Двум господствующим силам Ирландии впервые удалось объединиться для борьбы с викингами, хоть союз Мунстера и Миде с самого начала был шатким. Вскоре на его долю выпало серьезное испытание: в 999 году Ситрик Шелковая Борода, последний великий военачальник викингов в Ирландии, присоединился к воинам Лейнстера, поднявшим восстание против Бриана. Два верховных короля выступили против врага совместно, загнав мятежников в узкую долину и перебив почти поголовно. Затем они вновь захватили Дублин, и Ситрик усидел на троне только лишь потому, что принес Бриану вассальную присягу. Однако эта победа истощила силы альянса. Маэл и без того досадовал на необходимость делиться властью с мунстерским выскочкой, а на следующий год Бриан нанес ему неприкрытое оскорбление, провозгласив себя верховным королем. С этого началась длинная цепь заговоров и интриг (замысловатых даже для непростой ирландской истории), призванных погубить чересчур прыткого мунстерца.
Ситрик Шелковая Борода разработал коварный план, к исполнению которого втайне присоединился Маэлсехнайл, затаивший злобу на Бриана[84]. В 1005 году к ним присоединились другие ирландские военные вожди, которые были обеспокоены амбициями Бриана. В том же году Бриан Борума совершил паломничество к могиле святого Патрика в Арме, пожертвовал монастырю около 6 килограммов золота и повелел записать в соборную книгу его имя с титулом Imperator Scottorum, «император кельтов». И здесь стало ясно, что он мечтает объединить разрозненные кланы в единую нацию, во главе которой стоял бы один-единственный монарх.
Это означало, что всем остальным правителям пришлось бы отказаться от королевских титулов – добровольно или под давлением. На протяжении десяти лет Борума медленно, но верно шел к этой цели – и тем самым толкал все новых и новых вассальных королей под знамена Ситрика. К 1014 году Ситрик решил, что ему хватит сил бросить верховному королю открытый вызов. Чтобы обеспечить победу повстанцам, он призвал на помощь множество союзников: викингов с острова Мэн во главе с эрлом Бродиром, наемников из Исландии и даже знаменитого авантюриста Сигурда Могучего, правившего на Оркнейских островах и пришедшего на зов Ситрика под грозным Знаменем ворона[85].
Однако великий союз мятежников тут же дал трещину. Испугавшись огромной армии, которую собрал Бриан Борума, Ситрик покинул своих союзников. Маэл, по-видимому, тоже исполнился сомнений и решил не вступать в битву до тех пор, пока не определится более вероятный победитель. Но мятежники сочли, что обойдутся и без двух зачинщиков заговора: союзные войска собрались в Дублине, как и планировалось изначально (хотя теперь это доставило Ситрику изрядные неудобства, мешая разыгрывать роль верного вассала Борумы), и выступили на битву. 23 апреля 1014 года две армии сошлись на равнине близ Клонтарфа, к западу от Дублина.
Битва при Клонтарфе, символичным образом пришедшаяся именно на Страстную пятницу, стала, по мнению многих, самым значительным событием в ирландской истории. Традиционно ее рассматривали как переломный момент в истории двухвекового сопротивления викингам и как решающую победу христианской Ирландии над языческой ордой захватчиков. Бриана Боруму, великого полководца и государя, прославляли как объединителя страны, изгнавшего завоевателей и обеспечившего независимость Ирландии.
Но в реальности дела обстояли несколько сложнее. Битву при Клонтарфе развязали не ради изгнания захватчиков: враждующие стороны просто напросто боролись за титул верховного короля Ирландии. Особых разногласий между викингами, осевшими в Дублине, и коренным ирландским населением к тому времени уже не оставалось. Ситрик Шелковая Борода был в большей степени кельтом, чем викингом[86], и не в меньшей степени христианином, чем Бриан Борума. Он построил первый собор в Дублине, чеканил монету со знаком креста и совершил два паломничества в Рим. Спору нет, он призвал на помощь северных язычников, таких как Бродир с острова Мэн, но ведь и Бриан сделал то же самое! Брат Бродира, Оспак, сражался за верховного короля, как еще несколько отрядов викингов. Более того, сам Бриан Борума не принимал участия в битве: на тот момент ему было уже под восемьдесят. Он лишь наблюдал за сражением с вершины холма, а во главе войска встал его сын Мурхад.
Средневековая война определенно была делом для молодых. Обе армии, примерно равные по численности, выстроились длинными рядами. Воины встали плечом к плечу, подняв копья и прикрывшись щитами внахлест. Затем эти две щитовые стены сошлись в ближнем бою – и вопрос теперь был только в том, кто первый сможет проломить оборону противника. Такая тактика требовала от воинов изрядной физической силы и ловкости: приходилось одновременно и напирать на щиты противника, и отбиваться от лобовых ударов, и следить за тем, чтобы враг не ударил снизу, из-под щита.
Жестокое противостояние длилось целый день: долгое время прорвать ряды неприятеля не удавалось никому. Затем мятежники стали брать верх и значительно потеснили силы Бриана. Но как только развязался рукопашный бой, им пришлось отступить к мостику, что соединял берега реки Лиффи.
К этому времени погибли двое внуков Бриана, но и союзная армия понесла потери: Бродир не устоял и бежал с поля битвы вместе со своим отрядом. К счастью для повстанцев (по крайней мере, если верить красочному описанию битвы, оставленному викингами), на помощь им подоспел Сигурд Могучий под своим вороньим стягом, – и это было исключительным актом отваги с его стороны[87]: викинги верили, что Знамя ворона дарует своему владельцу победу, но лишь ценой смерти того, кто его несет.
Разыгралась сцена, достойная лучших скандинавских саг: Сигурд сошелся в бою с Мурхадом, сыном Бриана. Мурхад (которому, учитывая возраст его отца, было не меньше пятидесяти лет) вооружился двумя мечами и восседал верхом на белом жеребце, подобно герою древнего предания. Одним мечом он сшиб с Сигурда шлем, а другим рассек ему горло. Сигурд умер на месте, но один из его дружинников ударил Мурхада копьем в живот. Мурхад не выжил, но перед смертью успел стащить со своего убийцы кольчугу и трижды вонзить меч ему в грудь.
Битва закончилась внезапно и кроваво – как всегда и бывало в средневековых сражениях. Стоило Сигурду пасть, как щитовая стена мятежников рухнула и войска Борумы набросились на противников, тесня их с поля битвы. Тех, кто пытался бежать, настигали и убивали без пощады; тех, кто пытался переплыть Лиффи, топили в реке. Погибло около двух третей союзного войска, в том числе больше викингов, чем в любой другой, отдельно взятой, битве за всю ирландскую историю. Всех наемников-викингов, которым не удалось бежать, перебили, хотя Дублин смог спастись от расправы только потому, что Ситрику хватило предусмотрительности выйти из союза еще до начала сражения.
