к шее.
Закинув ноги на его плечи, я чувствовала себя беспомощной от невозможности пошевелиться, и эта беззащитность перед мужчиной, с рычанием вколачивающимся в податливое лоно, взвинчивала возбуждение до предела.
Совершенно потерянная для этого мира, я шептала бессвязные нежности и всё глубже погружалась в пучину экстаза. Наконец подойдя к черте, впилась ногтями в широкие плечи. Дар тут же подался вперёд, накрывая мои губы поцелуем, останавливая готовый сорваться крик и ударяя горячей струёй где-то очень глубоко внутри моего тела.
28
ДАРЕМ.
– Пустишь меня на кроватку? – поинтересовался у разомлевшей супруги, мягко прикусив плечико.
– Безусловно, мне же без тебя будет...
– Холодно и одиноко? – не сдержал я улыбку. – С чего вдруг? Ты же вроде сегодня с рыбой не пила!
Рассмеявшись, Мел переползла к стене, освобождая место, которое я тут же занял. Прижавшись к моему боку и положив голову на плечо, любимая заметила:
– Мне без тебя всегда холодно и одиноко!
– Мне без тебя тоже, куколка, – чмокнул я её в макушку. – Даже когда не помнил о твоём существовании, словно воздуха не хватало от того, что ты не со мной.
– Почему ты считаешь, что это из-за меня?
– Потому что сердце вновь ожило, только когда я тебя встретил в этом невообразимо развратном наряде! Кстати, я же тебя так и не наказал за то, что выставляла напоказ принадлежащие мне прелести!
– Так-то я тебя у одной наглой блондинки отнимала, и не виновата, что в другом одеянии туда было не попасть! И вообще, Джаса наказывай, он выглядел более развратно, чем я! – усмехнулась жена, потягиваясь, словно кошечка, и потираясь об меня всем телом.
– Слава... высшим силам, прелести Джаса мне не принадлежат! Пусть его Лира наказывает!
– Накажет она, как же! Да эта извращенка сразу к нему под юбку полезла! Правда, он и не сопротивлялся...
– Хотел бы я это увидеть! – расхохотался от представленной картины.
Полежав немного в тишине, Мел нарушила молчание, спросив:
– Дар, а как ты понял, что любишь меня?
– Куколка, это мозг тебя забыл, а сердце сразу узнало, подсказывая, что ты та самая – единственная! Оно замирало от твоей улыбки и рвалось на части от твоих слёз. Пусть не помнил, но желание защитить, спрятать в своих объятьях и закричать на весь мир, что ты моя, никуда не исчезло.
– Но ты сказал, что познакомился и влюбился заново.
– И это тоже. Я не могу сказать, за что люблю, просто знаю, что не могу жить без твоих розовых от смущения щёчек, счастливой улыбки и светящихся любовью глаз. А ещё мне безумно нравится, что от моих ласк из скромной девочки ты превращаешься в страстную тигрицу, а с рассветом снова возвращается твоя неповторимая скромность. Скажи, ты сможешь объяснить, за что любишь?
– Нет.
– Вот и не пытай меня, просто верь, что ты – самое дорогое, что у меня есть, – немного помолчав, произнёс: – Пойдём встречать рассвет? Говорят, солнце, восходящее над океаном, ни с чем не сравнимое зрелище, а мы за две недели так ни разу этого не видели!
Дождавшись кивка, встал и протянул руку супруге. Быстро оделись, сегодня не проигнорировав и обувь, так как щепки с палубы вряд ли уже убрали, и держась за руки отправились любоваться чудом природы.
К сожалению, мы оказались не единственными, кому пришла в голову эта мысль. На носу корабля, обнимаясь и вглядываясь в горизонт, стояли Джастин и Лириана.
– Кого я вижу, неужели наша божественная парочка решила выбраться из койки? Что это с вами? Неужто поругались и поэтому мы сегодня отдохнули от ваших стонов? – язвительно прокомментировал наше появление принц и, заметив брошенный на меня удивлённый взгляд Мел, добавил: – О, кто-то наконец догадался поставить полог тишины?
– Кто бы говорил! Не забывай, я пять лет наблюдал ваши брачные игры и слушал визги по ночам. И что-то о пологе тишины ты не задумывался! – не остался я в долгу. – И вообще, отойди от меня минимум на два метра, не мешай романтике!
– Ах, ты ж... Романтик! – неожиданно Джас улыбнулся. – Рад, что ты вернулся, я скучал!
– Я на романтику с женой намекал, а не с тобой! Два метра, ваше высочество!
– А если не отойду, что делать будешь?
Закрыв глаза, я сосредоточился на своём теле. Как же оно работает-то? Кажется, нашёл! Посмотрев на друга, нагло усмехнулся, подхватил Мел на руки и выпустил крылья, взлетая на марсовую площадку*.
– Да, давай, добивай меня, как будто я до крыльев мало тебе завидовал! – раздался сдавленный от сдерживаемого смеха крик Джастина.
Решив не обращать на него внимания, поставил жену на ноги и, обняв за талию, прижался к её спине.
Там, где океан соединялся с небом, выглянуло солнце, стремительно поднимаясь ввысь, прокладывая на водной поверхности жёлтую блестящую дорожку и раскрашивая небосвод багрянцем.
– Это великолепно! – зачарованно выдохнула супруга.
– Согласен, – я снова её обманул.
Так как совсем не интересовался рассветом. Положив подбородок на хрупкое плечо Мелори, я любовался широко распахнутыми глазами, светящимися от восторга, и едва заметной улыбкой.
Резко повернувшись и встретившись с моим взглядом, она растерянно моргнула, пробормотав:
– Ты не смотрел...
– Потому что увидел кое-что более прекрасное! – не стал я отрицать очевидное.
Развернувшись в кольце моих рук, и обхватив лицо ладошками, супруга прижалась своими губами к моим, даря нежный поцелуй.
– Солнышко уже взошло, пора спускаться! – прозвучал под ногами ехидный голос принца.
Разорвав поцелуй, я улыбнулся и спросил:
– Не подскажешь, почему он меня начинает раздражать?
– Брось, ты всё равно его любишь, – рассмеялась жена. – Пойдем к ним.
Приземлившись на палубу, я всё же не удержался от предупреждения:
– Я когда-нибудь тебя побью, брат! Честное слово!
Усмехнувшись, принц перешёл на серьёзный тон:
– Что мы будем делать дальше?
– Продолжать плаванье, – пожал я плечами. – Нужно лишь обсудить маршрут с капитаном, как только она очнётся.
– Что ты делаешь в моей кровати, извращенец? Это ещё что за балахон? Ты что, меня переодевал? – сотряс окружающее пространство грозный крик эльфийки.
– Кажется, уже! – расхохотался Джас, глядя как с верхнего яруса кормовой надстройки чуть ли не кубарем вывалился Морис.
– Это не я! Я только рядом прилёг!
