вообще.
— Хорошо,- сказал Генри, — но вечером, когда мы вернемся, ты произведешь предполетную подготовку турболета, завтра будет снова вылет.
— Огромное спасибо, все будет в лучшем виде! — с огромным облегчением выдохнул интендант, и сразу убежал, боясь, что Генри передумает.
Когда вся команда поднялась по открытой задней аппарели на борт турболета, там в кресле пилота сидел уже человек с погонами майора. Он представился и задал вопрос:
— Куда летим? В разъёме нет маршрутизатора.
— Вот он, вместе с картой памяти, — и Генри протянул ему блок, который он вынул позавчера из панельной доски турболета. Пилот вставил его на соответствующее место, и когда на блоке загорелась зеленная лампочка, удовлетворенно кивнул.
— Я прошу Вас пролететь по последнему маршруту, записанному в карте памяти, — попросил его Генри. Пилот вопросительно посмотрел на Майора, тот кивнул, и запустил двигатели для их прогрева. В это время все расселись по местам внутри грузового салона. Генри занял место второго пилота. Все надели шлемы с передатчиками внутренней связи. Через десять минут, турболет оторвался от бетонной площадки и стал набирать высоту. Потом пилот включил автопилот, и турболет лег на курс, записанный на карте маршрутизатора.
В течении двух часов полета, журналистка взяла интервью у Майора и у Сабины. Она расспрашивала о том, каким был майор Санчес на службе. Сабину она спрашивала, как ей жилось эти годы, когда судьба ее отца была неизвестна. Время пролетело быстро, и наконец, пилот объявил, — подлетаем к месту посадки.
— Внимание, — сказал Генри в микрофон, — оператору приготовиться для съемки.
— Что будем снимать? — спросил оператор.
— Сделайте, пожалуйста, круг на поверхностью земли по обоим сторонам ущелья, — попросил пилота Генри. Тот послушно заложил вираж, и прошелся сначала над левым краем, а потом над правым.
— Вот, — закричал Генри, показывая на небольшие грибки на правой стороне поверхности края ущелья, — оператор, снимайте их.
— А что это? — спросила журналистка.
— Это шахты вентиляции подземной производственной лаборатории, — торжествующе ответил Генри.
— Да, очень похоже, — подтвердил Майор, внимательно всматриваясь в иллюминатор. Все тоже прильнули к ним.
— Садимся, — предложил Генри, — там где сел майор Санчес.
Турболет подлетел к тупику, которым заканчивалось ущелье, завис там и стал медленно и осторожно опускаться. По обоим сторонам стали расти отвесные стены ущелья. Наконец турболет коснулся каменистого дна, и остановился. Аппарель открылась и бойцы спецназа высыпали наружу, заняв круговую оборону. Пилот включил радар и сказал, что ничего опасного не видит. После этого из турболета вышли все остальные.
— Итак, вход в производственную лабораторию находится на правой стене ущелья, двигаемся медленно, чтобы не напороться на мины, — предложил Генри, я — первый, — и он не дожидаясь согласия остальных, медленно двинулся вперед. Остальные гуськом двинулись следом. Через, примерно двести метров, Генри остановился поднял согнутую в локте руку, со сжатой в кулак ладонью.
Он указал на участок стены, который был не ровным, как все остальные, а имел осыпь, в виде нагромождение обрушившихся сверху камней. Потом он поднял с земли три ржавых отстрелянных выстрела из гранатомёта. Оператор вел все время запись.
— Думаю, тут был вход в пещеру, где размещалась подземная производственная лаборатория, — сказал Генри, — майор произвел три выстрела в саму пещеру, заставив ее сотрудников забаррикадироваться внутри.
— Почему Вы так решили? — спросила журналистка.
— Потому, что тут нет никаких следов боя. В первую очередь отстрелянных гильз. На стенах нет следов пуль, — ответил Генри, — а потом он установил у входа противотанковые мины, и подорвал их, обрушил своды, завалив вход. И думаю, обрушились и своды самой лаборатории, похоронив все внутри.
— А это почему? — не отставала настырная журналистка.
— Потому, что вот предохранители от взрывателей к минам, — и Генри поднял несколько ржавых трубок с кольцами, — Потому, что хозяева этого места не сделали ничего, чтобы откопать эту лабораторию. Скорее всего они опустили камеру через вентиляционные шахты, и поняли, что все погибло.
Глава 12
Постояв у осыпи, и дав оператору снять все крупные планы старых выстрелов от гранатомета и ржавые предохранители от противотанковых мин, саму осыпь и обвал, группа двинулась дальше. По пути движения, на стенах ущелья появились старые щербатые следы от пулевых попаданий из крупнокалиберного пулемета, на которые указал Майор. Пришлось остановиться, чтобы оператор мог снять и их тоже.
Пройдя, в общей сложности, еще метров сто-сто пятьдесят, Генри, снова шедший впереди, остановился. К нему подошли и остальные члены группы.
Перед ними, за небольшим пригорком, возле старого ржавого ручного пулемета, в окружении россыпи старых гильз, ржавого гранатомёта и таких же ржавых коробов от патронов, лежал скелет человека в обрывках полевой формы, и майорских погонах. Скелет лежал лицом вниз.
— Вот мы и нашли место последнего боя майора Санчеса, — сказал Генри. Сабина упала на колени перед останками и зарыдала. Майор и все остальные сняли головные уборы, отдавая честь погибшему много лет назад товарищу. Оператор и журналистка все непрерывно снимали, постоянно меня ракурсы.
— Позвольте теперь нам заняться нашими прямыми обязанностями, — сказал следователь прокуратуры, открыв планшет с протоколом осмотра места происшествия, — предупреждаю Вас, что копия вашей видеозаписи будет приобщена к материалам данного уголовного дела, — обратился он к журналистке. Та, не отрываясь от работы, согласно кивнула ему головой.
— Скажите, лейтенант-аналитик Сабина Коршунова, — обратился следователь к плачущей девушке, — Вы можете опознать в этих останках своего отца, по каким-то признакам?
— Часы, — всхлипывая ответила Сабина, — они очень характерные и именные. Мама говорила, что на них на задней крышке должна быть дарственная надпись.
Следователь сделал знак судебному медику, который уже надел латексные перчатки. Тот аккуратно расстегнул металлический браслет из нержавеющей стали на истлевшей руке, и сняв его со скелета, и передал часы следователю. Тот взяв их в руки, прочитал вслух надпись на задней крышке, — Майору Санчесу за беспорочную службу, от Аналитической службы. После окончания следственных действий, Вам вернут эти часы, госпожа Сабина, - После чего, аккуратно положил часы в пакет для сбора улик.
Судебный медик осторожно перевернул костяк на спину. В остатках нагрудного кармана виднелся кусок пластика. Когда он осторожно вынул его, все увидели, что это было офицерское удостоверение личности. Он прочитал вслух, — Майор Санчес. Аналитическая служба. Шорос. Само удостоверение
