– Что случилось, Сесилия? Ты сегодня весь день следишь за мной с каким-то таинственным видом; право, мне это очень неприятно. Ты знаешь, что я очень тебя люблю, но мне надо было заняться Вайолет Пенроуз и другими.
– Я вас долго не задержу, – с печальным выражением лица оправдывалась Сесилия. – Я очень хорошо понимаю, что я неподходящая подруга для вас, но все-таки и я могу быть вам полезной. Мне нужно вам передать кое-что. Дело касается мисс Джулии Спаркс.
– Джулии Спаркс! – вскричала я. – Что же ты можешь мне сообщить? Говори скорее!
– Мисс Джулия Спаркс сегодня рано утром приходила к нашему дому, – ответила Сесилия. – Она, как оказалось, поджидала меня, так как, едва я отошла на несколько шагов от дома, она быстро подошла ко мне, ухватила меня за руку и отвела в сторону. Потом она завела со мной длинный разговор, к которому я совсем не была подготовлена. Она начала с того, что очень расхваливала вас. Потом она вдруг спросила, люблю ли я вас. «О да, разумеется, люблю, – ответила я. – Мы еще совсем маленькими детьми всегда играли вместе с мисс Мэгги, и я люблю ее от всей души». «Ну, так вот что, Сесилия Ферфакс, – сказала она, – может быть, вы не откажетесь помочь вашей любимой мисс Мэгги выпутаться из беды?» Это были ее собственные слова, мисс; я посмотрела ей прямо в глаза и тут вдруг почему-то вспомнила о чеках, покраснела и растерялась.
– Ну, и что же? Дальше-то что? – нетерпеливо перебила я.
– Мисс Спаркс не сводила с меня глаз, и вдруг она строго сказала: «Кто краснеет, тот виноват! Я уже и раньше догадывалась, а теперь мне все ясно как день. Вы тоже замешаны в этом деле. Только вы, Сесилия Ферфакс, не догадались об одном: когда вы ходили в Гарфилд менять чеки для мисс Мэгги, вы забыли попросить начальницу почтовой конторы, чтобы она держала в секрете ваше посещение. Вы же хорошо знали, что она и наша деревенская почтмейстерша – родные сестры. И могли бы догадаться, что тот, кому были присланы чеки, спохватится, не получив их, и поднимет тревогу».
«Но ведь это же были собственные деньги мисс Гильярд», – сказала я.
«Ну да, конечно, – проговорила она, – это все так, но все-таки вы вместе с мисс Мэгги поступили очень необдуманно». С этими словами она удалилась, а я села на траву и принялась ломать себе голову над всей этой историей. Ах, мисс Маргарет, милая, скажите по правде, ведь это были ваши собственные чеки, не так ли?
– Неужели же я дала бы тебе чьи-нибудь чужие чеки? – ответила я.
– Нет, конечно, нет, милая, мисс Мэгги! Но все-таки я очень перепугалась – и за вас, и за себя. Ну вот, теперь я все вам рассказала, мисс Мэгги, и больше ничего не могу сделать для вас. Меня так мучает то, что я не догадалась предупредить почтмейстершу, как говорила мисс Спаркс.
Я поцеловала милую девушку и этим несколько успокоила ее. Потом я повторила ей мою просьбу – никому ничего не рассказывать об этой истории – и направилась к нашим гостям. На душе у меня лежал тяжелый камень; я понимала, что моя проделка в скором времени будет обнаружена, но решила пока не отчаиваться и сохранять присутствие духа до конца, каков бы он ни был.
Когда я приближалась к дому, мне навстречу радостно бросилась Вайолет.
– Ах, Маргарет! – воскликнула она. – Пойдемте скорее, я так хотела, чтобы вы ее послушали! Представьте себе, Адель Спаркс превосходно декламирует. Я просто в восторге! Пойдемте скорее!
Мы застали конец монолога Адели и присутствовали при оглушительном взрыве рукоплесканий публики. Вайолет была так взволнована, что только крепко сжимала мою руку, не в силах выразить свой восторг.
– Какое у нее вдохновенное лицо! – наконец сказала она. – О, теперь я верю, что на свете могут быть героини. Эта американка, кажется, готова была бы пожертвовать жизнью ради освобождения людей из рабства!
– Напрасно вы думаете, что она такая героиня, – заметила я, недовольная успехом Адели. – Она неплохая актриса и просто хорошо передает прекрасные слова американского поэта.
– Но все-таки она должна обладать талантом для этого. И как она прекрасна, когда с таким увлечением декламирует эти чудные стихи! Право, она премилая девушка, и я хотела бы узнать ее поближе.
– Пойдемте, прогуляемся немного, Вайолет, – сказала я. – Мы испытали столько волнений за сегодняшний день, что, кажется, нам уже достаточно.
– Ах, пойдемте! Знаете, Маргарет, я так счастлива, что мы с вами подружились! Я всегда мечтала иметь такую подругу, как вы. И вот мое желание исполнилось!
– Милая Вайолет, вы слишком высоко меня цените. Кто знает, если бы вам было известно обо мне больше… – я не удержалась, и эти слова сами вырвались у меня, так как я почувствовала укоры совести за то, что обманываю эту милую девушку.
– О чем вы говорите? – спросила Вайолет, удивленная моими словами и грустным выражением лица. – Что может быть такого, чего я еще не знаю? У вас такое славное, смелое выражение лица; у вас ничего плохого не может быть на совести. Только я хотела бы…
– Хотели бы что? – перебила я. – Разве вы уже открыли во мне какой-нибудь недостаток? Будьте уверены, что когда вы узнаете меня поближе, то найдете во мне немало недостатков…
– Это нельзя даже назвать недостатком, – нерешительно ответила Вайолет, – но временами между вашими очаровательными бровями появляется маленькая морщинка, как будто вы чем-то озабочены или недовольны.
– И только-то? – рассмеялась я. – Разумеется, я недовольна и, вероятно, всегда буду недовольна этими нашими новыми порядками. Но стоит ли об этом говорить? Давайте потолкуем о чем-нибудь более интересном.
– Конечно, поговорим о другом. Когда вы сможете приехать ко мне? Может быть, в субботу?
Базар должен был продлиться три дня, начиная со среды, и Вайолет предполагала, что в субботу я освобожусь. Я уже хотела пообещать, что приеду, и уже заранее радовалась тому, что проведу хотя бы один день в этом чудном замке, причем наедине с Вайолет, но тут вспомнила, что именно в субботу Джек с Джулией собираются пойти в Гарфилд за подарком нашему отцу. Джек не согласился взять меня с собой, но я предвидела, что этот день для меня не будет спокойным.
– Нет, к сожалению, в субботу я не смогу быть у вас, – ответила я, – у меня есть дела дома.
– А разве нельзя отложить эти дела? Приезжайте к нам в субботу; мама наверняка предложит вам остаться у нас до утра понедельника. Это будет так чудесно! Пожалуйста, Маргарет!..
– Если ваша мама позволит, то я смогу приехать к вам в субботу вечером. Утром же я непременно должна быть дома. Простите, Вайолет, но причину я вам объяснить не могу.
– Так какая же вы мне тогда подруга, – обиделась Вайолет, – у настоящих друзей не должно быть никаких секретов друг от друга. Когда мы с вами договорились о вечной дружбе, я именно так и понимала наши отношения. После того как мы обменялись памятками, я думала, что вы ничего не будете скрывать от меня.
В эту минуту я услышала чей-то смех и увидела, что навстречу нам через луг идут Джулия и Джек. Он держал концы голубой ленточки, на которой висела половинка сломанной монеты.
