Но и это было еще не все. Оливия не успела толком рассмотреть цветы, потому что внимание ее привлекло кое-что другое. Посреди сада, утопая в цветах, стоял настоящий цыганский фургон — деревянный, с круглой крышей. Интересно, а в нем кто живет?
В это мгновение дверь домика отворилась, на садовую дорожку легла полоса света и на крыльцо вышла щуплая фигурка в плаще с капюшоном. Человек этот боязливо огляделся и, ссутулившись, втянув голову в плечи, зашаркал по дорожке. Потом свернул на траву, усыпанную цветочными лепестками, и потрусил к фургону. Он как будто чего-то опасался или боялся, что его заметят. Оливия услышала, как он быстро взбежал по ступенькам фургона, и всмотрелась в сумерки, стараясь понять, мужчина это или женщина.
На пороге дома появилась дама с белоснежными волосами — Элис Ангел.
— Спокойной ночи! — пожелала она обитателю фургона. — Ни о чем не беспокойтесь.
— Благослови вас небо, — приглушенно ответил тот и исчез в фургоне, заперев за собой дверь.
Но хозяйка сада не уходила. Она помедлила на пороге, а потом окликнула:
Оливия испуганно вздрогнула и плюхнулась на траву — обратно в свой сад.
Глава 9 ЗЕРКАЛЬНАЯ ЛОВУШКА
В понедельник утром Чарли забрался в школьный автобус и завертел головой, высматривая Билли Грифа, но того не было. Встретились они только в актовом зале, на общем сборе перед началом уроков. Билли выглядел замученным — под глазами круги, щеки впали, и вообще какой-то несчастный и обиженный.
— Как дела дома, Билли? — прошептал Чарли, воспользовавшись какофонией, которую поднял настраивавшийся оркестр.
— Замечательно, — ответил тот. — Правда. Все просто прекрасно.
— А я тебя вчера ждал-ждал, так и не дождался. Я-то думал, родители привезут тебя в «Зоокафе».
— Понимаешь… — Билли смутился и помрачнел. — Не получилось. Мы были заняты.
Тут ученики хором затянули гимн академии, и Чарли пришлось прервать расспросы, которые он, тем не менее, продолжил на первой же перемене, поймав Билли в раздевалке музыкантов.
— Ответь мне на один вопрос… — начал было Чарли, но беловолосый очкарик вдруг тоненько воскликнул:
— Замолчи! Чарли остолбенел.
— Билли, ты чего? Ладно, молчу, молчу, — замахал он руками, потому что Билли чуть не плакал.
— Пожалуйста, не задавай мне никаких вопросов! — взмолился Билли. — Про родителей, новый дом и все такое. Я тебе ни за что не отвечу. — Он огляделся и, понизив голос, добавил: — Не могу и все.
Чарли растерялся. Ясное дело, так называемые новые родители — Эшер и Флоренс де Грей — запугали Билли. Подводить беднягу Чарли не хотелось, но на языке у него вертелся еще один вопрос, и мальчик решил рискнуть.
— Слушай, ну хоть про палочку можешь сказать честно? Ответь только — ты ее спер или нет?
Билли покраснел так, что лицо у него стало примерно таким же алым, как и глаза.
— Извини, Чарли… — прошелестел он. — Я, правда, не хотел.
— Манфред заставил? — догадался Чарли. — Значит, она уже у него.
Билли молча кивнул.
— Ладно, давай играть в «угадайку», — вздохнул Чарли. — Он тебя чем-то припугнул. Скорее всего сказал — не принесешь палочку, не получишь новых родителей.
Билли опять кивнул и шмыгнул носом.
Чарли нахмурился и досадливо крякнул.
— Лучше бы ты, конечно, этого не делал, ну да ладно. Ты и впрямь не виноват. Не реви, я не сержусь. — Он похлопал поникшего Билли по плечу и убежал на следующий урок, к мистеру Мармору.
Еще на подходе к классу Чарли притормозил, пораженный громким смехом, раздававшимся из-за двери и эхом, разносившимся по коридору. Это еще что за штуки? Он осторожно заглянул в класс и увидел, что все покатываются со смеху, а мистер Мармор величественно спит за учительским столом, надвинув капюшон форменного фиолетового плаща на нос. И громко, раскатисто храпит. Звонка он, похоже, не слышал.
Чарли занял свое место рядом с Фиделио, который, изнемогая от хохота, распластался по парте и утирал выступившие слезы. Немудрено, что Чарли тоже захихикал — однако, зная коварный нрав большинства педагогов, не спускал глаз с мистера Мармора.
И был прав.
Внезапно мистер Мармор выпрямился, стряхнул капюшон и рявкнул:
— Тихо!
Класс испуганно смолк. И было чего испугаться: на прошлой неделе мистер Мармор говорил скрипучим фальцетом, а теперь у него был гулкий бас. Вот так дела!
Похоже, мистер Мармор и сам слегка испугался, услышав собственный голос. Он прочистил горло. Попытался сказать «э-э-э». Помычал. Фыркнул.
— Кхм! Кхм! Агхм. М-да.
Сохранить серьезность при виде учителя, который кашляет, мычит, икает и пробует заговорить, было очень трудно, но, тем не менее, никто в классе даже не улыбнулся. Каждый понимал, что малейший смешок грозит суровым наказанием.
Наконец мистер Мармор вроде бы освоился со своим новым голосом и бодро скомандовал:
— Внимание! История Средневековья. Откройте учебники на странице сорок три. Итак, Плантагенеты.
Это был самый захватывающий урок истории в жизни Чарли: сорок минут подряд мистер Мармор увлекательно описывал правление Генриха II и убийство Томаса Беккета. А под конец урока учитель вдруг задал вопрос, от которого Чарли чуть со стула не упал.
— А теперь скажите мне, где был во время описываемых событий Алый король? Что он делал, пока при английском дворе происходили убийства и интриги?
Класс растерянно молчал — включая и одаренных. Мистер Мармор уставился своими разноцветными глазами на Эмму Толли и спросил:
— Вы-то должны это знать, Эмма Одаренная? Ведь у вас в жилах течет кровь Алого короля! — Он подался вперед и хриплым шепотом добавил: — Точнее, у вас в крыльях!
Все, конечно, посмотрели на Эмму. Девочка, запинаясь, выдавила:
— Н-н-не знаю, сэр.
— Очень плохо, моя дорогая, вы просто невежда. А между тем Алый король был буквально в двух шагах от этого места — преспокойно жил себе в замке, от которого теперь остались пресловутые руины, хорошо вам знакомые. Кто бы мог подумать, что это мрачное место когда-то было уютным замком и обиталищем целой семьи? И это правда. Да-с, деточки, в замке жили король и королева и десять их отпрысков… вернее, простите, тогда еще девять. А потом, в один прекрасный день, королева — оп! — и умерла. Прискорбно, но случается. Король совсем ополоумел от горя и ушел скитаться по лесам, бросив на произвол судьбы всех своих детей, даже новорожденную дочку, совсем крошку. — Мистер Мармор покачал головой и почему-то ухмыльнулся с видом глубокого удовлетворения. — Конечно, во дворце было полным-полно слуг, но разве какая-то челядь заменит родителей? Ах, как плохо быть сиротой, как грустно без мамы и папы, верно, Эмма?
