не мог. Это было бы хуже, чем всё остальное, что они могли бы сделать со мной. И он знал это. И он знал, что мой отец никогда бы так не поступил со своими собственными детьми, что мы с Миллером были в относительной безопасности, по крайней мере, от этого. Именно тогда он начал сражаться. Он всегда был хорошим бойцом. Всю свою жизнь он, так или иначе, работал на ферме. А когда он служил в полиции, то был одним из лучших. Он побежал и скрылся в лесу, но мой папа не колебался. Он поднял руку и нажал на курок. Я даже не вскрикнула. Я даже не издала ни звука. Я только видела, как тело Логана упало посреди леса, и помню, как почувствовала облегчение. Облегчение, потому что Логан не будет зомби, облегчение, потому что он сбежал из этого ужасного мира, даже когда я не могла… потому что я знала, что он был в лучшем месте. Любое место было лучше, чем это. И Логан теперь в безопасности. Ему не нужно сражаться, чтобы выжить или поесть. Он свободен, — убежденно прошептала я последние слова.
Вон крепче прижал меня к себе, и я прильнула к его теплу и твёрдости и просто выдохнула. Рыдания сотрясали моё тело, а из глаз текли слёзы. Я уже давно так не плакала, с тех пор, как у меня была своя комната, где я могла запереться. Эмоциональная разрядка казалась катарсисом, чувствовалась необходимой. Я оставалась в объятиях Вона столько, сколько он мне позволял. В какой-то момент я услышала, как дверь открылась, а затем снова закрылась, я предположила, что Вон отпустил того, кто стоял у меня за спиной, вероятно, ночного сторожа.
Я знала, что уже поздно, далеко за полночь. Мы долго разговаривали, а потом я плакала неизвестно сколько. Когда я, наконец, отстранилась, рубашка Вона была мокрой от моих слёз, и я почувствовала тошноту не только от рассказа, но и от количества энергии, которую я вложила в эти слёзы. И всё же я почувствовала себя лучше. Я чувствовала себя лучше, чем когда-либо за долгое время.
Хотя часть меня задавалась вопросом, станет ли «лучше» когда-нибудь «хорошо». Потому что «лучше» всё ещё колебалось между «ужасно несчастна» и «отчаянно несчастна».
— Могу я спросить, как давно это было? — спросил Вон через некоторое время.
Его голос был грубым от сочувственного горя, и я позволила своему сердцу смягчиться ещё немного.
— Около полутора лет назад, — хрипло ответила я. — Мы с Миллером не нашли другого шанса сбежать, пока не появились вы.
— Но Миллер раньше появился у нашей парадной двери, вернее, у вашей. Он каким-то образом сбежал.
— Да, он месяцами наблюдал за патрулями, выясняя их распорядок. Он очень хитёр и ловок в темноте. Он сидел на деревьях и часами молчал, когда патруль проходил мимо. Правда, это было довольно умно. Но он искал оружие, поэтому и вернулся в дом. Мы знали, что без оружия долго не протянем. А в городе держат оружие под постоянным наблюдением, так что мы не могли взять его оттуда. Это было рискованно, но, так или иначе, я позволила ему осмотреть ферму и выяснить, не осталось ли там чего-нибудь. Какое-то время он хотел сбежать, но я колебалась. После Логана… Я просто не могла… И если поначалу всё было не так уж плохо между моим отцом и Миллером, то постепенно отношения становились всё хуже, намного, намного хуже. Именно по этой причине я колебалась и в итоге согласилась, чтобы он ушёл. Но вместо оружия он нашёл вас, — я рассмеялась при воспоминании. —
Я уже была готова бежать, когда Миллер вернулся в город с двумя незнакомыми людьми, до зубов вооружёнными, но достаточно глупыми, чтобы оказаться пойманными почти сразу. Теперь у меня было больше жизней, о которых нужно было беспокоиться, а Миллер заработал проблемы. И только когда у меня появилась возможность поговорить с Миллером и придумать новый план, я снова смогла поверить и снова начала надеяться. Хотя сначала у меня были сомнения насчёт вас. Я просто не могла понять, как две группы людей, которые были пойманы сразу же, собирались спасти нас.
Вон усмехнулся.
— Честно говоря, я до сих пор не понимаю, как мы все попали в плен. Обычно мы не настолько беспечны.
— Я знаю, — кивнула я и отстранилась, чтобы мы с Воном больше не касались друг друга. — Я вижу это каждый божий день.
— Тайлер, мне так жаль, что я когда-либо осуждал тебя, — выдохнул Вон, снова абсолютно серьёзный. — Я понятия не имел.
— Всё в порядке, — прошептала я. — Может быть, когда-нибудь ты расскажешь мне свою историю, и я перестану осуждать тебя.
Он удивлённо рассмеялся, но потом спросил:
— Откуда ты знаешь, что у меня есть история?
— Я почти так же сломлена, как и они, Вон. Я могу распознать настоящую боль за милю.
— Может быть, это и правда, но… — он осёкся и мгновенно насторожился.
Если бы он был собакой, то в этот момент его уши встали бы по стойке «смирно». Его голубые глаза вспыхнули, и я затаила дыхание, когда он пришёл к внутреннему решению.
— Оставайся здесь, — приказал он и вскочил на ноги.
Он проверил свои пистолеты, которые появились из ниоткуда? Может, из карманов? Оружие всегда было при нём? И бесшумно двинулся к входной двери. Он сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, и посмотрел в щель между досками. Он постоял так несколько мгновений, наблюдая за тем, что происходит на улице, а потом обернулся. Он постоял на месте ещё, вдыхая и выдыхая так же ровно, как всегда. Однако его глаза были невидящими, и это меня забеспокоило. Он уставился в пол, но даже в темноте я видела, как у него в голове крутятся колёсики. Наконец, после того, как казалось прошла вечность, он резко поднял глаза и встретился со мной взглядом.
Что-то произошло между нами, но чёрт меня побери, если бы я знала, что именно. А потом он снова двинулся, как-то быстро и в то же время тихо. Он жестом пригласил меня следовать за ним, и я последовала, хотя и не с такой непринуждённой грацией.
По ту сторону двери все спали. Фонари и свечи погасли.
— Что случилось, Вон? — прошептала я, пытаясь разглядеть его фигуру в густой темноте.
— Пожиратели, — прошептал он в ответ. — Пожиратели по всей улице перед зданием. Лишь вопрос времени, когда они нас обнаружат.
ЭПИЗОД 8: ГЛАВА 03
Всё произошло одновременно.
