Шериф развернул свою жертву, которая так и не поднималаголовы.
Селби громко произнес:
— О, миссис Брауер, доброе утро!
Женщина повернулась на каблуках и угрюмо взглянула напрокурора. Она не сразу узнала его, но, узнав, двинулась к нему снеотвратимостью судьбы.
— Я никогда не имела дела с законом, — начала она, — однакомне известны мои права, мистер Селби. Хочу, чтобы вы знали, япроконсультировалась с юристом и…
Миссис Брауер резко оборвала свою тираду и уставилась начеловека в синем костюме округлившимися от изумления глазами.
— Чарльз! — вскричала она. — Что ты здесь делаешь?!
Селби на мгновение подумал, что человек так и не решитсяподнять голову. Но он все-таки поднял взгляд и со сладенькой улыбкой выдавил:
— Что ты здесь делаешь, дорогая?
— Я прибыла, чтобы опознать твой труп.
Он облизал губы и в каком-то отчаянии сказал:
— Знаешь… я… я прочитал в газете о своей смерти и решилприехать, чтобы разобраться.
— А как насчет пяти тысяч долларов? — поинтересовалсяБрэндон.
Смятение отразилось на лице человека. Письмо все еще лежалона стойке. Человек походил на утопающего, отчаянно оглядывающегося в поискахсоломинки, за которую можно было бы ухватиться.
— Что это за письмо? — спросила миссис Брауер, приближаясь кстойке.
Селби сложил письмо, засунул его в конверт, а конвертспрятал в карман.
— Это ваш муж? — спросил он.
— Да.
— Пусть он сам все расскажет.
Губы Брауера плотно сжались, образовав узкую полоску.
— Не стесняйтесь, — сказал Селби, — мне тоже хочетсяпослушать вашу историю.
— Ну говори же, Чарльз! Что с тобой? — выпалила миссисБрауер. — Надеюсь, ты не совершил ничего постыдного?
Брауер не прерывал молчания.
— Не молчи, рассказывай! — приказала миссис Брауер. Видимо,в глазах жены он прочитал нечто, заставившее его промямлить:
— Думаю, дорогая, будет лучше, если я промолчу. Иначе у всехмогут возникнуть неприятности.
— Что с тобой случилось, ты, медуза? — произнесла дама. —Конечно, ты все скажешь. Начинай свой рассказ немедленно! Рано или поздно тебепридется отчитаться, так что давай не откладывай!
Брауер отрицательно покачал головой. Миссис Брауер сбезнадежным видом смотрела на троих мужчин.
— Он совсем свихнулся! — заключила супруга.
— Боюсь, мистер Брауер, если вы будете молчать, нам придетсязадержать вас для допроса, — заявил Селби.
В вестибюле уже образовалась небольшая толпалюбопытствующих, которая пополнялась все новыми и новыми зрителями. Шерифсказал тихо:
— Лучше будет, если я его заберу, Дуг. Оставайся здесь ипрорабатывай другую линию. Потом приходи в кутузку. Возможно, он передумает. —Затем, обращаясь к зрителям, шериф весело произнес: — Дорогу, дорогу, ребята!
Миссис Брауер развернулась и зашагала вслед за своим мужем ишерифом.
— Не думайте, что вы можете упрятать его в такое место, гдемне не удастся с ним потолковать хорошенько, — заявила она мрачно. — Он долженвсе объяснить… Значит, отправился в автомобильное путешествие? Успокоитьнервишки? Та еще идея! Вот уж поистине достойное деяние для респектабельногоженатого человека, больше того, пастора!
Селби следил, как толпа неуверенно потянулась вслед затроицей. Шериф втолкнул арестанта в машину, а миссис Брауер с видом человека,безмерно верящего в себя, в свою способность непременно добиться желаемого,вскарабкалась на сиденье рядом с мужем. Шериф запустил двигатель.
Селби поймал взгляд Кашинга, кивнул головой в направленииего кабинета и сказал:
— Давай немного поболтаем.
Пройдя вслед за Кашингом в кабинет, прокурор плотно закрылдверь.
— Расскажи все сначала, — попросил он.
— Парень появился неизвестно откуда, с видом властелина мирапрошествовал к стойке и поинтересовался, не находится ли мистер Брауер в своейкомнате. Я стоял у сейфа, клерк был в изумлении и сказал, что мистер Брауеротсутствует. Я притворился, будто не интересуюсь их беседой. Посетитель извлекписьмо и заявил, что Брауер оставил для него в сейфе пять тысяч. Я дал сигналклерку задержать парня подольше и направился к телефону, чтобы позвонить тебе,но в этот момент ты переступил через порог.
— Больше тебе ничего не известно?
— Это все.
— Достань-ка конверт, сравним подписи.
— Он не у меня. Шериф взял деньги вчера вечером и запер всвоем сейфе.
— Отлично, я забираю письмо, — сказал Селби. — Как японимаю, кто-то слышал стук машинки в триста двадцать первом?
— Да, мисс Эллен Маркс.
— Где она?
— В своем номере.
— В каком?
— Триста семьдесят втором.
— Ты говорил с ней?
— В самом общем плане.
— Ну и что она сказала?
— Она слышала стук машинки в триста двадцать первом номере,когда вернулась в отель в понедельник ночью. Говорит, что было около полуночи.
— Мне надо поговорить с ней, — сказал Селби, — позвони искажи ей, что я поднимаюсь.
— Послушай, Дуг, — умоляюще произнес Кашинг, — делостановится все более скверным. Гости уже начинают побаиваться. Разве я незаслужил никаких привилегий у прокурора? Ты должен как можно быстрее схватитьубийцу.
Селби улыбнулся:
— Возможно, если бы ты с самого начала не настаивал таксильно на том, чтобы мы замяли дело, расследование продвинулось бы гораздодальше.
— Ну, тогда это казалось мне наилучшим исходом. Ты долженменя понять, у меня большой отель и…
Селби шлепнул его по спине со словами:
— О’кей, Джордж, мы сделаем все возможное. Какой, говоришь,у нее номер — триста семьдесят второй?
— Точно.
Селби поднялся на лифте и постучал в триста семьдесят второйномер. Дверь почти в ту же секунду открыла смуглая молодая женщина. Очевидно,ей было лишь немногим за двадцать. На Селби смотрели огромные серые глаза. Онабыла одета в клетчатый черный с белым костюм. На щеках виднелись пятна румян.Губы покрывал толстый слой ярко-красной блестящей помады.
