После того, как я возвращаюсь на свое место, последние два студента поднимаются, чтобы получить свои дипломы. Затем кто-то подходит и произносит еще одну короткую речь, приказывая нам сдвинуть кисточки на шляпе в другую сторону, и мы подбрасываем их в воздух, аплодируя.
Мы официально выпускники!
Все бегут искать свою семью и друзей. Я иду на поиски матери, которая ждет меня снаружи. Оглядываюсь и замечаю ее, стоящую возле одной из статуй. Она видит меня, и мы обе бежим друг к другу со слезами на глазах.
— Мы сделали это! — кричу я, крепко обнимая ее.
Через пару секунд она отстраняется и кладет обе руки мне на щеки.
— Нет, детка, это ты сделала! Твой отец гордился бы, если бы был здесь.
Во время всей церемонии я думала о нем. Это был один из моментов, за которые он так упорно боролся. Он пообещал, что будет бороться, хотел увидеть, как я закончу школу, и потом, если сможет, подождет до окончания колледжа. К несчастью, он проиграл битву с раком.
— Я хотела бы, чтобы он увидел, как я начинаю работу своей мечты в Крипто, — шепчу я.
Рыдание вырывается наружу, и мама снова обнимает меня. Это была единственная вещь, которую я хотела, чтобы он увидел.
Мама достает из сумки салфетку и вытирает мне лицо.
— О, детка. Как бы мне хотелось того же. Но не волнуйся, я верю, что твой отец все еще здесь, с нами, и он улыбается тебе.
— Да, ты права, — говорю я, слегка улыбаясь.
Я слышу, как кто-то выкрикивает мое имя, и мы обе одновременно поднимаем глаза. Нэнси бежит к нам, а наши друзья следуют за ней.
— Ну, давай вытрем глаза, — настаивает мама, дает еще одну салфетку, чтобы вытереть лицо и вынимает одну для себя. — Отец не хотел бы, чтобы мы плакали в твой особенный день. Наверное, он сейчас смеется над нами, — хихикает она.
Я хихикаю, зная, что она права. Мой отец всегда дразнил нас, когда мы плакали. Он сказал, что когда мы плачем, это съедает его изнутри; и чтобы мы лучше рыдали от радости.
— Эдит!
Мама отходит в сторону как раз вовремя, Нэнси налетает на меня и обнимает, остальные подруги делают то же самое.
— Мы сделали это! — кричит Сэм.
Мама нас фотографирует, потом Джонатан достает телефон для селфи. Остальные делают то же самое. Когда мы заканчиваем, Нэнси просит нас собраться вокруг, чтобы рассказать свои новости.
— Итак, ребята, у меня есть сюрприз сегодня вечером, вам понравится, куда мы идем, — объясняет она.
Это нехорошо. Мы все смотрим друг на друга, отрицательно качая головами. Всякий раз, когда мы позволяли ей строить планы за всех, это нормально не заканчивалось.
Джонатан не тратит времени на отказ.
— Нет, всякий раз, когда ты решаешь за нас, все оборачивается плохо.
— Давайте решим вместе? — предлагает Ник.
— Согласен, — добавляет Сэм.
У Нэнси от шока отвисает челюсть.
— Серьезно, ребята? Раньше вы не жаловались, что изменилось сейчас? — она поворачивается ко мне. — Давай, поддержи меня. Вам понравится то, что я запланировала на сегодняшний вечер.
Таких разговоров я стараюсь избегать. Я всегда решаю, будем ли мы в конечном итоге что-то делать или нет, потому что они не могут между собой договориться. Кроме того, я не хочу, чтобы меня обвинили, если что-то пойдет не так.
Все стоят, ждут мой ответ. Друзья, которые не хотят делать то, что она задумала, бросают на меня умоляющие взгляды, в то время как Нэнси свирепо смотрит.
В моей голове мелькает мысль, которая подсказывает выход из ситуации.
— Вообще я хотела пойти сегодня с мамой…
Их лица вытягиваются в ужасе.
— Но… — говорят все.
Мама поднимает руку, останавливая их.
— Сегодня вечером ты пойдешь с друзьями, а я буду занята. Мы можем встретиться позже на этой неделе.
— Мама, ты уверена?
— Да, — она целует меня в щеку и прощается с остальными.
Проводив мать взглядом, я поворачиваюсь к ним.
— Ну, значит я с вами. У кого-нибудь еще есть планы на этот вечер, кроме Нэнси?
Никто не говорит, и Нэнси злорадно улыбается, потому что знает, что выиграла.
— Ладно, давайте начнем вечеринку! — кричит она.
Мы все стонем, следуя за ней.
Выпьем за еще одну ночь, которую мы наверняка не вспомним.
Глава 2
— Мы приехали?
Ник уже в седьмой раз спрашивает, а мы едем всего лишь полчаса.
— Нет, и если ты будешь спрашивать об этом каждые пять минут, это не изменит моего ответа, — огрызается Нэнси.
— Ну, если бы ты просто сказала, куда мы едем, мне не пришлось бы продолжать спрашивать, ага? — он опускает стекло и высовывает руку. — За последние пятнадцать минут мы видели только деревья! Мы все еще в Чикаго?
Он сидит, скрестив руки на груди, и смотрит в окно.
Вздохнув, я наклоняюсь и шепчу Нэнси:
— Правда, все, что мы видели, — это деревья; скажи, куда ты нас везешь?
— Серьезно?! — огрызается она, отрывая взгляд от дороги, чтобы посмотреть на меня. — Ты должна быть на моей стороне, а не на его.
— Я на твоей стороне, но он прав.
Она игнорирует меня и снова сосредотачивается на дороге.
— Нэнси, я голодная. Либо мы почти на месте, либо нам нужно остановиться, чтобы перекусить. Я больше не могу здесь сидеть, — жалуется Сэм.
Нэнси вскидывает руки.
— О боже, вы такие зануды. Мы почти на месте. Посмотрите! — она показывает в окно, где в небе виднеются огоньки, сияющих в воздухе и движущихся в разных направлениях.
Нэнси сворачивает направо, когда мы приближаемся к светофору, то оказываемся в одной линии с другими машинами, которые сворачивают на стоянку заведения под названием «Дельфино».
Должно быть, это что-то новенькое, потому что я никогда раньше не слышала об этом ресторане.
Когда мы сворачиваем на стоянку, появляется мужчина в черном костюме и стучит в наше окно. Нэнси протягивает черный конверт с красной карточкой внутри. Он берет карточку, просматривает ее, затем говорит нам следовать за другими машинами, чтобы припарковаться.
Она следует его указаниям и заезжает на стоянку.
— Пойдемте.
— Что это за место? — спрашиваю я, когда мы выходим из машины.
Нэнси берет меня за одну руку, а Сэм — за другую.
— «Дельфино» — это новый ресторан, о котором все говорят. Владелец назвал его в честь своей семьи. Я подумала, что это будет хорошее место, чтобы отпраздновать выпускной, — объясняет она, таща меня и Сэм за собой. — Сегодня премьера, так что никто не знает слишком много об этом месте.
