class="p1">На свежем воздухе даже спать как-то расхотелось, и я немножко взбодрился. Уже стемнело, но было довольно-таки тепло. Я расстегнул куртку, на всякий случай проверив карман с паспортом и студенческим билетом — все на месте. Парк Горького был заполнен людьми: многие, как и я, приехали сюда после работы или учебы, чтобы насладиться последними погожими деньками перед холодным и промозглым ноябрем. Туда-сюда прогуливались парочки, держа друг друга за руку. Эх, так я и не увиделся с Дашей… А ведь мог бы и я сейчас целоваться с ней под фонарем в том же парке или где-то на диванчике в уютной кофейне. Их много в Москве… Скорее всего, такая симпатичная девушка нашла уже кого-нибудь другого.
В милицию сегодня, надеюсь, ехать не придется. Валька — под надежным присмотром Тамары. Из ее цепких рук он точно никуда не денется. Ленька где-то отдыхает на лавочке со своими друзьями и обсуждает только им одним понятные темы на им одном понятном языке. Работать в подвальчике тоже не надо. И я наконец-то, впервые за две недели, приблизился к выполнению своей миссии — начал разрабатывать временной симулятор. Мне пришла мысль, что, вполне возможно, что об этом же мечтал мой двойник — загадочно пропавший Матвей Ремизов. Не зря же у него столько книг по фантастике на полке! Несмотря на то, что я не был с ним знаком, я искренне порадовался, когда главврач «Склифа» признался, что никто не видел тела погибшего парня. Значит, есть крохотная надежда, что медсестра просто ошиблась, и он жив? Куда же он тогда делся? Не выпрыгнул же из больничной койки прям с четвертого этажа? Какой в этом смысл?
На улице во время ходьбы думалось гораздо легче и приятнее, чем в душной аудитории университета. Я размеренно шагал по дорожкам парка и пытался вспомнить и связать воедино все, что я когда-либо читал и слышал о машинах времени: в сети, в книгах по фантастике, в статьях научных журналов… Кажется, не так давно мне попадалась на глаза статья об исследовании, сделанном американскими учеными. Какой-то астрофизик из Коннектикута написал уравнение. И это уравнение, как он считал, можно взять в качестве базы для создания машины времени. Было только небольшое ограничение: эта машина теоретически могла бы переносить людей в будущее, но не в прошлое. Я запомнил, что в статье было очень много самых разных формул и графиков, подавляющую часть из которых я вообще не понял: я же все-таки программист, а не физик. Но точно помню, что сама идея создать в реальности машину времени меня очень зацепила. А вдруг получится вернуться в прошлое и исправить все свои «косяки»?
Я напряг голову и попытался в точности вспомнить все, чтобы написано в статье. Почему машина времени должна переносить людей именно в будущее? Кажется, ученый полагал, что время во Вселенной может как ускоряться, так и замедляться, в зависимости от скорости, с которой движется объект. Все относительно. Например, если человек летит на космическом корабле с околосветовой скоростью, то время для него будет идти медленнее, чем для человека, который находится на Земле. Поэтому можно предполагать, что астронавт, который пробыл на этом корабле всего неделю, после возвращения попадет в будущее, потому что для людей на Земле уже пройдет уже несколько лет.
Говорилось в статье и о другом: все, происходящее с пространством, происходит и со временем. И если, например, взять лазерный луч и свернуть его в кольцо, то получится петля времени, которая позволит путешествовать в прошлое. Было там что-то про гравитационные поля и циркулирующие пучки света, но я ровным счетом ничего не понял. Наверное, лучше надо было в школе учить физику.
Гуляя по парку Горького и напевая под нос уже набившую за последние дни оскомину песню «Наутилуса»: «Я так хочу быть с тобой» (у нас в общежитии ее пели все подряд), я замечал не только милующиеся парочки, но и отдельные компании ребят, существенно отличающихся по внешнему виду друг от друга: парни в кожаных косухах и потертых джинсах, с ирокезами или, напротив, очень длинными волосами. Хиппи, панки, металлисты… Кое-что о молодежных субкультурах я, конечно же, знал. Например, то, что хиппи были пацифистами, то есть выступали против войны.
Неподалеку от кафе «Времена года» присели на скамейку двое мирных ребят, одетых в цветастые одежды с какой-то бахромой. Один из них лениво перебирал струны на гитаре. Говорила компания о чем-то своем и выглядела довольно спокойно. Я уже хотел было пройти мимо, но вдруг признал знакомую рыжую голову.
— Ленька!
Приятель обернулся и искренне мне обрадовался.
— О, привет! А ты тут какими судьбами? Опять доллары на рубли меняешь?
— Да просто приехал погулять, Валька сегодня к Тамаре в гости пошел…
— Извини, я думал, у вас с Валькой там какое-то важное дело. Ты еще с каким-то мужиком стоял, разговаривал. Просто у нас тут просто своя компания, подумал, вам неинтересно. Пиво будешь? «Ячменный колос»…
— А? Да нет, я…
Вдруг ни с того ни с сего Ленькин друг, сидящий на скамейке с гитарой, перестал перебирать струны, взглянул поверх наших голов и как-то напрягся. Потом он встал, достав что-то из кармана. Мельком приглядевшись, я заметил, что в руках он держал консервную банку, завернутую в сетчатую авоську — в такой мы иногда таскали овощи для салатов из подвальчика Арсена. Поесть, что ли, внезапно захотел? Нет, тут что-то не так. Куда он так напряженно смотрит? Я обернулся.
Возле нас стояла компания из четырех брутально выглядящих парней, по возрасту чуть постарше. Самому старшему из них было на вид лет двадцать пять. Они были примерно одного роста и одеты едва ли не более странно, чем Ленькины друзья-хиппи: в клетчатые штаны и майки, несмотря на то, что на улице было, хоть и тепло, но далеко уже не лето. Даже мне в куртке уже было зябко. Все парни, как один, были коротко стрижены.
— Здорово, пацаны! — как бы невзначай спросил один из них, картинно поигрывая мускулами похрустывая костяшками пальцев. Его кулаки были величиной с дыню. Вот для чего они даже в холод носит майки — чтобы мышцы было видно.
— Здорово, — Ленькины друзья поднялись со скамейки, тоже изображая небрежность, но было видно, что они внимательно следят за подошедшими.
— Куда так подорвались? — насмешливо спросил второй. — Да мы не кусаемся. Так вот, подошли спросить, где махру такую делают, которую вы носите.
— На
