class="p1">— Отлично, встречаемся на песчаном берегу, он тут один такой. И поторопитесь скоро начнёт светать, а нам еще укрытие найти нужно, — ответил мне Трёхглаз.
Самым простым как я думал способом было идти по вдоль берега рано или поздно я на песок и выйду. Берега озера оказались заросшие водной растительностью и частично заболоченные. Ступни проваливались по голень в грязь, когда мне это надоело я взял чуть в сторону и углубившись в лес пошел гораздо быстрее. Не теряя озера из виду в очередной раз задумался о судьбе моего Мертвоцвета, его тягу я научился преодолевать, но где он и что с ним понятия не имею. Независимо от моих мыслей глаза обшаривали окрестности в поисках чего-либо странного. Изредка встряхивая ногами чтобы убрать налипшую озерную грязь, я брел по лесу. Что-то в этом лесу казалось мне знакомым будто мы здесь уже бывали. Это дежавю чужие воспоминания или мы действительно здесь бродили. Куча вопросов и ни одного ответа.
К пляжу я вышел одновременно с Поваром, теперь его можно отличать, половина зубов у него отсутствовала он потерял их, когда в приступе безумия грыз дерево. На пляже в беспамятстве лежал наш господин. С его одежды стекали струйки воды. Трёхглаз и Уголёк уже были здесь, где-то в кустах молчаливо рыскал Ы.
— Ну вот все в сборе, — Уголёк приветливо хлопнул меня по плечу.
— Нам здесь обитать примерно неделю, — командир был как всегда в заботах; — сейчас решаем проблему с днёвкой. Завтра вы нажинаете тренировки, а мы с Угольком поиски.
Скелет вынул из пробитой головы светящуюся сферу памяти и протянул ее мне. Если бы дыра в головне не мешала нормальному накоплению силы, то это был бы идеальный тайник других укромных местечек у скелета увы нет.
Воды озера покрылись рябью и теперь уже не в голове, а наяву зазвучал голос Озерного Духа
— Я могу укрыть вас в своих омутах. Под ряской и тиной туда дневной свет не проникает. А тем, кто не может в воду заходить рекомендую осмотреть к югу от сюда вырванное бурей дерево под его корнями тоже темно. Это примерно в двадцати шагах.
— Времени думать мало. Половинка, Ы и Повар вы идете под воду. Мы с Угольком в лес. Встречаемся после захода солнца здесь.
— Половинка поработай с тем что тебе дал наш великий детектив, — произнес Уголёк бесшумно скрываясь в зарослях.
— Сом вас проводит, — произнес Дух, явно не слыша наш разговор, но понимая, что к чему; — не обижайте его он моя гордость.
В воде мелькнул странный вытянутый силуэт и всплеск хвоста показал нам нужное направление. Мы втроем двинулись в воду и вскоре уже ползли по дну перебирая руками. Место было весьма глубоким для лесного озера дно, усеянное корягами, за которые мы уцепились как кучка раков идеально подходило для жизни крупной рыбы. Сом явно был не в восторге от таких соседей. И живые, и мертвые замерли в ожидании утра.
Дух легким движением волн, согнал почти всю тину и ряску укрыв нас зеленым облаком. Лучи взошедшего солнца не пробивали растительность и толщу воды, не тревожа нас, а что еще для счастья надо. Вода мешала нормальному общению приглушая звуки поэтому все молчали. В очередной раз пересмотре воспоминание я пришел к выводу что серп — это то что мы ищем. Так прошел наш день и лишь изменение освещения намекнуло на то что наверху вечереет. Когда солнце село за горизонт полностью мы медленно выбрались на берег. Что странно вода сошла с нас стремительным потоком и кости были абсолютно сухие. Будто и не провели мы весь день под водой.
— Пескарика верни, — прожурчал голос за спиной. Я обернулся в тот момент, когда Ы как раз вытряхивал небольшую рыбешку из головы. Рыбка плюхнулась у берега и стремительно скрылась в толще воды. Неподалеку от пляжа виднелся одинокий костерок, вокруг которого на грубо оструганных палках сушилась одежда. А прямо в углях запекались какие-то корешки.
Наш господин выглядел откровенно жалко. Белая кожа намекала на то что он редко снимает свои одеяния и много времени проводит, скрываясь от солнца. Чуть дряблые мышцы и несколько шрамов. Один из которых на боку был самым свежим. От него корявой черной кляксой прямо под кожей расползалось странное пятно.
— Наш Господин проклят поэтому у нас на поиски всего неделя может две. Мы с Угольком на поиски. А вы тренироваться, — Трёхглаз быстро раздал указания и ушел в лес, Уголёк у костра даже не появился очень он огонь с некоторых пор не уважает. Признаюсь, честно шанс что ни будь найти в лесу у него самый высокий.
Мы приступили к тренировке. Тренировка у скелета насколько я понял кардинально отличается от тренировок живых. Мы не ведаем усталости поэтому наши перерывы связаны с восстановлением порванных нитей жизни. Боли тоже нет поэтому удары и приемы, которые обычно называют болевыми для нас почти бесполезны. Мы остервенело лупили друг друга по суставам, как оказалось Ы хот и не обладал богатым словарным запасом, на деле был очень хорош. Он показал мне целую массу приемов по выбиванию костей и разрыву суставов. Бить в полную силу мы опасались переломанную кость восстанавливать долго, а порой ее просто нужно менять. На такие роскошества у нас нет времени и средств. Когда вернулись наши поисковики естественно ни с чем. Я уже знал около двадцати разных способов выбить позвонки у врага одним ударом и даже мог отделить верхнюю часть скелета врага от нижней парой точных ударов. До идеального костолома конечно далеко, но начало положено.
Как только Трёхглаз появился на поляне и одобрительно осмотрел мои техники мы приступили к новым тренировкам теперь мне необходимо было укреплять суставы и узлы буквально угадывая куда будут бить получалось признаюсь так себе. В какой-то момент Ы воспользовавшись тем что Повар заломил мне руки и оперившись ногами в таз буквально выкрутил череп, таким приемом я однажды уже побеждал, теперь победили меня. Я лежал на боку и уныло созерцал свои бренные кости. Трёхглаз подошел ближе и подняв мой череп вложил в него ядро памяти.
— Днем обязательно рассмотри новые воспоминания, иначе мы тут и за год ничего не найдем, — он положил череп рядом с останками и продолжил; — тебе нужно поработать над угадываньем ударов врага и укреплением костей. Как твой Мертвоцвет? Ты его чувствуешь?
— Да, — уныло отозвался я, связывая нитью жизни позвонки и грудную клетку; — однако я все еще не знаю
