проводнике и планах на легендарное забытое сноходчество пока упоминать не стала. Незачем. Пусть думает, что я исключительно с целью самопознания. Если есть легенды, да те же записи какого-то Дваля Трижды Спящего, то их я изучу самостоятельно.
– Господин Друмис, так, может, перейдем к практике? Уверена, с вашей помощью я гораздо глубже смогу раскрыть свои способности. Кажется, Вы упоминали, что ключевой способностью, открывающей все возможности сна, является способность к осознанному сновидению…
– О, разумеется! У меня как раз есть свежий отвар…
Никаких отваров я, разумеется, употреблять не стала. Братцы-повара надолго отбили желание пить что-то, искажающее восприятие, подсунув мне когда-то алкогольный напитокконняквместо чая. Но и помимо отвара имелись методы.
Умение осознать, что ты находишься во сне, действительно краеугольный камень всей науки. Как только человек становится способен контролировать себя в этом мире, вот тогда ему и открываются самые немыслимые возможности. Заглянуть в себя со стороны, вытащить на свет скрытые таланты, провести во сне много лет, когда в реальном мире не пройдет и минуты. Там можно сбежать от суеты, выстроив свой идеальный мир, отдохнуть разумом, научиться новому. Время в царстве сна идет по своему, и Хельме был прав – тем, кто способен этому научиться, достаточно и получаса сна в день. Отдых ведь в первую очередь нужен разуму, а не телу. А за полчаса в реальном мире можно проспать полноценные восемь часов в осознанном сновидении.
И еще: мэтр Друмис был абсолютно убежден, что мир сновидений это просто не персональная игра разума. По его мнению, засыпая, человек попадает в некое другое измерение. И лишь собственные границы восприятия мешают ему понять, что в этом мире он не один. А там – все, кто спит на данный момент, как утверждали легенды о сноходцах.
Способов проснуться разумомво сне было множество. Те же медитации перед сном, сходные с теми, что практиковал мэтр Сарттас; особые заклинания; техники «якорей» – это когда весь день думаешь об одном предмете и засыпаешь с ним же, а увидев его во сне, достаточно спросить себя: не сон ли это? Строго высчитанные по часам фазы сна, когда просыпаешься по будильнику и тут же засыпаешь снова, прокрутив еще раз в голове прерванный сон. Артефакты-раздражители, действующие с разной силой в определенный час ночи. Да и просто пара стаканов воды на ночь, когда физиологические потребности сами заставят балансировать на грани яви и сна…
У меня же был манс. И этой ночью я твердо вознамерилась применить теорию на практике.
– Поможешь, Греттен?
Тот и сам, демонстративно поворчав и глубоко вздохнув, улегся на подушку. Не знаю, будет ли польза от этих осознанных сновидений. Да и в легенды о сноходцах теперь уже не особо верилось, раз сам мэтр Друмис в них сомневался. Но манс впервые за много дней выглядел заинтересованным. Да чем грорш не шутит…
***
Ронард Шентия
– На южные границы брошены все основные силы. И сухопутные, и морские. И-Н-Келата, Корсталия, Баджия… Ровель-а-Сенна, – последнее название Ронард постарался произнести так, чтобы не дрогнул голос.
Провинции Ровель и Баджия, последняя – с одноименным крупным городом, были ближайшими землями к сухопутной границе с Самаконой. И Ровель был близко, чересчур близко к ней. Пусть не настолько близко, как считает император, но провинция Ровель стратегически важна. Это – Академия Ровельхейм. Это – Ардина. Пусть Лес и договорился с Самаконой, чтоих человекне выйдет замуж за шахина, пока не закончит учебу, но без участия богов, в отсутствие скрепленного ими договора эти договоренности ничего не стоят. Ее учеба может легко закончиться с переходом самих этих земель под власть Самаконы.
На севере и востоке континент окаймляли Истрия и Пустошь, с их стороны давно уже не было угроз, потому Ронард смело перераспределил силы.
– А западная граница? Лес? – требовательно выслушал доклад брат-император.
– В Лес я отправлюсь сам. Надеюсь, астарх уже остыл и примет наше предложение о союзе. Вдвоем против Самаконы мы выстоим.
– Лес уже отдал свою южную границу Самаконе, проявив слабость.
Ронард еле сдержался. Это в глазах Нердеса была слабость: то, что астарх отдал Самаконе свои южные земли Кеи. А по его мнению, астарх проявил невиданное благородство, обменяв их на отсрочку для Ардины. Так он защитил людей из своего клана. Людей, которых сроду не водилось среди унвартов.
– У Леса еще достаточно ресурсов, – сухо ответил Ронард брату. – Он силен.
– Тогда отправляйся, не медля, – приказал император.
– Как только закончу дела в столице, – максимально мягко ответил Ронард, – И сразу туда.
– Хорошо, – кивнул Нердес. – Не сомневаюсь, Лес примет тебя.
В этом и Ронард не сомневался. Раз уж сам Скоген-хозяин явился ему во сне. И он бы отправился в Лес хоть завтра. Если бы не Тварь…
Дождавшись, когда Нердес покинет его покои – а император полюбил сидеть именно на его балконе с бокалом терпкого напитка от братцев Кирс-Анофф, принимая ежедневные отчеты от брата – Ронард с неотвратимым чувством омерзения открыл тайную нишу в стене.
Тварь ждала.
Она могла спать в темноте часами, не производя ни одного звука, но стоило Ронарду приблизиться к реторте, как она судорожно задергала своими отростками, почуяв скорую кормежку.
– На, жри, – с отвращением сказал Ронард.
Тварь жадно захлюпала тем, что ей дали, медленно меняясь в размерах и форме. Похоже, через пару дней реторта станет ей тесна. О том, во что Тварь вырастет, когда Сагарта наконец освободит его от этого долга, Ронард старался не думать.
Я проснулась среди ночи от пристального взгляда манса, сидевшего поверх одеяла у меня на груди. Хотя, конечно, не от взгляда манса, а, скорее, от тяжести и тепла, исходившего от увесистой тушки. Села в кровати, совершенно не испытывая того кратковременного ощущения потери в пространстве, когда резко выныриваешь из сна. Но ведь ничего и не снилось, словно легла спать секунду назад и только и успела, что закрыть глаза. Зачем тогда разбудил?
– Ничего не вышло, да?
Вопрос был риторический. Это я самой себе констатировала.
«Думаешь?» – раздалось ехидное ворчание у меня в голове. Греттен сощурил глаз.
Несколько секунд я просто смотрела на питомца, чье поведение вообще редко вписывалось в рамки понимания. Дядюшки, что ли, шутят? С них станется среди ночи гулять, им-то покой уже не нужен. Я осмотрелась, но присутствия духов не обнаружила. Да и не стали бы они над племянницей так подшучивать.
