Шелестящий звук убираемого трапа прозвучал завершающим аккордом, и наступила тишина.
Зафс вышел из лаборатории и увидел Эйринама, застывшего у крошечного окошечка, прорезавшего единственную дверь его Дома. Профессор смотрел на улицу и покачивал головой.
— Я виноват перед вами, Зафс, — не поворачиваясь, глухо произнес ученый. — Простите.
«Да, вы навлекли беду на мой дом», — мог бы сказать беглец. По нескольким фразам из разговора Эйринама и кардинала Зафс понял — именно профессор сообщил о нем кардиналу. И тот почему-то решился на похищение — иного слова подобрать невозможно.
— Но вы не выдали меня, профессор, — так же тихо сказал юноша. — И кажется, поверили мне, а не старому другу.
— Да. — Эйринам резко повернулся. — Я слишком хорошо знаю своего старого друга. Он не совершает необъяснимых поступков без веских причин. Его появление в вашем доме из разряда чудачеств, а Даурт Тем рационален в расходовании усилий. Он не должен был приходить к вам, Зафс, если только… если только его интерес к вам не превышает объективных пределов… Зачем вы понадобились ему, мой мальчик?
— Не знаю. Многое бы отдал, чтобы понять причину этого интереса.
— Ваши… способности, знания, интеллект могут представлять интерес? Я написал о них…
— В галактиках наступила нехватка молодых людей с блестящим образованием? — саркастически усмехнулся Зафс. — Государственный кардинал лично набирает рекрутов в свой штат? Тогда он большой оригинал…
— В том-то и дело! Кардинал — анахорет, он ведет довольно замкнутый образ жизни, и подвигнуть его на общение с… простите, простым смертным могли только чрезвычайные обстоятельства! Что он нашел в вас, Зафс?!
— Мы ходим по кругу, профессор: Я не знаю. Кстати, а почему вы немного обманули своего приятеля?
Эйринам поморщился и махнул рукой:
— Не важно.
— И все же. Почему?
— Я виноват перед вашей семьей, Зафс! — горько воскликнул ученый. — И у меня не так уж много времени осталось, чтобы заплатить по всем счетам…
— Вы хотите…
— Да! Я отвезу вас на Фартф, если вы еще заинтересованы в этой поездке. Это единственное и немногое, чем я могу отплатить вам за свою промашку.
— Вы уже помогли мне, профессор. Вы спасли моих родителей.
Эйринам ничего не ответил. Догадка, возникшая у него после первоначального запрета кардинала на общение с родителями Зафса, была ужасной. Эйринам не хотел даже задумываться над причинами этого запрета.
«Судьба мамы и папы висела на волоске, — думал Зафс. — Кардинал сам еще не мог решить, как поступить с моей семьей — „изъять“, уничтожить или попробовать договориться. Настойчивость профессора спасла им жизнь. Даурт Тем будет договариваться. Оставит их на прежнем месте и будет ждать меня».
— Пойдемте пить чай, Зафс, — устало проговорил профессор и, сгорбившись, задевая плечами шкафы и стеллажи с любовно собранными экспонатами, побрел на кухню. К раскрытому окну-иллюминатору, выходящему на пустой кусочек стоянки, где птички давно склевали последние крошки…
— Расскажите мне все в подробностях, — подкладывая Зафсу закуски, говорил Эйринам. — Я хочу знать каждое слово, сказанное кардиналом в вашем доме.
— Во-первых, — юноша отложил надкусанный пирог, — ни о каком предложении речи не было.
Без всякого усилия Зафс в лицах передал каждое слово, паузы и акценты из разговоров Даурт Тема и Римта, и, когда закончил, профессор протянул руку к его браслету из витахрома:
— Что не так с этим браслетом? — прищурился и исследовал каждое звено.
— Обычный браслет, — пожал плечами юноша. — Он знаком мне с детства, в нем нет ничего особенного.
— Пожалуй, на первый взгляд так и есть… Он может нести в себе какую-либо информацию?
— Какую? И как она записана?
— Может быть, неизвестная технология?
— Нет. Я проверял, — и горько усмехнулся, — у меня было для этого слишком много свободного времени. Это самый обычный браслет.
— Тогда ешьте спокойно, мой мальчик. Мне надо подумать…
Зафс вернулся к пирогу — его организм, затративший столько усилий, всасывал еду с ненасытностью вакуума, — юноша глотал, почти не чувствуя вкуса.
— Дорога до Фартфа займет примерно… двадцать восемь дней, — проговорил наконец профессор.
— Если вы сообщите мне характеристики вашего корабля, — с набитым ртом сказал гость, — я скажу вам точно, сколько времени займет дорога. Но сейчас меня волнует другое. — Юноша отодвинул опустевшие тарелки и потянулся. — Меня не выпустят с Кухтрана. Каждый корабль будут обыскивать, профессор.
— А если я предъявлю пропуск, подписанный кардиналом?
— Не имеет значения. Попросите, пожалуйста, бортовой компьютер связаться с таможенно-пограничной службой, и вы увидите — со вчерашнего вечера всем транспортам предписано проходить строжайший пограничный досмотр. С этой планеты, профессор, не улететь.
Эйринам прошел в кабинет, Зафс на пару секунд заглянул в санкабину, а когда присоединился к ученому, увидел, что тот внимательно изучает какие-то списки и электронные копии последних распоряжений пограничной службы.
— Позвольте, профессор. — Зафс положил руки на панель управления информационным полем, приказал компьютеру перейти на ручное управление и быстро, в каком-то нереальном темпе заработал на клавиатуре.
Пораженный Эйринам следил, как легко юноша добился доступа к служебной информации пограничников и перевел видовой фон на круговой обзор планеты. Такое фантастическое умение почти напугало ученого, а юноша тем временем с нескрываемым удовлетворением пояснял:
— Так будет проще и нагляднее, профессор. Распоряжения и списки — формальность. Вот, смотрите…
Планету окружал плотный кордон армейских кораблей. Крошечные цифры высвечивали номерные обозначения крейсеров, линкоров и десантных кораблей. Не более десятка пропускных пунктов процеживали пассажирский и грузовой транспорт, медленно, по капле просачивающийся через оцепление. Недосмотренные корабли роились возле космических силовых шлагбаумов в таком множестве, что у Эйринама невольно отвисла челюсть.
— Что происходит?!
— С уверенностью могу сказать одно — в данный момент все контрабандисты Кухтрана забились в норы и ждут конца армейской операции.
— А если серьезно?
— А если серьезно, то каждый корабль подвергают такому доскональному досмотру, что без декларации вам не вывезти с планеты даже любимую собаку. А у меня ни единого документа, профессор. Так вот.
— Мне кажется, вы не понимаете всей серьезности положения, Зафс, — буркнул ученый.
— Отчего же. Прекрасно понимаю. И заранее говорю нам спасибо. Только на вашем летающем доме-музее я смогу покинуть Кухтран.
