Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 126
Вплоть до конца мая – начала июня 1918 г. судьба будущей интервенции оставалась неясной из-за продолжавшихся колебаний в союзных кабинетах, а также из-за сопротивления вмешательству в дела России со стороны американского президента В. Вильсона. Однако без американского участия более масштабная интервенция считалась невозможной, так как почти все ресурсы европейских союзников были брошены на Западный фронт. Обстановка радикальным образом изменилась в конце мая 1918 г., когда против большевиков неожиданно выступили находившиеся в России части чехословацкого корпуса. Чехословаки быстро взяли под свой контроль часть Сибири и Поволжья[248]. Их успехи, наряду с ширившимися антисоветскими восстаниями внутри России, казалось, свидетельствовали о неминуемом крахе правительства большевиков. Именно это помогло преодолеть последние колебания среди союзного руководства и, в частности, склонило Вильсона к поддержке интервенции.
В начале июня Верховный военный совет в Версале утвердил примерный план операций на Севере России, который должен был стать главным плацдармом интервенции. Особое внимание Антанты к Северу объяснялось тем, что именно здесь находились единственные в европейской части России порты, которые не были блокированы неприятелем. Отсюда можно было попытаться протянуть руку помощи наступавшим чехословакам, которых Версаль рассматривал как одно из звеньев нового Восточного фронта. Кроме того, целью союзных частей было не допустить вторжения немецко-финских отрядов со стороны Финляндии, организовать охрану союзных грузов, скопившихся в северных портах, и содействовать воссозданию русской армии, которая могла бы оттянуть немецкие силы с Западного фронта[249]. Начало операции облегчало то, что на Мурмане уже с весны 1918 г. в контакте с местным советом действовали небольшие союзные контингенты. Поэтому именно Мурманск должен был послужить мостом для союзной высадки в Архангельске.
Появлению на Мурмане отрядов Антанты, которые как магнит притягивали на Север настроенных антибольшевистски офицеров и политиков, по иронии судьбы отчасти способствовали политические зигзаги самого большевистского руководства. Так как российская армия в начале 1918 г. фактически перестала существовать, Совнарком попытался использовать союзную поддержку, чтобы противостоять вторжению на Север германских частей корпуса Р. фон дер Гольца, расположившегося в Финляндии. Оказание помощи со стороны союзников облегчало то, что уже с 1915 г. северные воды бороздили суда британской эскадры адмирала Т.У. Кемпа, охранявшей от атак немецких подводных лодок морские пути сообщения и российские северные порты. 2 марта 1918 г., заручившись принципиальным согласием большевистского руководства, Мурманский совет заключил «словесное соглашение» с представителями Англии и Франции об оказании ему военной и продовольственной помощи. В апреле 1918 г. совет был преобразован в независимый от Архангельска Мурманский краевой совет, что официально распространило его власть и действие соглашения на территорию Александровского и Кемского уездов Архангельской губернии[250].
Хотя первоначально чисто военные последствия договора были незначительны – 6 марта на берег сошли лишь 170 солдат британской морской пехоты с судов союзной эскадры, – в течение весны присутствие союзных войск в регионе стало усиливаться. Мурманский совет приветствовал такое развитие событий, так как вопреки Брестскому миру немецкие подводные лодки на Севере продолжали атаковать и даже топить промысловые и торговые суда. Как и прежде, корпус фон дер Гольца угрожал стратегически важной Мурманской железной дороге, тогда как мобильные финские отряды совершали регулярные рейды в глубь российской территории. Следуя сводкам Наркомата по военным делам, вдоль финской границы могло быть сосредоточено до 100 тыс. штыков противника, угрожавших всему побережью Белого моря[251].
Поэтому в конце мая 1918 г. краесовет с полным непониманием отреагировал на требование Совнаркома удалить с Севера войска и суда Антанты. В то время как центральное руководство испытывало усилившееся давление со стороны Германии и также опасалось антибольшевистских действий Антанты в связи с восстанием чехословаков, местные обстоятельства, казалось, требовали продолжения союзного присутствия. Лишившись помощи отрядов Антанты, краевой совет оказался бы один на один с немецкой и финской военной угрозой, голодом и мародерствующими группами матросов и строительных рабочих. Кроме того, даже при желании он не смог бы силой выдворить союзные войска, численность которых в середине июня возросла уже до 2000 человек и которые явно не намеревались оставлять край на откуп немцам[252].
Развязка наступила в конце июня. В ответ на все более жесткие требования Москвы 30 июня 1918 г. краесовет на объединенном заседании с Центральным комитетом Мурманской флотилии и комитетом железнодорожников при поддержке делегатов волостей постановил не исполнять требований Совнаркома и принять экономическую и военную помощь со стороны союзников. Спустя несколько дней решение было подтверждено письменным соглашением совета с союзными представителями. Вслед за этим союзные части начали разоружать советские отряды охраны вдоль железной дороги. В свою очередь, Совнарком, объявив председателя краевого совета А.М. Юрьева «врагом народа», дал указание разрушать железнодорожное полотно и расстреливать всех содействующих продвижению союзников[253].
Ознакомительная версия. Доступно 26 страниц из 126
