Его-то я и услышал, едва переступив порог родного дома.
Вслед за ревом в коридор вылетели сами близнецы.
— Клим! Клим! — в ужасе прижались они ко мне. — Отелла убила куклу!
И они скорбно завыли.
— Нет, Клим, ты видел таких идиотов! — на ходу сдирая с головы черный чулок, обратилась ко мне за сочувствием Женька. — Для них искусство — закрытый мир!
— При чем тут какой-то мир, — пожал плечами я. — По-моему, они просто испугались. И вообще! — рявкнул я. — Вы все уже мне надоели со своим театром!
— А тебя, между прочим, никто туда насильно не тянет, — обозлилась Женька.
— Клим! Клим! — теребили меня за руки Мишка и Гришка. — Не ходи в театр! Он плохой! Там куклу убивают!
И они опять хором завыли.
Нам с Женькой еще долго пришлось успокаивать их. Однако на этом моя театральная эпопея не завершилась. Во вторник на большой перемене меня отозвала в сторону Агата.
— Мне с тобой надо поговорить, — косясь на Тимку и Будку, сказала она.
— Говори, — холодно произнес я.
— Нет. Лучше… — И, выдержав короткую паузу, Агата быстро добавила: — Только не здесь, а то Зойка сейчас подойдет. Сможешь после уроков ко мне заскочить? Часика в четыре.
— Если надо, пожалуйста, — ледяным тоном ответил я.
Агата широко раскрыла глаза. Кажется, тон мой потряс ее. Она хотела что-то спросить, но ей помешала Зойка. Подлетев к нам, она принялась тараторить какую-то чушь. Да я и не слушал. Все мои мысли были заняты неожиданным приглашением Агаты. Интересно, зачем я так ей понадобился? Ведь, кажется, уже все ясно. Какие же у нее могли возникнуть проблемы, что она обращается не к своему замечательному Василию, а ко мне?
Конечно, я мог отказаться идти к ней. Но в таком случае мне никогда не узнать, зачем она с такой настойчивостью звала меня. А узнать, скажу честно, ужасно хотелось.
Оставшиеся уроки я высидел с трудом. Как только раздался последний звонок, я, бросив на ходу Тимке: «Извини, сегодня очень спешу!» — кинулся домой. Однако Тимур не отставал от меня. Переходя на бег, он гаркнул: «Да я, Клим, тоже спешу! У меня сегодня первое занятие по боксу. Еле-еле на тренировку успею!» И он продолжил кросс по Сретенке в направлении собственного дома.
Ровно в четыре часа я, стоя перед дверью Агатиной квартиры, со всей силы давил на звонок. Открыли мне Агатина бабушка и Бесик. Затрудняюсь сказать, кто из них больше обрадовался мне. Бесик принялся прыгать и облизывать мои руки. А бабушка заахала:
— Ой, Клим! Очень давно тебя не видела! Как ты вырос!
Тут появилась Агата:
— Пошли ко мне в комнату!
Едва я вошел, она плотно прикрыла дверь. Я огляделся. Последний раз я был у Агаты в конце прошлого учебного года. С тех пор в комнате ничего не изменилось.
«А интересно, — сам того не желая, задумался я. — Когда она ухитрилась познакомиться с этим Василием? В конце прошлого года о нем точно ни слуху ни духу не было. То есть в школе он нашей учился. Я его белобрысую рожу запомнил. Но Агата с ним не общалась. Наверняка не общалась. Иначе я бы заметил».
— Чего застыл? Садись, — подтолкнула меня к креслу Агата.
С той стороны двери поскреблись и поскулили. Агата впустила Бесика. Он подбежал ко мне и потребовал, чтобы я чесал его за ухом.
«Что ж, почешу, — подумал я. — Может, вообще в последний раз».
— Видишь ли, Клим, — как-то смущенно начала Агата. — Понимаешь, тут такое получается дело…
Она умолкла. Я напряженно ждал продолжения. В общем-то, мне уже все почти было ясно. Агата меня позвала, чтобы честно рассказать про Василия.
— В общем, — вновь медленно заговорила она, и опять пауза.
— Знаю, — решил облегчить ей задачу я. — Можешь не рассказывать.
— Знаешь? — в полном изумлении смотрела на меня Агата. — Но откуда? Я ни одной живой душе еще об этом не говорила.
— О таком необязательно говорить, — мрачно изрек я. — Без слов все видно.
— Видно? — Черные глаза Агаты округлились. — Не понимаю, как такое может быть видно. Если ты, Клим, конечно, не стал телепатом.
— При чем тут телепатия? — постарался как можно небрежней откликнуться я.
— А как же иначе ты мог прочесть мои мысли? — спросила Агата.
У меня возникли серьезные сомнения. Кажется, я все-таки ошибся, и она позвала меня совсем не для разговора о Василии.
— Да брось ты, Агата. Ни о чем я не догадываюсь. Просто пошутил, — удалось найти мне выход из положения.
— Фу-у, — с облегчением выдохнула она. — Как ты меня напугал.
— Почему напугал? — поинтересовался я.
— Ну, знаешь, не очень приятно, когда кто-то читает твои мысли, — сказала Агата.
— Увы, не читаю, — еще раз заверил я. — Ну, так чего ты хотела сказать?
Агата выдержала довольно длинную паузу. Затем, видно, набравшись смелости, скороговоркою выпалила:
— Клим, ты не согласишься со мной для отбора в театральную студию отрепетировать сценку? Ведь все равно ты тоже должен что-то готовить. А сценка смотрится гораздо лучше, чем, например, по отдельности читать стихи или басни. Понимаешь, мы сперва вместе с Зойкой хотели. Я выбрала «Ромео и Джульетту». Сцену на балконе. Но Зойка категорически отказалась играть Ромео. Тогда я предложила ей роль кормилицы. Но она заявила, что кормилица старая и некрасивая. И вообще ей хочется играть только главную роль, а я, мол, все лучшее беру себе. В общем, сперва мы с ней чуть не поругались. А потом она сказала, что будет одна учить стихотворение. А я обязательно хочу сценку.
— И чего вас всех переклинило на Шекспире? — вырвалось у меня.
— Всех? — заволновалась Агата. — А кого еще?
— Да Женька моя, — засмеялся я. — Отелло изображает. Близнецов до истерики довела.
И я в подробностях поведал о Женькиных творческих успехах. Агата внимательно выслушала и снова осведомилась:
— Клим, ты согласен или нет?
Я, немного подумав, спросил:
— А ты хочешь именно «Ромео и Джульетту»?
— Да понимаешь, я дома порылась в разных пьесах и ничего более подходящего не нашла, — принялась объяснять Агата. — Все другие героини какие-то слишком взрослые, если не сказать — старые.
— Так давай возьмем какую-нибудь детскую пьесу, — предложил я.
— Ага, например, про репку, — скривились губы в усмешке у Агаты. — Я — репка, ты — дедка.
— А Зойка — бабка, — подхватил я.
— А Будка — мышка, — засмеялась Агата.
— А Тимка — внучка…
— Полный бред, правда? — резко оборвала смех она.
