экспериментирует с длиной и образами.
— Всё отлично. Могу я здесь чем-то помочь?
Марчелло и Дефне обмениваются взглядами, потому что обычно я стараюсь держаться подальше от кухни, так как мне не нравится смотреть на то, как ощипывают голубей или отбивают мясо. Один только запах крови заставляет мои внутренности сжиматься.
— В этом нет необходимости, дорогая. Мы со всем справимся.
Дефне улыбается мне, её белые зубы резко контрастируют с её коричневой кожей, которая на несколько тонов темнее, чем у её мужа.
Я уже готова взять ложку и запустить её в котел, который кипит на огне, чтобы показать им, какой я могу быть полезной, но Джиана заходит в кухню с пустым керамическим блюдом. Она опускает его в раковину с мыльной водой и закатывает рукава, но я отгоняю её и запускаю руки в воду, пока она не успела это сделать.
— Я помою посуду, — почти восклицаю я.
Её губы вытягиваются в линию, и на её узкой челюсти начинает пульсировать мускул. Она уступает мне, но перед тем как уйти, бормочет:
— Ты не можешь прятаться здесь всю ночь.
— Я не прячусь.
— Фэллон…
Мой затылок начинает покалывать от взглядов её родителей, наш тихий разговор определенно не остался незамеченным.
— Когда закончишь прятаться, сделай перерыв. Ты ещё ни разу не отдыхала, с тех пор как пришла сюда днем.
— Мне не нужны перерывы.
Мои ступни болят, так что мне определённо нужен перерыв, но я сомневаюсь, что смогу усидеть на месте, даже если попытаюсь. И если я выйду на пирс, чтобы подышать, Антони присоединится ко мне, а я не знаю, что мне с ним делать, как и вообще со всем остальным.
Джиана качает головой, после чего покидает тёмную кухню, выполненную из дерева и камня, с тарелкой мягкого сыра, виноградом и дымящейся буханкой дрожжевого хлеба.
Я мою посуду до тех пор, пока не стираю кожу на руках, а мои пальцы не начинают болеть. Мне уже нечего мыть, потому что огонь под плитами уже потушен.
— Хочешь поговорить об этом? — спрашивает Дефне, беря чистую тряпку с полки, и принимается помогать мне протирать все чистые тарелки, которые я поставила на поддон для сушки посуды, чтобы с них стекла вода.
Я закусываю щеку.
— Как вы поняли, что Марчелло тот самый?
Её серые глаза оглядывают профиль моего лица, которое всё ещё повернуто к раковине, с которой я сливаю воду в ведра. Марчелло вынесет их потом на улицу и выплеснет в корыто для использованной воды, чтобы огненные фейри, которые занимаются отходами, смогли её очистить.
— Наши мечты совпадали. И он меня смешил. И до сих пор это делает при любом удобном случае.
Мои зубы всё ещё вгрызаются в щёку.
— И он говорит мне, что я самая красивая женщина королевства. Я знаю, это глупо, но из-за этих каждодневных напоминаний я чувствую себя особенной.
— Это не глупо. Это замечательно.
Данте может заставить меня чувствовать себя красивой. И он заставляет меня улыбаться. И наши желания определенно совпадают, так как он пересёк канал, чтобы претендовать на трон, а я как бы согласилась собрать железные реликвии, чтобы быть рядом с ним.
— Но важнее всего то, Фэллонина, что Марчелло и я не держим друг от друга секретов.
Мне определённо надо научиться контролировать выражение своего лица, чтобы оно не выдавало все моим мысли.
— А теперь собирайся домой. Я приготовила тарелку с остатками еды для твоей мамы и Церес. Передавай им обеим большой привет, и скажи Церес, чтобы она заходила гости. Я не видела её целую вечность.
— Хорошо.
Я неохотно складываю влажную тряпку, оставляю её на деревянном острове, беру тарелку с крышкой и толкаю бедром распашную дверь.
В обеденном зале стало тише, но не совсем тихо. Посетители перешли от ужина к выпивке. В дальнем углу таверны начали играть в карточные игры, а клиенты текут нескончаемым потоком вверх-вниз по лестнице под руку со своими любимыми проститутками.
Наконец, я смотрю в сторону бара в поисках Антони, но нахожу только Маттиа и Риккио, которые опрокидывают в себя стопки с алкоголем, а рядом с ними болтает Сибилла. Мой желудок снова скручивает из-за нервов. Неужели он совсем ушёл из таверны? Или он только вышел из зала? Я смотрю на потолок. Если он пошёл наверх вместе с девочкой, то, по крайней мере, решение о том, что мне делать, будет принято за меня.
— Он на пристани, бросает камешки в канал.
Джиана проносится мимо меня с подносом, на котором стоят пустые бокалы.
— Ты первая девушка, которая его по-настоящему заинтересовала.
— Пожалуйста, не надо, Джиа. Я и так себя ужасно чувствую.
— Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя ещё хуже, Фэллон. Мне просто его жаль.
Скривив лицо, я бормочу:
— Мне не следовало его целовать.
— Кого это «его»?
Откровенно говоря, я и сама не очень-то уверена.
Наш приглушённый разговор привлекает внимание Сибиллы, и она подходит к нам.
— Что я пропустила?
— Ничего, — бормочу я.
Сибилла закатывает глаза.
— Определённо.
— Спасибо за предложение остаться на ночь, но я собираюсь домой.
Сибилла хлопает своими закругленными чёрными ресницами и смотрит на меня.
— Домой, разве?
После её намека, лицо Джианы напрягается. Она хватает полный кувшин и уносит его клиенту.
— Что такое съела Джиа?
— Ты же знаешь, как мы обе относимся к Фибусу? Она точно так же относится к Антони.
Сибилла хмурится.
Я киваю на одну из деревянных балок, которая держит таверну настолько прямо, насколько это вообще возможно на острове с сильными течениями и ещё более сильными ветрами.
— Данте поцеловал меня.
— Четыре года на…
— Сегодня. Он неожиданно появился в погребе и поцеловал меня, а затем пригласил на свидание.
Её ресницы ударяются о брови.
— Что? И почему я слышу об этом только сейчас? О…
Её рот округляется.
— Так вот почему у Антони такое настроение.
— Не думаю, что он знает.
— Тогда… мерда.
Да, «дерьмо» здесь самое подходящее слово.
— Есть какой-нибудь мудрый совет?
— У меня нет для тебя ничего, детка, но я могу подержать твою руку, когда ты будешь решать, какой мужчина тебе нравится больше.
И она бы так и сделала.
Я обнимаю её одной рукой на прощанье, распрямляю плечи и выхожу в залитую звёздным светом темноту, напоминая себе о том, что если я не давала никаких обещаний и клятв, то это не измена.
Так что, у меня на самом деле нет никакой причины сердиться на Данте или чувствовать себя обманщицей из-за того, что я целовалась с Антони.
ГЛАВА
