до крови. Она останется там, свернувшись калачиком под кроватью, пока все не закончится.
Кряхтя от усилия, Ричард скатился с Глории и засунул свое увядающее мужское достоинство обратно в брюки. Вся ночь была подготовкой к этому сладостному освобождению, и теперь он обнаружил, что совершенно вымотан. Даже избавление от последней жертвы казалось слишком большим усилием. Он, спотыкаясь, поднялся на ноги, взял девушку за лодыжки и потянул, волоча ее по коридору, как предмет мебели. Она уже ушла так глубоко в себя, что не издала ни звука. В гостиной он усадил ее на одно из кресел и улучил минутку, чтобы полюбоваться ею.
Такая девушка никогда не уделила бы ему внимания, если бы он подошел к ней на улице. Зато теперь она принадлежала ему, и он мог делать с ней все, что ему заблагорассудится.
Он обхватил ладонями одну из ее грудей, пока его руки и пристальный взгляд скользили вверх по ее телу, но к этому моменту вся привлекательность покинула ее. Просто еще одна шлюха, от которой нужно избавиться. За поясом у него был заткнут запасной отрезок разорванной простыни. Он сжал его в ладонях, а затем обернул вокруг шеи Глории.
Он никогда не использовал веревку, чтобы задушить женщину. Все его предыдущие удушения были совершены вручную с помощью чулка. Он понятия не имел, как сильно нужно тянуть и как глубоко полоска скрученной ткани впивается в шею женщины. Он крутил удавку изо всех сил, натягивая ее все туже и туже, даже когда она врезалась ему в руки. Глория сделала несколько непроизвольных рывков, но вся борьба уже подошла к концу. Она умерла задолго до того, как он решил задушить ее. Даже когда все закончилось, ткань оставалась плотно прилегающей к ее шее, а плоть перекрывала ее с обеих сторон. Последний акт жестокого излияния.
Наконец все закончилось. Величайшая ночь в жизни Ричарда. Он вымылся в последний раз, стараясь осторожно переступить через распростертое на полу тело. Он остановился у входной двери и оглянулся на дом, мысленно ведя отсчет. Здесь жили восемь студенток-медсестер, и восемь женщин погибли от его рук. Его работа здесь закончена, и весь мир шлюх запомнит это. Он выскользнул за входную дверь. В доме воцарилась тишина.
11. Ужас и охота
В пять часов утра Джуди Диктон со стоном проснулась от звонка будильника. Позже в тот же день у нее был назначен экзамен по неврологии, и ей нужно было немного позаниматься в последнюю минуту, если она хочет сдать экзамен. Из-за изнуряющей июльской жары она на всю ночь включала вентилятор, к большому огорчению ее соседок, филиппинских студенток по обмену, но, добравшись до своего рабочего места, девушка его выключила из-за отвлекающих жужжащих звуков. Снаружи послышался еще более отвлекающий шум, что-то похожее на крик животного, повторяющийся снова и снова. Джуди закатила глаза. Она ни за что не сможет подготовиться, если это не прекратится. Девушка схватила кое-что из грязного белья и направилась вниз. Студентка надеялась, что, кто бы ни издавал эти жалобные звуки, он замолчит, когда она запустит стирку. Когда девушка вернулась в свою спальню, жалобный вой стал громче. Казалось, он доносится прямо под ее окном. Она подошла и открыла жалюзи навстречу красным лучам рассвета. Именно тогда она увидела Корасон.
Через дорогу, в доме 2319, Кора выползла на подоконник окна, выходящего на улицу, и рыдала навзрыд. От этого у Джуди по спине пробежал холодок. Некоторые девушки склонны к драматизму. Какие-то из них, возможно, тяжело восприняли бы расставание и повели себя подобным образом, но не Кора, точно не Кора. Она всегда была храброй и решительной. Накинув халат, Джуди бросилась вниз по лестнице и пересекла пустую дорогу. Рыдания Коры были неумолимы. «Они все мертвы. О боже! Они все мертвы».
Джуди успела подняться только на первый лестничный пролет, прежде чем поняла, почему именно плачет Кора. Дверь в гостиную была открыта, и там лежала Глория, распростертая обнаженной поперек дивана, с каким-то шнуром, обмотанным вокруг шеи так туго, что казалось, ее голова вот-вот оторвется. Она уже начала синеть. Не раздумывая ни секунды, Джуди побежала обратно в свой дом и разбудила всех сокурсников и смотрительницу общежития миссис Бизон. Они вернулись в дом 2319 огромной группой, сбившись в кучу, будто от холода, несмотря на уже поднимающуюся температуру. Как только они собрались войти, Кора спрыгнула на ступеньки перед ними.
– Нет! – Она с трудом поднялась на ноги и схватилась за ближайших медсестер. – Не входите. Возможно, он все еще там. Не входите. Все убиты. Все.
Слов одной девушки было недостаточно для миссис Бизон. Она годами страдала от студенческих розыгрышей и психических срывов – женщина не поверит в то, что ей говорят, пока не увидит все своими глазами. Комната за комнатой толпа проходила по дому, останавливаясь у каждого мертвого тела, и миссис Бизон выкрикивала фамилию очередной девушки, как будто от этого кто-то из жертв пришел бы в себя.
Ни одна из девушек не пошевелилась. Это правда. Они все мертвы. Все до единой, за исключением Коры.
Миссис Бизон схватила телефонную трубку и позвонила в больницу:
– Все мои девочки убиты.
На другом конце провода спросили:
– Кто их убил?
– Я не знаю. Я… мне нужна помощь.
Она повесила трубку, выбежала на улицу, и там ее вырвало. Другим девушкам, которые были близки к истерике, пришлось встречать полицейскую машину.
Дэниел Келли проработал в полиции всего полтора года. Он никоим образом не был подготовлен к тому, что ему предстояло увидеть в доме, окруженном рыдающими женщинами. Услышав хор вопящих голосов о том, что произошло убийство, он вытащил пистолет и вошел внутрь. Сначала он увидел Глорию и почти сразу же выбежал наружу. Он встречался с сестрой Глории в течение нескольких месяцев и знал ее. Ему все еще слышался ее голос, эхом отдающийся в голове, когда он смотрел на обнаженное, изнасилованное тело, распростертое в этом ужасном доме и уже пошедшее трупными пятнами. Стиснув зубы, он сумел обыскать остальную часть дома, подтвердив, что убийца покинул здание; затем полицейский вернулся к машине и немедленно вызвал по рации подкрепление:
– Они мертвы. Они все мертвы. О боже. Пришлите сюда сержанта. Я встречался с ее сестрой. О боже. Я никогда не видел ничего подобного.
Подкрепление, вызванное офицером Келли, выехало, но полицейские прибыли на место происшествия вторыми. Криминальный репортер Джо Каммингс слушал сообщения местных радиочастот в поисках сплетен, когда услышал
