Про работу.
В конце 2001 года я наконец-то нашёл хорошую работу, о которой мечтал лет десять. Я получил должность системного администратора в компании Intel. Поскольку я был уже не молод, мне невероятно повезло попасть на эту позицию. Возможно, то был мой последний шанс. Новая работа изменила всё. У меня появились нормальные деньги, машина, новые друзья, абонемент в спортзал и многое другое. Всё заиграло яркими красками. Я начал жить по-другому: завтракать в кафе, играть в боулинг и ходить на концерты.
Про двухтысячные.
Много чего произошло в двухтысячных.
Я начал заниматься пауэрлифтингом.
Почти каждый год летал отдыхать в Европу.
Ко мне два раза приезжала сестра на лето.
Дочка поступила в университет, где познакомилась с парнем и вышла замуж.
Даже у меня был небольшой роман, который, к сожалению, закончился.
Но ничего связанного с нашей историей не случилось.
Про Галю Белых.
И вот мы перенеслись аж в ноябрь 2013 года. Как-то после обеда я прогуливался возле моря и увидел Таню, её мужика по имени Давид с их огромной и страшной собакой и ещё какую-то пару, по виду туристов. Они сидели на камнях возле грунтовки, по которой я шёл. Я хотел сделать вид, что не заметил их, но Таня меня увидела, и мне пришлось подойти поговорить. Мы обменялись парой слов, и когда я уже собирался идти, Таня вдруг сказала:
– Это Галя, моя подружка из Москвы.
Я помахал Гале, которая сидела чуть поодаль, а Таня продолжила:
– Ты не помнишь Галю? Я думаю, вы виделись очень-очень давно. Ещё в Москве. Она нам львёнка подарила. Помнишь? Твой Женя, кстати, у неё английский учил.
– Ого! Минутку, как так вышло? В школе? – удивился я.
– Нет. На курсах. Он просил меня посоветовать преподавателя английского в Москве, и я ему посоветовала Галю.
– Здравствуйте! – сказала Галя и пересела поближе к нам.
Это была немного полная немолодая женщина. У неё были светлые волосы и очень мягкий приятный голос. Я её, хоть убей, не помнил по Москве, хотя хорошо помнил львёнка, который долго пылился у нас на полке.
– Ой, а можно вас порасспрашивать чуть-чуть о Жене? – спросил я.
– Ну, давайте, – согласилась Галя.
Я тоже сел на камни. Давид и его огромный пёс с недоверием косились на меня. Муж Гали говорил с кем-то по телефону. Я не знал, с чего начать, и просто спросил:
– Как он поживает вообще? Как у него дела?
– Ой, я не знаю, – засмеялась Галя, – это было очень давно! Лет десять назад или даже больше.
– Ааа, вот оно что, – расстроился я. – Но может, что-то вы всё же помните?
– Очень хороший мальчик, – медленно начала Галя. – Был, наверное, лучшим в группе. Он у меня брал несколько курсов. Помню, что на первом курсе очень старался, а потом как-то меньше. Но всё равно английский у него был неплохой.
– А вы не обращали внимания на какие-то необычные вещи, связанные с Женей?
– Мне Татьяна рассказала про него, так что я знаю, о чём вы спрашиваете. Но думаю, что нет. Ничего необычного. Хотя, честно говоря, я не помню, чтобы мы общались вне занятий. Так что не знаю.
Галя задумалась на пару секунд, а потом продолжила:
– Была у меня ученица одна, Сабина. Сейчас в Америке живет. Она с ним дружила. Может, она что-то знает.
– А у вас есть её контакты?
– Есть. Я для неё переводы делаю иногда. Хотите, дам вам её электронную почту?
– Давайте.
Галя достала из сумки клочок бумаги и плохо пишущей ручкой кое-как нацарапала на листке адрес.
Про Сабину.
В тот же вечер я написал письмо этой Сабине, но прошел почти месяц, пока она ответила, и попросила мой номер телефона.
Я, конечно, дал ей номер, и она действительно позвонила мне через несколько дней в час ночи. Даже спросонья мне хватило пары минут для того, чтобы понять: я откопал сокровище. Я нашёл человека, который хорошо знает Женю, знает про его помешательство, и что немаловажно, готов об этом поговорить. Было ощущение, что именно Сабина сможет наконец объяснить мне, что же, чёрт возьми, происходит с Женей. Связь по телефону была ужасной, и мы договорились побеседовать по скайпу через пару дней: в ночь с четверга на пятницу в 00:30.
В четверг вечером я, напившись кофе, сидел на работе и ждал полуночи. Я решил остаться в офисе из-за быстрого и надёжного Интернета. Планировал заодно поработать, но, как назло, делать было совершенно нечего, и меня дико рубило. Я немного беспокоился, что Сабина передумает со мной говорить, и жалел, что не начал спрашивать про самое важное ещё по телефону. Кое-как дотерпел до оговоренного времени и сел ждать звонка по Skype.
Наконец из колонок зазвенело, и после короткого подключения я увидел Сабину. Я её представлял немного другой. У Сабины были короткие чёрные волосы и бледноватая кожа, она носила очки в широкой оправе. Если бы я разбирался в молодёжных субкультурах, возможно, я смог бы её лучше идентифицировать. В моё время таких называли просто «неформалами». Я попросил разрешения записать нашу беседу, и она не только согласилась, а даже сказала, что включит рекордер у себя на ноутбуке и пришлёт мне потом файл, «чтобы качество звука было лучше». Я достал свой листок с вопросами, и мы начали разговор.
17. Сабина
10 января 2014 года
(Интервью с Сабиной. Вопросы задаёт Александр Левин – выделены жирным шрифтом).
– Мы начали.
– Начали? Хорошо. Рассказать, как мы познакомились? Познакомились в «ЛингваСкул». В Москве. На Садовом. Я поступила в Ohio State, и чтобы заранее подтянуть язык, ходила на уроки бизнес инглиш… и Женя был в нашей группе.
– А когда это было?
– Ой, точно не скажу…
– Ну хотя бы примерно.
– На самом деле можно посчитать… Если я улетела в марте 99-го, то получается, что мы познакомились где-то весной-летом 98-го. Вроде бы…
– Расскажи, как он себя вёл в классе. Он чем-то выделялся?
– Выделялся, конечно… В основном из-за возраста. Там учились люди под 40 и старше. Я в свои 27–28, наверное, была из самых молодых. И кроме того, он как-то «снобил» немного. Высокомерно себя вел. У него английский был чуть лучше, чем у остальных, так он позволял себе всякие замечания неприятные. На занятиях были перемены, на которых все стояли в курилке, и на них он начал к нам с Соней подходить, о чём-то спрашивать. Соня – это моя подруга, с которой мы вместе учились. Сначала я не особо охотно с ним говорила. Ну, зачем мне со школьником общаться? Но впоследствии оказалось, что он… нормальный.
