Мы остановились, подъехав к шлагбауму на выезде из Базы, военный с автоматом что-то сказал Саше, и та повернулась ко мне и пошевелила пальцами. Сообразив, я вынула из кармашка камуфляжной футболки свою карточку и отдала Саше. Та передала карточки военному, который провел по ним сканером и, что-то сказав, вернул, а потом срезал пломбы с наших оружейных сумок и поднял шлагбаум.
Саша вывела машину и остановила ее метрах в двадцати от шлагбаума.
— Так, снаряжаемся, — Саша, повернувшись назад, взяла свою сумку, сунула свой «Кольт» в кобуру и зарядила «арку». Я сделала то же самое.
— Так, малышка. Ты смотришь вперед и налево, я вперед и направо, — Саша пристроила свою винтовку прикладом между сиденьями стволом назад. — Черт, про это не подумала. Надо будет сделать крепления для винтовок! А пока держи свое в руках, тут недолго.
Саша тронула машину, и она, постепенно разгоняясь, поехала по накатанной колее на юг.
Поездка была недолгой, чуть больше двадцати минут. Живности было много, хотя и не столько, сколько было там, где нас выбросило, и держались многие в некотором отдалении от дороги.
В конце пути нас ждал такой же шлагбаум, только вместо танка рядом стоял гусеничный броневик с пулеметом сверху.
Орденский военный подошел к нам и по-русски спросил:
— Кравцовы?
Саша кивнула.
— Давайте «айдишки» и пакуйте стволы, если ненадолго, то можете не разряжать.
Саша отрицательно мотнула головой и, разрядив винтовку, сунула ее и пистолет в сумку. Я повторила все в точности.
В этот момент из-за домика военных вышла Ирина:
— Привет, девочки! Как добрались? И что это за агрегат вы себе купили?
— Ой! Привет! — я не удержалась и, повиснув у нее на шее, зашептала ей на ухо:
— Ой, Ир, а ты знаешь, у меня живот расти начал!
Ирина рассмеявшись, провела рукой мне по животу:
— Да, что-то такое наблюдается. Но ты не переживай, это процесс продолжительный, в конце он вот такой будет, — и она сделала рукой шарообразный жест перед моим животом.
— Такой большой? — испуганно спросила я.
— Бывают и больше, это сугубо индивидуально. Ты, главное, помни о том, что все человечество появилось на свет одним-единственным способом, и не тушуйся!
Ирина подтолкнула меня к машине и уселась сзади.
— Кстати, насчет этих… Я вчера имела счастье их наблюдать. Диагноз — не жильцы.
— Это как? — спросила я.
— А вот так! Они уже для себя решили, что раз им здесь продали стволы — то все, «кум королю, сват министру»! А что оружие здесь у всех, до них пока не дошло и, даст бог, не дойдет. Пристрелят раньше. Они тут уже попытались задрать юбку переселенке. Да только практически вся территория под видеонаблюдением. Патрульные их мигом повинтили, вытерли об них берцы, и выпроводили на станцию, а там «с вечерней телегою» «ту-ту» на Порто-Франко.
Саша покрутила головой:
— Да-а, горбатого воистину могила исправит!
— Таких — только она! — Ира взглянула на часы:
— Поехали, груз должен вот-вот пройти.
Машина проехала под шлагбаумом и поехала внутрь Базы. База «Россия» была намного меньше «Америки», и уже через минуту мы подъехали к большому алюминиевому ангару в промзоне. Из ворот вышел высокий, под два метра, но худой, как палка, курносый блондин.
Меня удивило то, что, несмотря на молодость, а на вид ему было не больше двадцати пяти, у него была здоровущая полукруглая залысина до самой макушки.
— Кто? — по блондину было хорошо заметно, что он здорово замотан.
— Кравцовы, — ответила Саша.
— Кравцова Александра?
— Да.
Блондин начал рыться в своем наладоннике, а потом по нему же стал кому-то звонить, узнавая про Сашин груз.
— Ну вы и шустрики, — обратился он к Саше, — ваш груз, два места, только что протолкнули из-за ленточки. Сейчас его привезут, как только смогут прицепить к погрузчику. А, ну вот и они, — блондин показал рукой на выехавший из-за соседнего ангара погрузчик.
На рогах погрузчика стоял деревянный поддон, нагруженный картонными ящиками, обтянутыми грубой сеткой. Сверху к сетке было привязано инвалидное кресло с блестящими спицами и длинный пакет, из которого торчали наконечники костылей. За погрузчиком катился нагруженный прицеп для легковушки, накрытый полиэтиленовой пленкой и тоже обтянутый сеткой.
Блондин взмахом руки показал водителю погрузчика место чуть в стороне от ангара, где тот поставил поддон, а потом слез со своего места и отцепил прицеп.
Блондин забрал у него какие-то бумаги и протянул их Саше, та их быстро просмотрела и расписалась, после чего блондин утратил к нам всякий интерес.
А Саша вдруг резко шагнула к поддону, а когда она оглянулась, я увидела слезы в ее глазах.
— Саш, ты чего?
Саша дрожащей рукой ткнула в коробку, на которой было написано: «Вскрыть первой».
— Это почерк Сережи!
— Ну так открывай!
База Ордена «Россия»
16 число 10 месяца 21 года, 11 часов 33 минуты
Саша
— Ну так открывай!
Мне вдруг стало страшно! Вдруг там — «прости дорогая, но…» Я только сейчас поняла, насколько мне дорог Сережа! И… нашла повод отложить «момент истины».
— Нась, нужно сначала фаркоп на машину поставить, а потом уже груз перекладывать.
Выяснив у блондина, где здесь автомастерская, мы отправились туда.
Шеф этого заведения сначала попытался отправить нас на сервис в Порто-Франко, мотивируя это тем, что какая-то «мисс Майлз» будет этим очень недовольна, а то, что он предлагает нам трехсоткилометровую прогулку ради получасовой работы, которую я могу сделать здесь и сама, его ни разу не смущало. Попытка пойти коррупционным путем тоже не дала результата — видимо, этот деятель боялся начальства гораздо сильнее, чем любил левые заработки.
Я уже подумывала смотаться на «Северную Америку», как вдруг в разговор встряла Настя:
— Саш, а может позвонить мистеру Джонатану?
— Какому мистеру Джонатану? — похоже, здешний «глававтослесарь» испугался еще сильнее.
— Он приехал на «Северную Америку» утрясти некоторые вопросы в связи с нашим прибытием. — Я деликатно обошла молчанием вопрос — «какой», но этого явно хватило. «Главслесарь» побледнел, отошел в сторону и стал кому-то звонить. Спустя пару минут он вернулся.
— Мисс Майлз разрешила вам сделать все, что вам нужно, но вы должны будете заплатить за израсходованные материалы.
Я мысленно присвистнула. Что же за шишка «мистер Джонатан»? Потом мне в голову пришла мысль, что ему не обязательно занимать формально высокую должность. Гораздо важнее может оказаться «доступ к телу». Как во Франции времен Людовика IХ — больше всех при дворе боялись королевского брадобрея.
