− Он носит ключ с собой, − поделился он догадкой с Евой. Стоящие поодаль Макс и Виталик вытянули шеи, точно гончие учуявшие близость дичи.
− Это ничего не меняет. Помни, мы сама вежливость и учтивость, − сказала Ева.
− Клянусь, я крайне учтиво приставлю нож к его горлу и исключительно вежливо потребую отдать ключ.
Ева одарила Алекса полным негодования взглядом. Он был невыносим. Только заметив игривых чертиков в оливковый глазах, она сообразила, что он в открытую издевается над ней. Злость опалила ее подобно пламени. Спас положение Макс, подсказав:
− Попробуй его подкупить. Уверен, он на многое согласится ради стОящей вещи.
Ева воспряла духом. Она очаровательно улыбнулась Алексу и сдернула джинсовую куртку у него с плеч.
− Как насчет обмена? – обратилась она к фараону. – Вы упоминали, что у вас проблемы с одеждой.
Она продемонстрировала джинсовку, попутно наслаждаясь потрясением Алекса. Каждый, кто его знал, был в курсе, как сильно он дорожит курткой.
Фараон отважился приблизиться. Он долго ощупывал куртку, нюхал ее и даже пару раз лизнул. Александр скривился. Джинсовка была для него потеряна. Вряд ли он надет ее еще хоть раз.
− Что ты хочешь взамен? - поинтересовался фараон.
Макс был прав. Настало время торгов. Главное не продешевить.
− А что у вас есть? – с пренебрежением спросила Ева, намекая на скромный наряд фараона.
− Вот, − Рамсес трясущейся рукой извлек на свет медальон, в котором Ева опознала четвертый ключ.
С виду ключ не обладал ценностью. Изготовлен он был из того же красного камня, что в избытке валялся под ногами. Ева с деланным равнодушием осмотрела его:
− Даже не знаю. Что это за хлам?
− Да ты что! – обиделся фараон. – Эта вещица не имеет цены.
− Тогда ее едва ли удастся продать, − резонно заметила она. – А куртка не из дешевых.
− Я не это имел в виду. Она стоит царской казны. Только, − Рамсес прижал медальон к груди, − я не могу его тебе отдать.
− Это еще почему?
− Я должен передать ключ особому существу. Тому, кто вмешает в себя Тьму.
− Вам повезло, − сказала Ева. – Я как раз и есть то самое существо.
Фараон подался вперед и заглянул Еве в глаза. Не ясно, что он там увидел, но он заявил:
− Меняю ключ на куртку и лошадь.
Может, Рамсес и недолюбливал евреев, но в нем самом было немало от их умения заключать сделки. В этой игре он был тем, кому достались все козыри.
Ева обернулась и тоскливо поглядела на четырех лошадок. Красавицу Тенебру с золотистыми боками она любила всем сердцем. На черного Файмеса – коня Виталика − Рамсес вряд ли позарится из-за его худобы. Пестисом – белоснежным жеребцом Макса, она бы не осмелилась пожертвовать. Оставался бледно-зеленый Летум Алекса, но она забрала у парня куртку. Требовать еще и коня будет верхом наглости.
Ева кусала губы, не зная на что решиться. На отчаянный шаг ее поддакнул насмешливый взор Алекса. Она прямо-таки слышала, как он мысленно хохочет над ее хваленой вежливостью.
− Берите ту, золотистого окраса, − выпалила Ева на одном дыхании, боясь передумать.
Сквозь слезы она наблюдала за тем, как Рамсес забирает ее любимицу. Тенебра не понимала, что происходит и тревожно ржала, поглядывая на хозяйку. Уходя, фараон вложил Еве в руку ключ. Довольный выгодным обменом, он попытался скрыться среди холмов, но Алекс преградил ему путь.
Еве показалось, что сейчас он отберет у фараона свою куртку и ее лошадь. Она даже обрадовалась этому, но Алекс лишь спросил:
− Где следующий ключ?
− У Ирода, − ответил Рамсес.
Глава 13. Адский кондор
Ева ехала позади Макса на его коне. Обхватив парня руками за талию, она устало прижалась щекой к его спине. Красные холмы остались позади, а вместе с ними Рамсес и Тенебра.
− Я забыл тебя похвалить, − впервые с тех пор, как они покинули владения фараона, Алекс заговорил с ней. – Ты ловко обвела Рамсеса вокруг пальца. Тебе повезло с учителем, − намекнул он на Макса.
Ева вздохнула и повернула голову в другую сторону, не желая видеть ухмыляющегося Алекса. Но это не мешало ей слышать его.
− Не желаешь открыть четвертую печать? – ответа не последовало, и Алекс неестественно удивился: − что такое? Ты, кажется, чем-то расстроена.
− Отвали, − сквозь зубы процедил Макс.
Алекс направил коня вперед, а Ева снова поменяла позу, чтобы удобнее было наблюдать за всадником по имени Смерть. Прикрыв глаза, она сделала вид, что задремала, а сама через полуопущенные ресницы следила за ним. Не одну сотню раз она пожалела, что отдала его куртку в обмен на ключ. Заслужить его прощение будет непросто. Вдобавок она потеряла лошадь, и винить в этом могла только себя. Да, ей удалось избежать насилия. Она вправе гордиться собой. Отчего же так паршиво на душе? Сначала Вика, потом Тенебра. Кто следующий?
К концу дня на горизонте показалась крепостная стена. Ева оживилась, рассчитывая на вкусный ужин и чистую постель. Но по мере приближения к городу перспективы становились все мрачнее.
Главные ворота были сорваны с петель. Стены и крыши домов зияли дырами. Если когда-то город и славился своей архитектурой, оживленными улицами, цветущими садами, то все это кануло в прошлое. Нынче он напоминал каменный склеп − гигантский надгробный памятник бывшим жителям.
Всадники въехали на мостовую с вывороченными каменными глыбами. Стук лошадиных копыт эхом прокатился по мертвому городу. В дырах на местах бывших окон сгустилась чернота. Казалось, она того и гляди выльется на улицу и подобно грязной воде накроет путников.
− Какое жуткое место, − прошептала Ева.
− Отчего же? − откликнулся Алекс. − В руинах есть свой шарм. Здесь, как нигде, чувствуется время.
Ева пропустила реплику мимо ушей. Меньше всего она хотела бессмысленной перепалкой распалить гнев Алекса.
− Устроим привал здесь, − заявил Алекс.
− Обязательно ночевать в городе? – не сдержалась Ева.
− Здесь есть стены и крыша. Если повезет, отыщутся кровати. И, может быть, − Алекс покосился на Виталика, − что-нибудь съестное.
− Мы остаемся, − отозвался толстяк.
Ева проиграла: Макс не осмелится перечить старшему брату, а ее мнение никого не волнует.
