— И какова же она? — Серенити села рядом и уютно прижалась к его боку.
— Если я появлюсь, а потом снова исчезну на долгое время, ты решишь, что я тебя обманул. — Он обнял ее за плечи.
— Но ты никогда не обманывал меня!
— Да, но я вел себя как последний эгоист. Я был так холоден с тобой. Не хотел тебя понимать. — Он с надеждой спросил: — Ты меня простишь?
— Может быть, — улыбнулась женщина. — А как ты понял, что эгоистичен?
— Я долго думал над тем, что ты сказала. А когда на допросе выяснил, что Хэнк с тобой сделал… — (Серенити задрожала и прижалась к нему плотнее.) — В общем, ты полностью оправдана, — закончил он.
— Но я же помогала ему. И не сказала тебе об этом.
— Ты делала то, что должна была делать. А дурно поступать не умеешь. Ведь ты не выкинула меня умирать в пустыне, даже подозревая, что я послан твоим бывшим мужем.
— Я не могла. Это было бы неправильно.
— Понимаешь, что я имею в виду? — Мэтт нежно поцеловал ее. — Ты хороший человек, Серенити Клэр. Так можно мне остаться?
— Конечно. — Она улыбнулась, предвкушая, как будет рассказывать ему новости. — Я не могу прогнать своего мужа и отца моего ребенка?
— Ре… ребенок… но… — начал заикаться Мэтт.
— Но что? — улыбнулась она. Он схватил ее в объятия:
— Ты говорила, что не можешь забеременеть!
— Я ошибалась. Мой цикл был нарушен, и я думала, что в этом виноват Хэнк. Но дело оказалось в стрессе. Я перестала нервничать, и цикл восстановился.
Мэтт ухмыльнулся:
— Я здорово помог тебе в этом.
Его самодовольство рассмешило ее:
— Но мы не планировали ребенка. Ты точно рад ему?
— О, милая! — Он крепче прижал ее к себе. — Я готов выскочить на улицу и станцевать от радости что-нибудь зажигательное. — Его голос стал серьезным. — Но тебе следовало сообщить мне сразу.
Серенити пожала плечами:
— Я думала над этим. Но я не хотела, чтобы ты вернулся только из-за ребенка. Ты честный человек и никогда бы не оставил его. А жить вместе по необходимости я не хочу.
Они сидели, прильнув друг к другу. Мэтта переполняло счастье. Он чувствовал себя так, будто достиг в жизни всего, чего нужно было достичь.
— Мама и папа с ума сойдут от радости.
Серенити нахмурилась:
— Как они примут меня?
Мэтт рассмеялся:
— Милая, они тебя уже любят. У Марианн длинный язык. Она рассказала им все о тебе. Они с нетерпением ждут встречи с тобой.
— Семья, — мечтательно протянула она. — Не могу поверить. У меня появится большая семья.
— Кроме ребенка и меня, ты получишь моих родителей, сестру и старшего брата.
Она взглянула на него. В ее зеленых глазах стояли слезы.
— Больше не будет одинокой несчастной Серенити.
Мэтт поцеловал ее в кончик носа.
— Никакого одиночества. Никогда.
КОНЕЦ
