Поворачиваю в её сторону голову. Она мнётся в проходе возле меня, строит улыбочки, стреляет глазками. Дамочка неплоха, можно на раз... два…да и на три, чего уж там…
Откидываю голову на спинку кресла и прислушиваюсь к себе: смогу ли вынести ещё один трёхдневный трип с малознакомой красоткой или нет после того содома, который устроил сам себе, прощаясь с туманным Альбионом?
Кажется, нижняя часть меня была бы не против, но вот верхняя! Глаза сами собой закрываются.
— Эй, ну что – поможешь мне с вещами? — тон у блондинки из умоляющего становится настойчивым, она даже трясет меня за плечо.
Oh shit. Кажется, я опять чуть не уснул. Невежливо заставлять даму ждать, надо брать себя в руки.
Осматриваю её медленно, с головы до ног, не пропустив ни одной выдающейся детали, натягиваю на глаза солнцезащитные очки, и медленно говорю, чувствуя, как хрипит горло, видоизменяя голос:
— Honey, давай не сегодня. Я устал.
Она вспыхивает от корней своих крашеных волос и покрывается красным румянцем. Я закатываю глаза: не я первый и не я последний отшил эту сладкую девочку. Но, давайте смотреть правде в глаза – сегодня мне нужен только сон. Много, много сна.
Беру свой рюкзак и иду к выходу, расталкивая последних людей, что остались в салоне. Уверен, дамочка шлёт мне в спину проклятия. Надо поспешить, пока в дело не пошли длиннющие ногти, как у тигрицы, или ножи, которые, уверен, она прячет за резинкой чулка.
В такси снова чуть не вырубаюсь, но возле дома прихожу в себя. Выливаю остатки минералки себе на голову, чтобы взбодриться и открываю чугунные ворота. Ну, мать как всегда – вечно только разговоры о защите, о комфорте, а сама не может заставить себя запирать калитку на ключ. Могу поставить сто баксов, что ключи от дома я найду в углублении у огромного вазона с цветами на крыльце.
Подхожу к тёмной громаде дома, вдыхаю давно забытый аромат сада, дерева и чего-то давно забытого и родного, и поднимаюсь по ступенькам. Так и есть – ключ лежит все также под разросшимися за время лианами в мраморном горшке.
— Эй! Есть кто дома? — голос гулким эхом отталкивается от стен и пропадает наверху. В ответ – ни шороха, ни скрипа, ни звука. Всё понятно – меня, как обычно, не ждут.
Досадливо машу рукой: давно привык быть паршивой овцой в прекрасной семье, до которой никому и дела нет.
Плетусь к кожаному дивану, едва не задеваю столик с какой-то ерундой и в последний момент ловлю на лету вазу. Shit! Чуть не разбил! Повезло, что у меня реакция как у мангуста! С глухим звуком водружаю спасённую вазу на место, а сам с размаха бухаюсь на диван.
Наконец-то. Сон. Свобода. Комфорт. И я проваливаюсь в объятия Морфея…
Чтобы буквально через минуту подскочить от пронзительного вопля на ультразвуке, бесцеремонно взрывающего мой уставший мозг!
— А-А-А!!! — слышу я краем сознания, которое пытается пробиться сквозь дурман блаженного сна. — Воры! В доме воры!
Shit!
Кто успел пробраться в дом?
Воры?
Надо срочно действовать!
Не разбирая, где сон, а где – явь, соскальзываю, переваливаясь через плечо, с дивана и плюхаюсь на пол.
— А-А-А!!! Вор!!! — слышу я и постепенно прихожу в себя.
Если в дом пробрались воры, должна сработать сигнализация, и значит, через минут пять-семь в дом должна нагрянуть полиция. То есть до этого времени мне нужно их как-то задержать.
В комнате всё также темно, как и прежде, и после сна я ещё мало что могу рассмотреть. Кроме того, совсем забыл, какая у матери тут перестановка мебели – не был тут почти пять лет.
Fuck. Придётся полагаться только на свои кулаки, ладно хоть уличных тренировок хватает на то, чтобы надрать задницу любому, кто посягнёт на моё.
— Не ори! — поворачиваюсь на звук и прищуриваюсь, чтобы рассмотреть того, кто так истошно орёт.
На фоне луны, крадущейся в окно, могу различить только женскую фигурку. Ухмыляюсь: вот эта девчонка полностью в моём вкусе! Длинные ноги, округлая попка, тончайшая талия (как раз под мой размер загребущих лап), волнистые волосы. Да она реально красотка, хоть и представляет сейчас собой хрупкую богиню из театра теней: лица – то не видно.
— Милая, я спасу тебя! — откашливаюсь и привстаю с пола – не правильно рыцарю в сияющих доспех болтать с прекрасной леди снизу вверх. — Я легко справлюсь с любым. — Разминаю шею, вожу подбородком из стороны в сторону. — У меня нет ещё кубка ММА, но это пока… — многозначительно замолкаю, давая ей возможность уложить в своей головке все свои регалии. — Со мной ты будешь в безопасности, как за каменной сте…
И тут происходит то, чего не ожидали ни мои инстинкты, ни мой острый ум: девчонка резко хватает с чёртова столика чёртову вазу и так же резко обрушивает на мою голову.
— Fucking shit! — хватаюсь обеими руками за голову. Кажется, деваха попала прямо в макушку, и я не уверен, что среди черепков вазы на полу не валяются осколки моего собственного черепа.
Но этой амазонке всё мало: она закрепляет успех резким ударом мне в щеку.
— Dafaq…? — хватаюсь теперь уже за пострадавшую щеку и едва не валюсь обратно на диван. Что здесь происходит, вообще? Кто тут меня решил прикончить? Что за глупые шутки?
— Полиция! — кричу я. — Полиция!
(Должен сказать в своё оправдание, что я заверещал как девчонка не потому, что испугался такого разбойного и внезапного нападения, о нет! Побоялся, что мои активные действия по защите собственного тела могут принести особый вред хрупкой даме с вазой!).
— Полиция! — тоже орёт она.
Я выставляю в её сторону указательный палец:
— Ты за всё ответишь!
И тут происходит то, от чего я снова чуть не отключился: девчонка перестаёт верещать, делает шаг вперёд, поправляет волосы, заправив выбившуюся прядь за ухо, и говорит тихо:
— Дэн?
— М? — я ощупываю языком наличие зубов. Мало ли. Но по инерции отзываюсь, медленно понимая, что девчонка по ту сторону разбитой вазы – не враг. Далеко не чужой человек.
— Денис, это ты?
Тут девчонка как-то по-особому хлопает в ладоши и загорается свет – система «умный дом» сразу же слушается свою хозяйку. Мы оба щуримся от неожиданности, а когда проходит этот элемент неожиданности, я застываю.
Передо мной и правда стоит видение чистой красоты. Я просто зачарован, обескуражен и опустошён. И дело не только в том, что я получил по темечку вазой: вид и правда открывается очешуительный.
Девушка стоит в одних коротких шортах, тонкой обтягивающей все выдающиеся прелести трикотажной майке. Я хочу сказать, что эту одежду нужно законодательно запретить во всём мире на законодательном уровне, потому что они реально будят самые потаённые, тёмные желания одним махом. Организм срабатывает как часы: возбуждение накатывает на реактивной тяге самого крутого самолёта.
