— Да, это имя мне знакомо.
— Так вот, он лично посетил сад миссис Карлинг, и, я полагаю, Фиона произвела на него весьма благоприятное впечатление. Ей тогда было уже около шестнадцати лет, и он предложил ей работу в одной из своих фирм. Старая миссис Карлинг не хотела отпускать ее от себя, но сердце Фионы уже было отдано археологии. И, разумеется, для нее это была прекрасная возможность. Фиона была страстно увлечена раскопками и умела работать. Поэтому, когда все это обнаружилось здесь, ее послали сюда, присматривать за всеми этими обломками и осколками, которые потекли рекой, как только начались раскопки. Старая миссис Карлинг радовалась, что в результате ее внучка опять рядом с ней, Фиона тоже была довольна. У нее доброе сердце, и ей было неприятно огорчать бабушку. Таким образом, теперь Фиона смогла заниматься любимым делом и не чувствовать при этом угрызений совести. А ее мастерская почти в двух шагах от дома миссис Карлинг.
— Мне не терпится познакомиться с Фионой.
— Я как раз собираюсь показать тебе наши важнейшие находки, а потом мы заглянем к Фионе. Вот, взгляни. Это остатки древней усадьбы. Осторожнее, смотри, куда ступаешь. Здесь сплошные ямы. Лучше держись за мою руку.
Я так и сделала, и он крепко сжал мою ладонь.
— Ступай осторожно, следи за каждым своим шагом. Это часть усадьбы. Мозаичная мостовая — одна из наиболее хорошо сохранившихся во всей римской Британии. А теперь я покажу тебе то, что считаю самым важным. Это доказывает, насколько высока была римская цивилизация. Осторожнее! Фиона вообще считает, что лучше было бы огородить этот участок.
— Сюда, наверное, многие приезжают посмотреть на раскопки?
— То и дело. Особенно, когда есть какая-нибудь новая находка и о ней упоминается в прессе. Но я хотел показать тебе бани! В те времена, когда большинство народов, населявших землю, не слишком заботилось о чистоте своего тела, римляне уделяли этому огромное внимание. Бани сохранились в отличном состоянии. Здесь три бассейна: тепидариум — то-есть теплый, калидариум — горячий и фригидариум — холодный, в который, вероятно, они и бросались в самом конце. Спартанские привычки. Смотри, вот здесь видна глубина бассейнов. Только не подходи слишком близко. Если упадешь, это будет неприятно. Сэра Гарри очень взволновала эта находка. Постоянно приезжают новые экспедиции, чтобы продолжать раскопки. Можно сказать, жизнь в Леверсоне стала другой. Мы приобрели некоторую известность в мире археологии. Так что уж извини, если мой энтузиазм перехлестывает порой через край.
— Все это так увлекательно, мне очень нравятся твои рассказы.
— Могу тебя заверить, ты еще многое услышишь. Смотри-ка! Вот и Фиона. Наверное, она услышала, что мы здесь.
Из флигеля вынырнула девушка. На ней был зеленый рабочий халат, красиво оттенявший ее русые волосы. Я заметила, что глаза у нее тоже зеленые, и цвет их кажется еще ярче от зелени халата. При виде Родерика ее лицо расплылось в радостной улыбке. Затем она с плохо скрываемым любопытством посмотрела на меня.
— Привет, Фиона, — сказал Родерик. — А я как раз говорил сейчас о тебе.
— Ах, Боже мой! — произнесла она, изображая притворное смущение.
— Восхваляя твои добродетели, разумеется. Это мисс Ноэль Тримастон. Она живет у нас.
— Добрый день, — сказала Фиона. — Я слышала с вашем приезде. Новости у нас разлетаются быстро.
Родерик засмеялся.
— Мисс Тримастон — Ноэль — уже знает, кто ты такая мисс Фиона Вэнс, знаток археологии.
— Он мне льстит, — сказала Фиона. — Я всего лишь дилетант.
— Нет уж, перестань, Фиона, не скромничай. Ты бы видела, какую работу она проделала с одной из находок. Теперь благодаря Фионе, ее кропотливому труду, мы можем представить, какую посуду тогда употребляли, каким орнаментом украшали. Фиона, а ты не собираешься пригласить нас войти?
— Я надеялась, вы сами выскажете такое пожелание.
— Тогда пошли, — сказал Родерик. — Мисс Тримастон хочет посмотреть, какие ты творишь чудеса.
Она улыбнулась мне.
— Я только сложила вместе то, что было, — сказала Фиона. — А сейчас я как раз собиралась выпить чашку кофе. Не хотите ли присоединиться?
— С удовольствием, — ответил Родерик за нас обеих, и я немедленно с ним согласилась.
Действительно, было видно, что флигель был превращен в мастерскую. Из двух комнат сделали одну. Вдоль стен установили стеллажи, и сейчас они были завалены разными странными предметами и инструментами. О некоторых из них я не имела ни малейшего представления, пока Фиона не объяснила мне, что к чему. Оказывается, это были мехи, чтобы сдувать лишнюю землю, грубые металлические сита, черпаки, стальные стержни, которыми прощупывают землю, они так и называются — щупы, и различного вида и размера кисти. Кроме того, там было множество ящичков и коробочек, склянок с клеем и различными растворителями, а в центре комнаты возвышалась плита с кастрюлей горячей воды.
Из этой комнаты можно было попасть в небольшой закуток за загородкой, служивший кухней. Там были глубокая раковина и водопроводный кран, старая кухонная плита и буфет, из которого Фиона достала чашки и кофейник.
В комнате было четыре стула с плетеными спинками, на которые она и предложила нам присесть, а сама пошла за загородку варить кофе.
Родерик рассказал мне, что флигель не пришлось значительно перестраивать. Лестница около кухни вела в две небольшие комнатки наверху, они служили спальнями и их оставили без всякого изменения.
— Там Фиона отдыхает, когда устает.
— Вот и неправда! — запальчиво возразила Фиона из-за загородки. — Я никогда не устаю во время работы. И обычно обхожусь захваченным из дома бутербродом и чашкой кофе. Иногда, правда, я поднимаюсь наверх, чтобы перекусить там, но это только для того, чтобы сбежать от всего этого беспорядка и запахов некоторых веществ, которые я использую.
Она внесла на подносе чашечки с кофе.
— Вы долго пробудете в Леверсоне? — спросила она.
Я не знала, что ответить, и Родерик сказал:
— Мы пытаемся уговорить ее.
— Полагаю, вы приехали из Лондона?
— Да.
— Боюсь, вам здесь покажется скучновато.
— Фиона, стыдись! — воскликнул Родерик. — Как можно такое говорить при всем этом богатстве, что у тебя под ногами! Я только что показывал ей бани.
Ее глаза засияли:
— Разве они не великолепны?
— Я еще никогда такого не видела, — заверила я ее.
— Да, это большая редкость… и чтобы в таком отличном состоянии. Правда же, Родерик?
— Видишь, как мы расхвастались? И ты, Фиона, еще больше, чем я.
Они обменялись взглядами, и я подумала, какого рода отношения могут их связывать. Было совершенно очевидно, что она ему нравится, а он ей? Может быть, еще рано было делать какие-то выводы, но мне представлялось, что и он ей — тоже.
