Вопросы сыпались на нее градом, один тяжелее другого. Зловещее предчувствие сжимало сердце девушки до тех самых пор, пока судья Бенсон не ударил своим молотком по крышке стола.
— Прошение истицы об опекунстве отклоняется.
Страшный приговор острой болью отозвался в груди Лори.
Мелани подошла к столу и приняла у служащего бумаги с решением судьи. Лори же продолжала сидеть на своем месте, не в силах поверить в то, что судья Бенсон только что отнял у нее самый бесценный подарок, какой она получала когда-либо в жизни.
Бросив последний сочувственный взгляд в сторону Лори, судья быстро вышел из зала заседаний.
— О, Лори, — в унисон причитали Вероника и Эллисон.
Энди положил руку ей на плечо.
— Мне очень жаль, — тихо произнесла Мелани.
Слезы градом покатались из глаз девушки. Она крепко прижала к груди маленький посапывающий комочек. Энди обнял их обеих руками и терпеливо ждал, пока все ее эмоции выйдут наружу. Потом протянул ей свой платок.
— У нас еще есть возможность что-то предпринять, — сказал он.
— Да, — отозвалась Мелани из-за стола, где они с Джоном изучали выданные ей бумаги. Внезапно ее лицо просветлело. — Судья Бенсон пересмотрит прошение Лори через шесть недель, после того, как она пройдет экзамен на соответствие тем требованиям, что необходимы в нашем округе для усыновления ребенка.
Энди привез Лори домой. Дорогой оба молчали. Ближе к обеду кто-нибудь из социальных работников приедет за Крис и ее вещами.
— Чем я могу помочь тебе? — спросил Энди, проводив Лори до двери ее квартиры.
— Просто побудь рядом, — без колебаний попросила девушка.
— Хорошо.
Лори положила малышку на кровать.
— Я соберу ее вещи.
— Лори…
— Ты был прав. Нужно было сообщить властям, и… я благодарна тебе от всего сердца за все. За все. — Девушка замолчала, чтобы набрать в грудь воздух. — Я знаю, что тебе тоже нелегко. Я… я знаю, что ты тоже полюбил Крис. — И Лори попыталась улыбнуться, прекрасно сознавая, насколько жалким получилось это подобие улыбки.
— Ладно, Лори, теперь не будем об этом. Скажи мне лучше, чем я могу сейчас помочь.
— Принеси, пожалуйста, коробку, почти все вещи Крис остались в ней еще с той поездки к твоим родителям. А я доложу все остальное.
Энди кивнул.
— Что еще? — поинтересовался он минут через десять, когда, вместе с подарками, набралось уже три коробки.
Лори глубоко вздохнула.
— Не знаю, вроде все… Если ты хочешь уйти…
Он покачал головой.
— Я останусь, если ты, конечно, сама не хочешь, чтобы я ушел.
Лори хотела ответить «да, хочу». Лучше бы Энди не видел, как разбивается ее сердце. Но остаться в полном одиночестве… Она попрощается с ним и с Крис одновременно… Сразу с обоими.
— Нет, не хочу — покачала девушка головой.
Лори взяла Крис на руки и присела с ней на край кровати. Энди обнял их обеих. И тут Лори показалось, что ее горе проникло в его душу, становясь их общей болью и страданием.
Некоторое время они сидели так, тихонько разговаривая о том, о сем, старательно избегая упоминать Крис. И их взаимные отношения.
Раздался звонок.
— Я открою. — Энди слегка коснулся пальцем розового ротика малышки.
— Все, — прошептала Лори, прижимая ребенка к себе. Она закрыла глаза, пытаясь навсегда сохранить в памяти это сладкое ощущение крошечного беззащитного тельца, так доверчиво прильнувшего к ее груди.
— Лори? — раздался тихий голос Энди.
Она с трудом открыла глаза.
Девушка неохотно передала малышку внушительного вида женщине, которая официально улыбнулась ей. Все закончилось в считанные секунды…
— Что ты собираешься делать теперь? — спросил Энди, когда Крис увезли.
Лори не в силах была даже обдумать эту мысль.
— Не знаю, — прошептала она. — Не знаю… Наверное, буду жить, как и раньше. До этого…
Энди прижал ее к себе, девушка уткнулась носом в теплоту его свитера, и они долго стояли и молчали, думая каждый о своем. Лори безумно хотелось продлить этот момент до бесконечности. Момент, когда она чувствовала себя такой защищенной в объятиях этого сильного мужчины… Наконец его губы слегка коснулись ее лба, и Лори нашла в себе силы отстраниться. Нужно было сделать это немедленно, пока эмоции, захлестнувшие ее сегодня, окончательно не лишили ее способности здраво мыслить…
Лори вздернула подбородок.
— Мне было тяжело это сделать, — сказала она, довольная, что нашла в себе силы безразлично улыбнуться. — Создать психологический комфорт, а также успокоить проигравшего клиента — это вряд ли входит в круг твоих обязанностей, — наигранно спокойно произнесла она. — Так что можешь попросить кого-нибудь в офисе, чтобы они отнесли это на мой счет.
Шутка явно не удалась. Энди вновь окаменел, как сегодня утром в зале суда.
— Мелани будет звонить тебе.
— Хорошо.
— Тогда… — Губы его сжались на мгновение. — Полагаю, я тебе больше не нужен.
Сердце девушки громко протестовало. Оно хотело возвращения прежнего Энди. Заботливого друга.
— Мы можем?.. — начала она. — Энди, я не хочу… Я имею в виду… Я хочу…
Энди поднял вверх ладони, останавливая ее путаную речь.
— Что бы ты ни думала, я все равно представляю из себя ничтожный утешительный приз.
Холод и пустота с невыносимой тяжестью навалились на Лори почти мгновенно. Она почувствовала, что вся дрожит.
— Думаю, мы как-нибудь еще увидимся.
Она кивнула.
Махнув рукой на прощание, Энди быстро ушел. Ушел из ее жизни.
Для Лори началась «новая» жизнь. Она устроилась на новую работу. Начала посещать занятия для родителей, желающих усыновить ребенка, надеясь, что в конце концов сможет отвоевать Крис.
Социальный работник, назначенный ответственным по делу Крис, звонила ей дважды в неделю. Часто Лори разговаривала по телефону с Вероникой и Мелани. Слава Богу, никто из них не упоминал в разговоре Энди. Девушка старалась быть постоянно занятой, чтобы не думать о нем.
Это оказалось невозможным.
Однажды она видела его из окна. Он лепил снежную бабу с Майклом, сыном Мелани. Она наблюдала за ним безотрывно, пока они не ушли…
Она была несправедлива к Энди. Почему она решила, что Энди для счастья нужны только его дети? Достаточно посмотреть, как искренне он смеется, играя с Майклом. Как нежно и осторожно бросает в ребенка снежком, разве это не любовь? Да и вообще — разве можно представить себе любовь более сильную и неподдельную, чем та, которую Энди питает к своим племянникам и племянницам? Или к Крис?
