все его внимание было обращено к девушке, лежащей на широкой двуспальной кровати.
Она была настолько мала и хрупка, что ему стало даже страшно за собственные деяния. Тяжело сглотнув, мужчина медленно подошел к ней, чувствуя как с каждым шагом что-то внутри него безжалостно ломается...
