у него.
Все вернулось к моему дяде. Я не могла оторвать глаз от больших часов, висевших на стене. Каждое движение стрелки вперед означало потерю одной минуты. У меня оставалось всего несколько часов, чтобы придумать свой следующий шаг. Иначе дядя Рикардо вместе с командой отправятся вверх по Нилу без меня. Я отвлеклась от своего невыносимого спутника и обратила внимание на других людей, трапезничающих вокруг нас и занимающих все свободные столики.
Один мужчина показался мне очень знакомым. Зачесанные назад волосы, крой пальто. Я присмотрелась. Англичанин повернул голову, поднося кофе ко рту. Профиль этого человека затронул какую-то струну в глубине моей души. Мой взгляд метнулся к его спутнику. Мое тело узнало его раньше разума, и глубокое чувство беспокойства сжало мой желудок. Горячая ярость подступила к горлу.
Светловолосым джентльменом был сэр Ивлин. Мужчина справа от него был никем иным, как мистером Стерлингом.
А на его мизинце было золотое кольцо Клеопатры.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
У меня было несколько вариантов, но ни один из них не подходил. Я могла встать и со всех сил закричать “вор” или подойти к их столу и потребовать от Стерлинга вернуть кольцо. Логика подсказывала, что нужно думать головой и не привлекать к себе лишнего внимания. Стерлинг так и не узнал моего настоящего имени, но если бы он заметил меня сейчас, то мог бы приставить слежку или, по меньшей мере, справиться о моем спутнике.
Мистер Хейс был знаменит среди местных.
Незаметно, я бросила взгляд на Ивлина и жабообразного Стерлинга. Сегодня он определенно выглядит таковым в своем зеленом бархатном костюме и сочетающейся с ним жилетке. Мистер Хейс проследил за моим взглядом и вздернул брови.
— Вы видите то же, что и я? — спросила я шепотом.
Мистер Хейс встал.
— Я всегда в курсе происходящего вокруг.
— Ну, я не хочу быть замеченной, так что нам лучше уйти.
— Хорошо, — он оставил деньги на столе, а затем взял меня за руку и быстро повел через большой зал. — Пора возвращаться в отель.
Мы поспешно вышли на улицу, и мистер Хейс, шагнув на тротуар, снова издал резкий пронзительный свист. У обочины притормозил экипаж и Хейс помог мне забраться внутрь, а затем забрался сам и сел напротив. Он дал водителю указания, и транспорт тронулся в путь.
— Вы собираетесь попытаться вернуть кольцо? — прошептала я.
Мистер Хейс продолжал смотреть на улицу, слегка постукивая пальцем по оконной раме.
— А вы не спрашивали себя, почему он вообще его носит?
Я покачала головой.
— Я разозлилась и не могла думать наперед. То, как он отнял его у меня, его надменность, буквально заставили меня пылать. Вы бы видели, как он выставил меня истеричкой. Пустяк, от которого надо избавиться.
Его губы сжались в бледную полосу.
— Ублюдок.
Я уставилась на него, пораженная. Постепенно, он становился тем, кого я могла бы назвать другом. Я не знала, как к этому относиться. Все было бы проще, если бы он мне совсем не нравился.
Я прочистила горло.
— Вы не ответили на мой вопрос.
— Пока он его носит, то вернуть кольцо может быть проблематично. Меня больше беспокоит, что он выставляет его напоказ.
Я не понимала, к чему он клонит.
— Почему это вызывает беспокойство?
— Владея кольцом, он поймет, что лучший способ найти гробницу Клеопатры — позволить магии направлять его, потому что каждый вид притягивает и распознает себе подобного. Мистер Стерлинг расскажет всем о своих открытиях и получит фирман—
— Что это значит? — перебила его я.
— Это лицензия на раскопки. Месье Месперо рассматривает все заявки и лично решает, кто где будет копать. Ваш дядя постоянно рискует лишиться ее на весь сезон.
Я покачала головой, пытаясь осмыслить ситуацию.
— Но если мистер Стерлинг будет опираться только на кольцо, ему придется перелопатить все вдоль и поперек Нила. Это займет месяцы.
— Насколько ты осведомлена о жизни Клеопатры? — спросил он.
— Немного, — призналась я. — Я читала Шекспира.
— Вот он, один из трех столпов вселенной, который добровольно поступил в шуты к публичной девке53, — процитировал мистер Хейс, я в шоке уставилась на него.
— Вы его читали?
Он закатил глаза и продолжил.
— Клеопатра командовала флотом, подавляла восстания, контролировала огромное состояние Египта и пережила голод. И все это при том, что историки любят изображать ее как простую женщину, нахальную лисицу, заманивающую мужчин на верную погибель. Прискорбно, что римляне так и не удосужились понять ее. Они стоят за гораздо более ужасными вещами. Они начинали войны, грабили все, что плохо лежало и правили без компромиссов, — даже малейшая тень веселья сошла с его лица, оставив вместо себя едва уловимую настороженную горечь. — И все это повторяется в Египте. Все чего-то хотят, будь то французы, голландцы или имперская Британия.
— Читать об этом было ужасно, — сказала я, вспоминая содержание газет, которые родители привозили с собой из путешествий. — Еще хуже видеть это воочию. Знать что-то по слухам — ничто по сравнению с тем, чтобы лично столкнуться с этим.
Мистер Хейс кивнул. Он пристально смотрел на меня, а потом его глаза расширились от удивления.
— Неужели мы в чем-то сошлись?
— Безусловно, это аномалия, — сказала я с легким смешком. — Если мы не будем беседовать о ваших соотечественниках, думаю, у нас все будет хорошо.
Мистер Хейс скривил губы. Я привыкла лицезреть его ухмылку или самодовольную улыбку; озорной блеск, едва скрытый в его прямом взгляде. Выражение искреннего отвращения на его лице застало меня врасплох.
— Они мои соотечественники в самом широком смысле этого слова. Уверен, они бы с радостью вышвырнули меня из страны. Не скажу, что это было бы для меня большим потрясением, — добавил он шепотом.
— И быть человеком без страны? Семьи?
Он замолчал, а затем кокетливо ухмыльнулся.
— А что такое, желаете приютить меня?
Но я не позволила ему сменить тему разговора путем вбрасывания легкомысленных фразочек. Возможно, он решил отвлечь меня, но проболтался о кое-чем, что вызвало мое любопытство.
— Почему вас хотят выгнать из страны?
— Должно быть, я был слишком диким для них.
Я посмотрела на его помятую рубашку, расстегнутый воротник и не знающую полировки кожу на сапогах. Ощутимый контраст с солдатской формой, уложенными волосами и сияющими ботинками. Но ничто не могло отвлечь внимание от мускулистой фигуры Хейса, отточенной годами упражнений и тренировок; и его смуглого лица, загоревшего на свежем воздухе. Пистолет у бедра с чужими инициалами. Может быть, он и покинул армейские ряды, но следы его пребывания там, несомненно, остались.
— Значит, вы отказывались
