Кассиан приветственно поднял руку.
Старшой моргнул.
Кассиан встал и прошел между угольными кучами к кабинке управления. Вынув из кармана палочку, он нажал ею медную кнопку. Дверь немедленно отворилась.
— Заходи, — сказал Старшой. — У тепя польшие механические спосопности, я думаю. Чашку чая?
— Не откажусь, — сказал Кассиан, с любопытством озираясь. Тут были колоссальные ряды переключателей, целые семьи медных колес всевозможной величины, водомерные стёкла, шкалы и ещё что-то похожее на модель «Клептомана», беспрерывно бегавшее по озеру ртути. И часы — десятки часов, развешанных по стенам, тикали вразнобой и невпопад.
Старшой и Кассиан минут пять поболтали о механизмах. Потом Старшой взял железный чайник и поднёс его к медному крану; оттуда хлынул кипяток. Старшой дал чаю настояться, потом налил в чашку, добавил сгущённого молока и протянул Кассиану.
— А сами не выпьете? — спросил Кассиан.
Глаза Старшого слегка крутанулись.
— Я ненафижу чай, — сказал Старшой.
Кассиан отпил и сказал:
— Вкусный.
— Фкусные фещи я ненафижу тоже, — сказал Старшой.
Кассиан вежливо поднял бровь, интересуясь, нет ли где печенья.
— Я почти фсё ненафижу, — сказал Старшой. — Ненафижу фот эти пускофые фентили, потом регуляторы клапанов, потом датчики уровня масла ф подшипниках, потом измерители…
— Вы не могли бы повторить? — подобострастно спросил Кассиан.
— Да, я мог пы! — закричал Старшой. — Ты приходил сюда для чая, а не учиться запускать корапль. Я ненафижу процедуру запуска, — сказал он. Глаза его заметно вращались. — Плюс, я ненафижу капитан, команда, грапители, кочегары, моя одежда, мои ноги, ненафижу меня, проклятую рефолюцию, людей — фсё.
— Ага, — сказал Кассиан, обратив внимание на капризно выпятившуюся нижнюю губу Старшого, и подумал, что любой ребёнок, хотя бы наполовину воспитанный няней, мог бы, особо не напрягаясь, в пять минут довести его до белого каления. Конечно, это было не очень умно, но, выяснив, как действует та или иная вещь, Кассиан почти не мог удержаться от того, чтобы тут же не привести её в действие. Он показал на голову Медведя в стеклянном ящичке. — Выходит, вы и Королевского Михаила ненавидите?
— НЕ-Е-Е-Е-Е-Е-Е-ЕТ! — взревел Старшой. — Я ЛЮПЛЮ ЕГО! ОН МОЙ МЕДВЕДЬ! ХОРОШО ПАХНЕТ, И ДОПРЫЙ, ОЧЕНЬ ДОПРЫЙ!
— А если кто-то найдёт остальные части и сложит их вместе?
— Я пуду молиться на этого челофека. Пуду делать фсё, что он захочет, до конца дней.
— Очень хорошо, — сказал Кассиан. Он взглянул на свои часы. — Ух, сколько времени! Спасибо за чай, Старший Механик.
— Не за что. Как же я ненафижу этот чай!
Кассиан подошел к двери, и тут все кукушки в часах закуковали разом.
* * *
— Надо собрать для Старшого части Медведя, — сказала Маргаритка.
— Почему? — спросила Примула.
— Потому что не можем же мы вечно стоять у берега, — сказал Кассиан.
— Почему? — спросила Примула.
— Потому что это судно, а суда должны плавать по миру.
— Не обязательно, — сказала Примула. — Мне и тут хорошо. И Шефу тоже.
— А ты никогда не задумывалась, — сказала Маргаритка, — откуда берется пища?
— Из кладовки, — сказала Примула. — Знаешь ли, я не глупая.
— Напротив, — тактично возразила Маргаритка. — Всё не так просто.
— Маргаритка, ты права, на нас лежит колоссальное бремя ответственности, — произнес чей-то голос. Он принадлежал няне Питу, который случайно забрел в тёплый уголок возле второй трубы, где сидели Крошки. — Нас, действующих нянь, осталось всею три. Всё-таки большая нагрузка. Не знаю, надолго ли нас хватит…
— Грабёж под видом нянь не единственный способ. Чем плоха кража со взломом? — сказал Кассиан.
— Или вооруженный налет? Или типа разбой на улицах? — сказала Маргаритка.
— Да как-то духу не хватает, — ответил няня Пит. — По правде говоря, большинство у нас, можно сказать, добрые грабители. А вы, ребятки, показали нам, чего достигла цивилизация, и ваше мастерство прям пугает.
— Хочешь сказать, это наш недостаток?
— Да нет, — сказал няня Пит, — просто все мы тут думали, что мы типа злодеи, негодяи и всё такое. Но с тех пор, как вы появились на борту, стало ясно, что мы ещё любители, а настоящие мастера — вы.
— Приятно слышать, — порозовев, сказала Маргаритка.
— В натуре, — сказала Примула.
— Вы нам льстите, — сказал Кассиан.
— Но у нас есть затруднение, — сказал няня Пит Фраер. — Нам нужны части Медведя, которые оказались у строителей, и трудность в том, как их добыть.
— Мы как раз об этом говорили. Но Капитан должна знать.
— М-м, ну, — сказал Пит. — То есть, я хотел сказать, конечно.
— Так как? — спросил Кассиан.
— Вероятно, Состязание, — сказал Пит.
— Состязание?
— Извините, — сказал Пит. — Мне надо идти. Да и вам уже хорошо бы сайку к разблюдую.
— Простите?
— Сайку. Лейку. В койку. Пора на боковую.
— Ах. Боже мой! — сказала Маргаритка, взглянув на часы. — И в самом деле!
И они пошли, ангелы, а не дети.
* * *
После они лежали на своих позолоченных кроватях и смотрели на серебряный диск луны, светившей в иллюминатор.
— Знаете что? — сказал Кассиан. — Что-то тут чудно.
Примула сказала:
— Тут всё чудно, если хотите знать.
— Ты это о чём? — спросила Маргаритка.
— Когда Королевский Зад появился в детской?
— Всегда там был, — сказала Примула.
— Нет, — возразила Маргаритка. — Ты уже родилась. Но была ещё младенцем. Маленькая, мало что понимала.
— Много, — сказала Примула.
— Мало! — сказал Кассиан.
— Мно…
— Дети! — крикнула Маргаритка, и это было как щелчок няниной подвязки. — К чему ты клонишь, Кассиан?
— Странно это, вот к чему. В смысле, появился он, по-моему, тогда же, когда мама-секретарша.
— Значит, после того, как ушла настоящая мама.
— Типа да. Странно.
— Что?
— Вся эта история с лотереей. Я хочу сказать, Капитан умница, что запомнила, кто разодрал Михаила.
— Такое не скоро забудешь, — сказала Маргаритка.
— Я знаю, как они развлекаются, — сказала Примула. — Хотя бы мама-секретарша… Ну да. Это был приятный вечерок. Там были леди Гроб д′Артур и лорд Лакей, и лорд Лакей сказал: «Посмотрите на этого жареного павлина, я готов его съесть целиком», — и леди Попаперси так смеялась, что я подумала, она лопнет, ха, ха, ха!
