Несчастная девочка внешне производила впечатление акулы, а внутри оказалась обычной пустышкой. Господин Терноби вздохнул и новой салфеткой вытер проступившую на лбу испарину. У него у самого дочка пока не достигла официально дееспособного возраста, и чем-то напоминала ему су О`Нейр родную кровиночку. Они обе достаточно высокие с европейским типом внешности, но азиатским цветом волос и глаз. Разве что су О`Нейр не отличалась чернотой волнистых локонов, будучи бледной брюнеткой.
Подобные гены вполне характерны для Маджении, как и для Пангеи в целом. В каких-то странах континента преобладает азиатский тип, в каких-то по-американски европейский. Страна Маджения издавна находится в самом центре континента, а потому включает в себя самые разнообразные народности…
— Господин Терноби! — нетерпеливо окликнула Карли, теперь уже бывшая хозяйка дома. — Есть не проданные лоты?
Старика будто выдернули из-за глухой стены, с глубины океана. Тишина и ненавязчивая атмосфера для размышлений лопнули, как мыльный пузырь с тихим характерным звуком. Перед ним, украдкой сложив руки в замок на животе, стояла леди Скарлетт су О`Нейр, которая полторы недели назад официально заявила о банкротстве графского рода су О`Нейр. Летнее хлопковое платье популярной цветочной расцветки в связи с обстоятельствами выглядело по-нищенски.
— Простите, леди су, задумался. Как мы и планировали, не проданными осталась большая часть предметов искусства отечественных мастеров. Только герцог ди Мюррей выкупил коллекцию книг Дестиона Коллестра и мемуары Тефани Долшег. Томас ди Мюррей известный любитель отечественной литературы. Было бы странно не увидеть его на аукционе.
«Вот только не книжные изыски притянули его к моему дому, — раздражённо подумала Карли, — а фамильные рубины в золоте. Не получит. Ни за что».
— В таком случае оставим покупателям дома, — согласилась Карли.
Внутренне её передёрнуло. Семейка ли Партсин, только-только выбившаяся в низкопробную знать и получившая от действующего короля низший аристократический титул, возгордилась и первая предложила заманчивую цену за поместье настоящей родовитой знати, чей род начинается на рассвете Мадженийского королевства.
— В таком случае, — повторила Карли из-за рассеянности внимания, — пусть рабочие вернут вещи по местам, и все могут быть свободны. Мне ещё нужно решить несколько неотложных проблем.
— До свидания, леди су О`Нейр.
— Прощайте, господин Терноби. Спасибо вам за всё.
Действительно, предстояло о многом подумать и многое решить. Герцог Томас ди Мюррей не за красивые глазки редкого на Пангее синего цвета так люб королю, не глядя на скончавшуюся падчерицу — герцогиню Терезу, первую из жён. По слухам, король не то чтобы любил её, но подарил любимцу за её невероятную красоту и кротость характера. Истинные способности герцога оставались покрытыми тонкой вуалью секретности, взломать замок к которой предстояло в ближайшее время. Иначе род су О`Нейр вымрет.
Когда поместье наконец проводило гостей и с горизонта скрылся алый солнечный диск заката, Карли вошла в опустевший хозяйский дом. Большая часть мебели была продана, все картины и статуэтки, любимые итальянские пуфики и высокая хрустальная вазочка для одинокой розы ушла с молотка. Вот за вазочку было обиднее всего.
Неровное дыхание гулом отражалось от стен, ветер из открытых окон вольно гулял по коридорам, болезненно подвывая. Сонм голосов разочарованных предков тихо шептал проклятья в адрес живых. Если бы только призраки могли испугать ростовщика! Возможно, Карли могла бы побороться за честь семьи: взять кредит в банке, привлечь на свою сторону директоров и акционеров компании, съеденной и обглоданной дальними родственничками… но стоило реально оценивать свои силы.
Она хотела стать известным журналистом. В экономике она понимает только то, что не позволит себя обмануть в магазине или защититься при покушении мошенника или альфонса. Отстоять бизнес при отсутствии экономических и юридических знаний, предпринимательского таланта, личной мотивации и заинтересованности, и официальной дееспособности — не реализуемая мечта, фантазия, глупость. Если б хоть одна из составляющих наличествовала, но нет.
Мёртвый камин радовал прохладой вековых камней. Зимой они собирают с пламени тепло и хранят намного дольше современных аналогов, а летом — дарят лёгкую свежесть. Неприятный холодок пробегает по поверхности кожи, и Карли накидывает на себя старый толстый плед, некогда принадлежавшей матери её мамы. Всего лишь одна из тех памятных вещей, которая никогда не будет оценена по достоинству.
Для полной идиллии не хватало только гигантской кружки — миллилитров на четыреста — горячего какао. Все слуги разбежались, и винить их не в чем — у всех свои семьи, которые нужно кормить и одевать. А самой вставать из глубокого папиного кресла откровенно лень. Карли ностальгически пробежала взглядом по любимым семейным фотографиям, стоящим в ряд на каминной полочке, и по маминой хрустальной пепельнице…
Детские воспоминания разрывали душу, и рука тянулась за маминой пепельницей. Её практически полный серебряный портсигар холодил кожу на бедре, придерживаемый кружевной подвязкой. Только опасения, что герцог учует никотиновый дым и откажется от предложения, останавливали от затяжки. Горло наверняка снова разорвёт болью от кашля, как то произошло после поминок родителей на той неделе. На похороны сходить не удалось, будучи заточённой в собственном чудом оставшемся живым теле.
За окном послышался свист и гул шин. Наверняка ли Партсин никак не может нарадоваться, что теперь будет жить в элитном районе! Но разве это причина, чтобы заявляться в пока ещё чужой дом в одиннадцатом часу ночи? Нет, не причина. Карли недовольно поджала губы, как старушка, блюдущая добрачную невинность взрослой внучки, и встала из кресла. В голове девушки помимо раздражения появилась мысль, что попросить помощи у герцога — единственная возможность не уронить посмертную честь рода. Придётся попросить его выкупить поместье.
— Пусть ему, но только не простолюдину Партсину! — прошипела Карли.
Она была измучена смертями близких людей, предательством невестки и навалившимися долгами, с которыми пришлось разбираться самостоятельно. Она выжила после общения с бандитами, которым отдаёт всё своё состояние, наверняка оплачивая несуществующие проценты. Последнее, что до сих пор не смогли отобрать, — два ювелирных комплекта. Нежно-розовый жемчуг был подарен Карли на «первое совершеннолетие» в шестнадцать лет: серьги, ошейник, толстый браслет и маленькое колечко в белом золоте. Второй комплект — рубины в золоте, которые возжелал герцог. И немудрено, их рыночная цена достигает сорока миллионов пенсов.
Небрежным движением плеч скинув бабушкин плед, Карли подошла к окну, выходящему на сторону парадного входа, и, спрятавшись за тяжёлой портьерой насыщенного зелёного цвета, чуть отодвинула бледно-изумрудную полупрозрачную занавеску. В ночной темноте, в свете единственного тусклого уличного фонаря (остальные отключены ради экономии электричества) виднелся смутно знакомый силуэт автомобиля. Узнавание происходило тяжело и безрадостно и кончилось рухнувшим в тартарары настроением.
