— Да, сэр. — Эмма, казалось, вот-вот расплачется.
Интересно, чего это мистер Мармор прицепился к Эмме? Чарли занервничал. Кроме нее, в классе было еще двое одаренных — сам Чарли и Габриэль, который ерзал на задней парте и от волнения дергал себя за волосы. Не подумав, Чарли поднял руку и брякнул:
— Сэр, а вы сами тоже одаренный?
Но мистер Мармор сделал вид, что не слышал вопроса. Он устремил на Чарли пристальный взгляд и поинтересовался:
— Как поживает фауна на Филберт-стрит? Ничего новенького?
Чарли положительно оторопел. Он даже не понял, о чем речь.
— Чего? — переспросил он.
— Фауна. Животный мир, дорогуша. Ну же, поделись новостями. Не попадались ли тебе необычные мотыльки? А лошади?
Рот у Чарли раскрылся сам собой, но прошло несколько секунд, прежде чем мальчик смог выдавить:
— Нет.
— Что — нет?
— Нет, сэр.
— Дурень, я спрашиваю, кого ты видел, а кого нет. Что, ни лошадей, ни мотыльков?
Это что, ловушка? Чарли лихорадочно пытался сообразить, что же ответить, но на помощь подоспел Фиделио:
— Сэр, он имеет в виду, что не видел ни того ни другого.
— А тебя кто спрашивает? Не суй нос не в свое дело! — обрушился на него учитель. Фиделио приготовился к разносу, но настроение мистера Мармора вновь изменилось. Он потянулся с ужасающим хрустом и жизнерадостно объявил: — Урок окончен, дети, вы свободны.
Не веря своему везению, Чарли покидал книжки в рюкзак и пулей вылетел в коридор. Правда, он тут же притормозил — ему послышалось, как мистер Мармор насвистывает некий знакомый мотивчик. Но тут из класса выскочил Фиделио и потащил Чарли прочь — от греха подальше.
— Я не понимаю, этот тип что, чокнутый? — недоумевал он.
— По-моему, у него раздвоение личности, — предположил Чарли.
— Растроение, — подхватил нагнавший их Габриэль. — Он же еще фортепиано преподает, так вот, на уроках музыки он совсем другой — спокойный, серьезный, не кричит. А играет как! Фантастика.
Они завидели впереди Эмму и Оливию, последняя вдруг остановилась и прикрикнула на подругу:
— Да замолчи ты! Я вообще не хочу об этом разговаривать, ясно? Отстань! — И, оставив Эмму в растерянности, понеслась через холл в театральную раздевалку.
— Какая муха ее укусила? — удивился Фиделио.
Эмма подождала мальчиков.
— Наверно, уже все знают, что она провалилась на кинопробе. Вся школа только об этом и говорит.
— А я и забыл, — признался Габриэль.
— Бедняжка! — покачал головой Фиделио. — Теперь понятно, почему ей так скверно.
Чарли сознался, что он виделся с Оливией после провала, и рассказал друзьям о цветочном магазине и его загадочной хозяйке Элис Ангел.
Проходивший мимо Аза Пик напустился на всю компанию:
— Эй, нечего тут чесать языками! Вам всем пора быть в столовой.
Все четверо переглянулись, вспомнили правило молчания и разошлись.
В столовой Чарли с друзьями пристроились в хвост очереди, как раз за Билли, который, похоже, был рад их видеть.
— Можно, я сяду с тобой? — спросил он у Чарли.
— Валяй, — разрешил тот, подумав, что на несчастного, поникшего Билли совершенно невозможно сердиться — хотя, по сути дела, он и воришка.
На обед сегодня подали томатный суп и булочки, но Билли, в отличие от остальных, есть не стал — поболтал ложкой в тарелке и тем и ограничился.
— Ты заболел, Билли? — встревожился Фиделио.
— Нет-нет, спасибо! — смутился Билли. — Просто у меня такие замечательные новые родители и они так закармливают меня вкусностями… И сегодня утром накормили просто потрясающим завтраком, так что суп в горло не лезет. Я сыт.
Остальные уставились на него, пораженные такой пылкой речью. Но Билли умолк и до конца обеда не проронил ни слова. На выходе из столовой он поймал за рукав Габриэля и застенчиво спросил:
— Ты не мог бы взять посмотреть у меня одну вещь — ну, определить ее историю? Только это не просто одежда.
— Пошли в сад, там покажешь, — заинтересовался Габриэль.
Таинственный предмет оказался всего-навсего пуговицей, которую Билли извлек из кармана и положил на ладонь Габриэлю, присовокупив нечто очень странное:
— Я же просто тебе ее даю и ничего не разбалтываю, ведь, правда? Ну, не рассказываю лишнего про свой дом.
Габриэль только плечами пожал.
Мальчики устроились на траве в дальнем конце сада, неподалеку от руин, — здесь было меньше посторонних глаз.
— Где ты ее нашел, Билли? — поинтересовался Фиделио. — И что в ней такого особенного? По-моему, пуговица как пуговица.
И верно, ничего приметного в ней не было — черная большая пуговица от костюма или пальто.
— Извини, Билли, но мне нужны подробности, — заявил Габриэль. — Ты ее подобрал дома у новых родителей? Но где конкретно — в шкафу? На полу? Ты знаешь, с чьей она одежды?
Билли дважды кивнул, а потом дважды энергично помотал головой.
Вынужденная игра в «угадайку» продолжалась.
— Понятно. Уже кое-что, — Габриэль повертел пуговицу в пальцах. — Ладно, буду работать с тем, что есть.
Остальные с интересом наблюдали, как Габриэль, прикрыв глаза, прикладывает пуговицу сначала к груди, потом к животу, потом к запястьям.
— Непростую задачку ты мне задал, — протянул он. — Это же не галстук и не кепка, на себя не примеришь, поэтому сказать что-нибудь определенное… Ой! — Габриэль вдруг резко дернулся. Пуговицу он в этот момент приложил к груди слева, и, стоило ему прижать ее посильнее, слышался приглушенный стук сердца.
Габриэль охнул, потом ахнул — Билли и прочие следили за ним, затаив дыхание. Вид у Габриэля был такой, будто он читает захватывающий детектив. С закрытыми глазами. Кончиками пальцев.
— Билли, это просто потрясающе! — воскликнул Габриэль, не открывая глаз. — В жизни такого не видел. Везде стекло. Стеклянные стены. Нет, вру, зеркальные. И в одну из них смотрится какой-то человек… в черном и с темными волосами. И еще звучит музыка — фортепиано, но инструмента я не вижу. Ого, да он не просто смотрится в зеркало! Он внутри зеркала! Как муха в янтаре! Ну да, как в ловушке!
Вдруг осеннюю тишину нарушил пронзительный крик. Вокруг мальчиков загрохотали копыта, и они в ужасе пригнулись, закрывая головы, — все, кроме Фиделио, который сидел прямо и озадаченно смотрел на друзей, поскольку единственный не слышал этих звуков.
Побледневший Габриэль отбросил пуговицу в траву, в сторону руин, и, судя по цокоту копыт, лошадь побежала туда же. Чарли опасливо поднял голову, и мимо него пронеслась огромная белая лошадь с развевающимся хвостом и гривой — мелькнула и пропала. То ли исчезла в руинах, то ли вообще растаяла в воздухе.
