Любовь не терпит лжи, изображения или маски. Любовь — это чистая правда; вы можете быть только самим собой в любви. Вот почему многие люди делают ошибки, думая, что они должны быть лучше, чтобы быть любимым.
Любовь не терпит грязной лжи, измен. Чужого быть в ней человека не должно. В ней нужно отдавать что-то взамен и быть с любимым только заодно.
Любовь и Ложь не совместимы — Они не могут парой стать. В любви не бывает третьих лишних. Есть только ОН и ОНА…
Ложь убивает любовь, а откровенность убивает ее еще быстрее. Любовь и предательство не забываются.
Поистине, самая прекрасная черта в любом существе — это любовь и верность. Эти два чувства переплетаются между собой и не могут существовать друг без друга. Верность без любви всего лишь слепая вера, а любовь без верности — лишь тусклая тень самого чудесного чувства за всю историю Вселенной.
Когда в одном человеке борются ангел и демон, трудно предугадать победу, но еще сложней суметь принять их обоих.
Глава первая
СЛУЧАЙНАЯ ВСТРЕЧА ИЛИ ВСЕ-ТАКИ СУДЬБА?
— Мама, у меня все хорошо, правда, просто я расстроилась из-за подарка. Платье, которое я ей хотела купить, уже продали. Не знаю, что теперь подарить Монике?
Девушка в белой шубе, держащая в одной руке роскошный букет красных роз, а другой — прижимала телефон к уху, перешла, осторожно поглядывая по сторонам, дорогу и продолжала напряженно беседовать. Ее каштановые волосы спадали на ее хрупкие плечи и исчезали за спиной. Каждое движение губ, рук, некоторые прохожие просто ловили взглядом.
— Анжелика, что за шум? — взволнованно спросила ее мать, но через секунду уже серьезно заговорила: — Сколько раз повторять: не болтай по телефону, когда переходишь дорогу. Это опасно, тем более в незнакомом городе. Все-таки эта глупая была затея, и я поступила, как дура, разрешив тебе поехать на месяц в Париж. Одной.
— Мам, я не одна, — поправила ее девушка. — Со мной Моника, тетя Анита, Джеки. Конечно, я скучаю по тебе, но мне уже девятнадцать лет, и я имею право провести зимние каникулы с тетей. Мне очень нравится Франция. Это совсем другой мир. Здесь все иначе, хотя я живу в Праге, но Париж — это сказка. Сердце Европы и…
— Ладно, перестань хвалить этот город и скажи, что ты подаришь Монике? — оборвала ее мать. — Все-таки у нее юбилейная дата: тридцать лет, поэтому с тебя причитается достойный подарок, тем более ты живешь у них.
— Мама, ты так рассуждаешь, будто я у соседей живу? — лучезарная улыбка озарила лицо Анжелики. — Это мои родственники. А насчет подарка… Я испекла двухэтажный торт, который тетя Анита спрятала в потайном месте, купила розы… Мама, в Париже зимой продаются розы! Только представь себе! Жаль, что то платье продали, ведь оно так красиво смотрелось бы на ней.
— Купи другое.
— Нет, оно особенное, — на мгновение грустно задумалась Анжелика, вспоминая прекрасное сиреневое платье, расшитое розовыми цветами и белым жемчугом, точно подходящее Монике, ее кузине. — Мам, не так дорог подарок, как внимание. Разве нет?
— С тобой бессмысленно спорить, но сейчас пришли клиенты, поэтому я поспорю на эту тему через час, — вздохнула ее мать. — Давай, любительница роз в зимнее время.
Эта — Анжелика Новик, девятнадцатилетняя студентка академии сахарной флористики, живущая в Праге вместе с мамой, которая владеет пекарней «Ангел». Отца Анжелика помнила смутно, ибо он оставил их с матерью, уехав на заработки в Америку, когда девочке не исполнилось и пяти лет. Сначала он писал письма, раз в год звонил, но последние девять лет он не давал о себе знать, пока не отправил на Новый Год поздравительную открытку, признаваясь, что завел в Калифорнии другую семью…
Анжелика отключила телефон и покачала головой. Да, мама, как всегда, в своем репертуаре. Полагает, что дорогой подарок лучше, чем сделанный своими руками. Когда оказываешься в их пекарне, то в первую очередь удивляешься, сколько же статуэток греческих богов и богинь находятся там, наверное, больше, чем в музее. Хоть ее матери и исполнилось уже сорок, но увлечение историей древнего мира и желание собрать огромную коллекцию скульптур, так и остались с ней. Но эта ее мать, и Анжелика безумно ее любила, несмотря на то, что иногда мама раздражала ее своими бесконечными разговорами о богатых женихах.
А сама Анжелика еще не думала о замужестве, ведь главная цель, на данный момент, выучиться и открыть собственную мастерскую по дизайну и лепке цветов, где бы она не только принимала заказы на украшение тортов, но и проводила обучающие курсы… А пока Анжелика практиковалась в пекарне матери. Честно говоря, ее родственники сначала восстали против ее профессии, желая, чтобы Анжелика выучилась на юриста или банковского менеджера. Первое — это слишком однообразно, не позволяющее ее творческой натуре раскрыться, а второе — сложно, так как она недолюбливала возню с цифрами.
Неожиданно, когда она заходила в очередной поворот, то черный джип на бешеной скорости окатил ее водой из лужи. Анжелика замерла от шока, не до конца понимая, что случилось, пока на белоснежном мехе не расползалось мутное пятно.
Только этого ей не хватало… Что теперь делать? Это ее любимая шуба, единственная, которой она дорожила. От обиды на глазах вскипели слезы. Моника предупреждала, что на дорогах Парижа рулят только отчаянные лихачи, тем не менее, это предел всему. Он укатил и даже не попробовал извиниться перед ней. С одной стороны, хулиган спас свою шкуру иначе бы Анжелика высказала ему все, что думает о нем и его манере вождения.
— Девушка, вы в порядке? — слегка хриплый, нежный мужской голос раздался прямо возле нее, но Анжелике казалось, что обращаются не к ней, учитывая, что она не знает ни слова на французском.
Незнакомец, словно прочитал ее мысли, и перешел на английский с заметным французским акцентом, от чего она невольно вздрогнула. Прежде она никогда не слушала, чтоб английские слова звучали так, будто притягивали, как к магниту.
— Девушка! Вам нужна помощь?
Анжелика растерянно озиралась, с каштановых волос, старательно закрученных в локоны, стекала грязная вода, даже красные розы в руке, казалось, поникли. У жертвы хулигана задрожали губы, она сунула букет под мышку, достала бумажные платочки из сумки и стала оттирать грязь с шубы, осознавая, что все бессмысленно.
— Разве не видно, как мне хорошо? — недовольно пробурчала Анжелика, пытаясь не заплакать посреди улицы. — Какой дурак! Неужели нельзя быть немного внимательней?
Только сейчас она подняла голову, и вдруг время, словно замерло. Перед ней стоял высокий широкоплечий темноволосый мужчина, в сером пальто, внимательно изучавший ее. Сквозь очки, небесно — голубые глаза, обрамленные длинными ресницами, участливо смотрели на нее. От него веяло силой… и спокойствием. Странное сочетание. Однако на миг у нее перехватило дыхание. Его черные, как смоль, волосы с проблесками седины были аккуратно пострижены, а его тонкие губы легонько подергивались.
