искать тебя в Коси!..
(Фудзивара-но Канэсукэ)
392
Сложил, когда гость, пришедший на «Цветочную гору» Кадзан, вновь двинулся в путь под вечер
Ах, когда б мой плетень
в сгустившемся мраке горою
показался тебе,
ты бы, верно, решил остаться,
не спешил бы ночью в дорогу…
(Хэндзё)
393
Сложил на пути домой, поднявшись на гору и простившись там с друзьями
Срок разлуки теперь
зависит от срока цветенья
вешней вишни в горах —
ведь пока цветы не опали,
не смогу я домой вернуться…
(Юсэн)
394
Песня, сложенная под цветущей вишней при созерцании кортежа принца Урин-ин, поднимающегося на гору после совершения поминального обряда
Пусть в окрестных горах
осыпает примчавшийся ветер
вешних вишен цветы —
чтобы гость с уходом помедлил,
не найдя дороги обратно!..
(Хэндзё)
395
[К тому же случаю]
О цветы на ветвях,
удержите его ароматом!
Ведь когда он уйдет,
станет вам, как и мне, должно быть,
так тоскливо, так одиноко…
(Юсэн)
396
Сложено, когда император Нинна в бытность свою наследным принцем возвращался в столицу после созерцания водопада Фуру
Слезы, что пролились
от безвременной нашей разлуки,
потекут в водопад —
а внизу покажется людям,
будто прибыло вод в потоке…
(Кэнгэй)
397
Сложил вечером, прежде чем выйти на дождь, поднимая прощальную чару на пиршестве в Каннариноцубо, куда зван был повелителем
На осеннем лугу
поникли намокшие хаги
под дождем проливным —
так и я скорблю безутешно,
с Государем моим прощаясь…
(Ки-но Цураюки)
398
Ответ [на песню Цураюки]
Ты скорбишь обо мне…
Не знал я о чувствах высоких
благородной души —
а меж тем преклонные лета
уж нависли осенним ливнем…
(Принц Канэми)
399
Сложил, расставаясь с принцем Канэми после того, как впервые побеседовал с ним
Пусть разлука грядет,
но в сердце пребудет отрада —
и понять не могу,
чем же прежде тешилось сердце
до счастливой нынешней встречи?..
(Осикоти-но Мицунэ)
400
Капли светлой росы
в час безвременной нашей разлуки
с рукава соберу —
пусть хранят те слезы прощанья
о тебе печальную память…
(Неизвестный автор)
401
В безутешной тоске
лью горькие слезы ручьями,
увлажнив рукава, —
и пока не встретимся снова,
рукава мои не просохнут…
(Неизвестный автор)
402
Пусть затмят небосвод
беспросветные тучи навеки,
под весенним дождем
пусть намокнут чьи-то одежды —
лишь бы ты с уходом помедлил!..
(Неизвестный автор)
403
Вешней вишни цветы!
Задержите любезного гостя,
что торопится в путь, —
все тропинки в горах окрестных
лепестками скройте от взора…
(Неизвестный автор)
404
Песня, сложенная на расставание с человеком, с которым беседовал у источника Исии на перевале Сига
Из ладоней моих
стекают и надают капли,
чистый ключ возмутив, —
так, с душою неутоленной,
суждено нам, увы, расстаться!..
(Ки-но Цураюки)
405
На расставание со знакомым, чей экипаж повстречал в пути
Как концы кушака,
расходятся наши дороги,
бесконечно виясь, —
но когда-нибудь, полагаю,
суждено им соединиться…
(Ки-но Томонори)
Свиток IX
Песни странствий
406
Сложено в Китае при созерцании луны
Я ночною порой
созерцаю простор поднебесья —
верно, та же луна
нынче в Касуге воссияет
над вершиной горы Микаса…
(Абэ-но Накамаро)
Об этой песне рассказывают следующее: некогда император отправил Накамаро на обучение в Китай. Прошло много лет, а он все не мог вернуться. Когда же наконец ему предстояло отбыть на родину с императорским посланником, китайские друзья устроили прощальный пир в приморском селенье Мэй. Песня была сложена, когда спустилась ночь и луна залила округу дивным сияньем.
407
Отослал эту песню друзьям в столицу, взойдя на корабль, чтобы плыть в изгнание на остров Оки
О рыбачья ладья!
Доставь поскорее посланье —
пусть узнают друзья,
что бескрайней равниной моря
я плыву к островам далеким…
(Оно-но Такамура)
408
От столицы вдали
нынче вышел я к Идзуми-речке
на равнине Мика.
Ветер холоден – впору одежды
одолжить у вершины Касэ…
(Неизвестный автор)
409
Сквозь рассветный туман,
нависший над бухтой Акаси,
мчатся думы мои
вслед за той ладьей одинокой,
что за островом исчезает…
(Неизвестный автор)
410
Как-то раз Нарихира пригласил одного или двух друзей отправиться с ним в путешествие в Восточный край Адзума. Достигнув места под названием Яцухаси, что в провинции Микава, они сошли с коней и присели в тени деревьев, плененные зрелищем цветущих у реки ирисов, и тогда Нарихира, изливая чувства, навеянные странствием, сложил песню-посвящение, в которой каждая строка начиналась буквой из слова «ирису»:
Их парчовая ткань
Роскошным нарядом подруги
Искушает мой взор —
Сколь тоскливо на сердце нынче
У того, кто избрал скитанья…
(Аривара-но Нарихира)
411
Когда Нарихира подъехал к берегам реки Сумида, что протекает между провинциями Мусаси и Симооса, он и спутники его, погрузившись в печальные воспоминания о столице, сошли с коней. Созерцая реку, каждый из них подумал: «Сколь же долог был пройденный путь!» Перевозчик торопил их, поскольку вечер был уже близок. Когда все уселись в лодку, готовясь отплыть, не было среди них ни единого человека, кто не тосковал бы по оставленной столице. Тут увидели они белую птицу с красным клювом и красными ногами, что плескалась у берега. Им не доводилось прежде видеть
