слишком силён.
Оставался Олих. Кира прикинула, что племянник должен быть на похоронах дяди и не прогадала… Что сказать? Церемония была роскошна. Многих из присутствующих на ней драконов Кира уже знала: Варг показывал ей своих друзей и врагов. И главного из них, своего брата — короля, как оказалось, тоже.
Он, конечно, был там с подчёркнуто скорбным лицом и высокопарной речью, превозносящей заслуги брата. Все собравшиеся слушали его с приличествующими случаю лицами: не поймёшь, верят или нет.
Странное зрелище. Здесь были только мужчины: высокие, красивые, в длинных ритуальных одеждах. Все, как один, среднего возраста или молодые. Ни одного старика, каким был Варг. Судя по всему, огонь, бегущий в их жилах, не давал драконам стать дряхлыми и слабыми даже в старости. Такими они и уходили, когда приходил срок. А чаще погибали насильственной смертью.
Лица суровые, замкнутые. Не поймёшь, что думают и чувствуют. Все они воины: беспощадные к себе и другим. Чему же удивляться, что девушки попадая к таким вот каменным истуканам, с пылающим в них огнём, пугались до смерти и даже не пытались бороться? Или увидеть в них живых, мятущихся, страдающих и невообразимо одиноких существ!
Взгляд Олиха, скользя по рядам драконьей знати, чаще всего останавливался на родственниках: короле и сыне Варга. Тогда до Киры дошло, к какой семье привязал её Варг. Кто был старший брат наставника. Она ведь могла догадаться и раньше. Сын — глава Тайной Канцелярии! Значит, семья принадлежала к самой верхушке драконьей знати. Что ж, такую тупость ума можно объяснить только двумя вещами: страшным, непроходимым горем что окутало её, когда Варг угасал, и тем, как ловко наставник уводил её мысли в другую сторону, отвлекал. Хитрец!
И что делать со всем этим? Понятно, что за помощью к ним, она не сунется никогда. Раз король не пощадил брата за такое, в сущности, рядовое преступление, ведь жизни людей не имели для драконов ровно никакой ценности, значит, он просто воспользовался случаем, чтобы устранить его. Если она когда-нибудь обратится за помощью к сыну Варга, он не откажет ей в память об отце. Кира была теперь уверена в этом. И что получается? Она станет для Армоса разменной монетой в борьбе с племянником.
Она слышала ушами Олиха шёпотки. Одни утверждали, что Дарос спелся с дядей и уничтожил отца за титул наследника Армоса. Другие возражали, что как раз Дарос этот титул до сих пор и не принял, что делает наиболее вероятным наследником Олиха.
Сам Олих оставался к сплетням абсолютно равнодушным. Он лениво и сладострастно прокручивал во всё время похорон сцену вчерашнего убийства и насыщения, и очень громко думал о том, что очень вовремя попалась ему такая непокорная и вкусная человечка. Её сопротивление и смерть позволят ему сегодня выдержать вид всех этих рож спокойно и с достоинством.
Киру мутило от него. Он деградировал и перерождался в ту самую хищную тварь, о которой говорил Варг. В нём всё меньше оставалось от разумного существа и совсем не осталось совести и жалости. Он был готов мстить всему и всем за то, что однажды мир не имел жалости к нему и не позволил уйти в момент наивысшего его страдания. Кто и насколько в этом был виноват, не имело значения. Неужели и Варг был таким?
Не думать! Не плакать! Она просто вошь, которая невесомо и недвижимо сидит на волосе и наблюдает то же, что видит Олих. Подумает и поплачет она потом. А пока Кира жадно рассматривала драконов, ведь скоро кого-нибудь из них она, вероятно, увидит вживую. Когда придёт за Олихом.
Король был похож на Варга. Только это была смягчённая, белокурая и, Кира запнулась даже в собственных мыслях, женоподобная версия учителя. А что? Слишком уж ухоженным и прилизанным выглядел король. Неприятным. Хоть и лучился доброжелательными улыбками, когда после церемонии приветствовал подданных. От его мягкого голоса у Киры по позвоночнику продирала безотчётная дрожь. Нет! Она не попадётся этому маньяку в руки и не даст ему, в своём лице, оружие против племянника!
Сына Варга она рассматривала особенно внимательно. Сын же её любимого наставника! Похож ли?.. Похож. Он был очень похож на Варга, не обессиленного, а того, тень которого она видела иногда. Не копия, конечно, но очень похож. А волосы другие. У Варга они были тёмные с проседью, у Дароса в темноте волос прятались отсветы того самого багрового пламени, что змеилось по шкуре его дракона. Может быть, это магия так прорывается? Она слышала завистливые шёпотки о самом сильном драконе поколения, каким был сначала Варг, а теперь его сын. Может быть и у Варга пряталось серебро в волосах до того, как его огонь погас?
Дарос был внешне так же холоден и замкнут, как остальные драконы. Словно не отца родного хоронит! Если бы она не побывала у него в голове, то и представить бы не смогла, какие страсти бушуют в нём.
Тогда в голову Киры в первый раз просочилась крамольная, революционная, можно сказать, мысль: а вдруг они все такие? И их показная холодность — это ещё одна уловка в борьбе друг против друга? Своего рода победа над буйной, огненной природой. Свидетельство силы. Драконы же. А значит, должны побеждать: других и себя.
* * *
Кира дотянула до весны, увидела как пробуждается природа, как тонкие, нежные стебли подснежников, ветреницы, медуницы и сон-травы украсили согретые первым солнцем пригорки. Увидела, как пошла доченька Самоха и даже заплакала от радости там же, при людях, тоже пришедших подивиться на чудо.
Её несказанно радовали все эти признаки победы жизни над смертью. Почему?.. Прощалась с родными местами. Ведь неизвестно, сможет ли она вернуться из драконьего мира. Выживет ли?
Тянуть и дальше, надеясь на чудо для Олиха, было просто преступно. Он словно с цепи сорвался. Во второй половине зимы в нём произошёл окончательный переворот. Об этом ей донесли быстро. Люди увидели то, что было раньше скрыто от них. То, что так старательно замалчивалось, а то и вовсе пряталось за красивыми сказками о том, что отданные драконам девушки живут где-то "долго и счастливо".
Произошло это предельно банально, натуралистично и жестоко, на глазах у всех. Олиху не понравилось, как повела себя выбранная им
