— Но я хочу!.. — закричала Мигг и зарыдала.
— Тише, — мягко сказала принцесса. — Не надо плакать.
— Заткнитесь! — скомандовал Роскуро им обеим.
— Я хочу… — всхлипывала Мигг. — Я хочу… Я хочу…
— Чего ты хочешь, Мигг? — ласково спросила принцесса.
— Чё? — Мигг, по обыкновению, не расслышала.
— Чего ты хочешь, Миггери Coy? — громко повторила принцесса.
— Не смейте её ни о чём спрашивать! — забеспокоился Роскуро. — Замолчите!
Но было слишком поздно. Вопрос уже прозвучал. И Мигг его услышала — впервые в жизни! Вселенная замерла, и всё сущее в ней притихло в ожидании. Мир жаждал узнать, чего хочет Миггери Coy.
— Я хочу… — пролепетала Мигг.
— Чего же? — снова спросила Горошинка.
— Я хочу к маме! — выкрикнула Мигг замершему в ожидании миру. — Я хочу к мамочке моей!
— Я так тебя понимаю… — Принцесса протянула девочке руку.
Та доверчиво сунула ей свою ладошку.
— Я тоже хочу к маме, — тихонько сказала Горошинка и сжала руку Миггери Coy.
— Прекратите! — заверещал Роскуро. — Немедленно надень на неё кандалы! Закуй её в цепи!
— Ух ты, разбежался! — возмутилась Мигг. — Ни за что её не трону. И ты меня не заставишь! У меня ведь ножик есть, помнишь?
Она занесла нож над головой.
— Дурёха! Если твоя пустая башка хоть чуточку соображает, — произнёс Роскуро, — хотя я в этом глубоко сомневаюсь, ты меня не то что ножом — пальцем не тронешь. Как вы выберетесь из этого подземелья без моей помощи? Помрёте тут обе с голоду. Или ещё того хуже…
— Ух ты! И правда! — сказала Мигг. — Тогда давай веди нас наверх, а не то искромсаю тебя сейчас на мелкие кусочки.
— И не подумаю, — заявил крыс. — Принцесса останется здесь, во тьме. А ты, Мигг, делай как знаешь. Можешь остаться с ней.
— Но я хочу наверх, — сказала девочка.
— Мигг, его бесполезно уговаривать, — заметила принцесса. — Разве что он вдруг сам передумает.
— Не передумаю, — отрезал Роскуро. — Ни за что.
— Ух ты… Чё делать-то? — выдохнула Мигг и опустила занесённый нож.
Так они и остались сидеть в подземелье — крыс, принцесса и девочка-служанка. А наверху тем временем взошло солнце, прокатилось колесом по небу, скрылось за горизонтом, и снова наступила ночь. Они сидели и сидели, одна свечка догорела, и пришлось зажечь другую. А они всё сидели глубоко-глубоко под землёй.
Читатель, честно говоря, они сидели бы там до сих пор, не появись наконец Десперо.
Глава пятидесятая
Принцесса помнит его имя
— Принцесса! — воскликнул Десперо. — Принцесса Горошинка! Я пришёл вас спасти!
Услышав своё имя, принцесса подняла голову.
— Десперо, — прошептала она. А потом громко закричала: — Десперо!
Читатель, поверь, когда твоё имя произносит тот, кого ты любишь, — это самое большое счастье на свете.
Самое большое.
В этот миг Десперо понял, что всё было не зря: он не зря потерял хвост, не зря был сослан в это подземелье, не зря отсюда выбрался и не зря вернулся сюда снова — уже по своей воле.
Он бросился к принцессе.
Но путь ему, скаля зубы, заступил Роскуро.
— Нет! Не трогай его! — воскликнула принцесса. — Он мой друг!
— Не бойтесь, принцессочка! — вскинулась Мигг. — Я не дам мышанечку в обиду.
Она снова схватилась за нож. И отсекла бы Роскуро голову, но немного промахнулась.
— Тьфу ты! — охнула Миггери Coy.
Глава пятьдесят первая
Чем это пахнет?
— Уаааааауууу! — взвыл Роскуро и оглянулся посмотреть на то место, где только что был его хвост.
В этот миг Десперо, выхватив иглу из-за пояса, наставил её остриё туда, где у крыс положено быть сердцу.
— Не шевелись! — сказал он. — Убью!
— Ха-ха-ха! — расхохотался Боттичелли Угрызалло, до сих пор державшийся в тени. — Браво-браво! Мышонок вознамерился убить крысу. — Он громко стеганул хвостом по полу в знак одобрения. — Какой захватывающий сюжет! Даже занятнее, чем я предполагал. Как же я люблю, когда к нам в подземелье попадают мыши!
— Пропустите! Дайте взглянуть! — зашумели крысы.
Задние толкались и напирали на передних.
— Да уймитесь вы! — шикнул на них Боттичелли. — Не мешайте рыцарю сделать своё дело.
Десперо стоял, наставив дрожащий кончик иглы на сердце Роскуро. Он понимал: его рыцарский долг — защитить принцессу. Но поможет ли тут убийство? Отступит ли тьма, если он убьёт Роскуро?
Задумавшись, Десперо наклонил голову. Слегка, самую чуточку. И его длинные усики ненароком коснулись крысиного носа. Роскуро принюхался.
— Чем это пахнет? — спросил он.
— Мышиной кровушкой! — облизнулась крыса, стоявшая ближе всех.
— Кровью и косточками! — радостно гаркнула другая крыса.
— Ты чуешь слёзы, — подсказал Боттичелли. — Слёзы и несчастную любовь.
— Это я без вас понимаю» — огрызнулся Роскуро. — Но пахнет ещё чем-то…
Он снова принюхался.
Запах супа захлестнул его, точно гигантская волна, и на гребне этой волны ему вспомнилось всё: солнечный свет, хрустальная люстра, музыка, смех, всё-всё, что никогда ни при каких обстоятельствах не станет частью его жизни. Потому что он — крыса.
— Суп! — простонал Роскуро.
И заплакал.
— Фи! — поморщился Боттичелли.
— Фу! Фу! Фу! — зафыркали и зашикали остальные крысы.
— Убей меня! — взмолился Роскуро и упал на колени перед Десперо. — У меня всё равно ничего не получится. Мне просто хотелось света… потому я и привёл сюда принцессу… Я хотел красоты и света… хоть немножко… для себя…
— Давай же, убей его! — подзуживал Боттичелли. — Это не крыса, а недоразумение! Он плачет. Он позорит наш род!
— Не надо, Десперо, — сказала принцесса. — Не убивай его. Пожалуйста.
Десперо опустил иголку. И повернулся к принцессе.
— Что же ты? — возмутился Боттичелли. — Убей его! Убей скорее! Все вы тут жалкие слюнтяи! Аж тошно от вас становится. Совсем аппетит испортили.
— Ух ты! — воскликнула Мигг. — Да я сама его сейчас убью!
— Нет! Погоди! — воскликнула принцесса. — Роскуро, — обратилась она к плачущему крысу.
— Что? — отозвался он.
Из глаз его градом катились слёзы. Они стекали по его усам и часто-часто капали на пол.
