раньше мы снимем блок, тем быстрее узнаем, что хотели от нас скрыть. И желательно быть готовыми ко всему. Бал уже совсем скоро.
— А почему вы связываете грядущие проблемы именно с балом? — любопытствую я. — Они начались не на балу и продолжаются без всякого бала.
— Об этом расскажет Кристиан, если посчитает нужным. Ну так как? Вы готовы или будете и дальше тянуть время?
Мне немного жутко, но блок снять нужно в любом случае. Мне остаётся только полагаться на порядочность императорского дознавателя.
— Готова, — вздыхаю я, усаживаясь поровнее.
— Вы понимаете, что я могу увидеть что-то личное? — испытующий взгляд красивых и страшных глаз проникает прямо в душу.
— Мне нечего скрывать, — отзываюсь я.
Лорд явно меня прощупывает на предмет слабины.
— Что ж, посмотрим. Будет неприятно, предупреждает он.
И не обманывает.
Глава 25
Я прихожу в себя медленно.
Меня, по-прежнему сидящую на стуле, за плечи придерживает лорд Фаджио.
Не спешу открывать глаза, почему-то мне кажется, что это не принесёт мне облегчения. Голова раскалывается. Ощущения ещё хуже, чем вчера, когда меня привёл в чувство Кристиан после ментальной атаки.
— Боль скоро притупится, — слышу я.
Неужели вина и сочувствие в голосе дознавателя мне не чудятся?
— Не пытайтесь всё вспомнить прямо сейчас, — предупреждает он. — Воспоминания вернутся сами в течение суток. Они будут приходить вспышками и только потом выстоятся в нормальную цепочку.
Мне бы вспомнить, что было до моего обморока! А по-другому это никак не назовёшь.
Помню требование лорда Фаджио: «Снимите кольцо, леди Гвидиче». Я неохотно, но слушаюсь, потому что подозреваю, что капризный артефакт снова может вытащить ко мне Кристиана, а дознаватель сказал, что тот занят.
Сразу после того, как кольцо покидает мой палец, на меня будто наваливается каменная плита. Но это ещё терпимо. А вот когда в голове начинает разворачиваться настоящая кузница, мне становится совсем несладко. С трудом борюсь с подступающей тошнотой, вызванной множеством тонких игл словно пронзающих виски. Как сквозь толщу воды слышу обеспокоенный голос лорда Фаджио: «Ну же, девочка, не сопротивляйся, ты делаешь себе только хуже». Мне настолько плохо, что я не нахожу сил возмутиться его фамильярностью. «Расслабься, мне нет дела до твоих женских секретов». Хочу запротестовать, что я ничего не скрываю, но понимаю, что это не так. Где-то внутри себя я оберегаю от постороннего взгляда нашу договорённость с Кристианом о лжепомолвке. Из последних сил выстраиваю мысленную каменную стену вокруг того разговора, а, закончив, позволяю себе о нём больше не думать. И в тот же миг меня накрывает чернота обморока, спасающего от многократно возросшей боли.
— Вы держались хорошо, леди Гвидиче. Достойно уважения. Я не хотел причинять вам такие мучения, но, увы, это было неизбежно. Слишком криворукий менталист устанавливал ваш блок.
Лорд Фаджио оправдывается? Что с ним произошло, пока я была без сознания? Его подменили?
Я осторожно приоткрываю глаза и встречаю озабоченный взгляд дознавателя. Лорд смотрит на меня с искренним сочувствием и симпатией. Неожиданно.
Ещё… кошусь на часы… двадцать минут назад он был настроен ко мне агрессивно.
— Я понимаю, что это в целом неприятная процедура, лорд Фаджио, — морщусь я.
Пока каждое слово даётся мне с трудом.
— Зовите меня Николас, — огорошивает меня лорд.
Что-то определённо сдохло. Я недоумённо смотрю на дознавателя. Что он там нашёл в моей голове? Страх перед менталистом и неприязнь к нему искренние и не могут послужить причиной подобной перемены отношения ко мне.
— Я вас оставлю, леди Гвидиче. Рекомендую отдохнуть и в ближайшее время не перенапрягаться. Ещё раз напоминаю, рыться в памяти вам сейчас ни к чему, это приведёт только к мигрени. Вот, пока на цветочки любуйтесь, а ещё лучше — поспите.
Николас наконец выпускает из рук мои плечи, и я чувствую, что головная боль накатывает опять. Похоже, дознаватель купировал ее своим прикосновением. Несмотря на желание от него отделаться как можно скорее, я чувствую благодарность.
— Да, я всё поняла, — осторожно киваю я.
Только как это совместить с моими планами на поход в лабораторию?
— Тогда до скорой встречи. Когда вспомните всё, дайте знать Кристиану, — уже у порога Николас кивает мне на прощанье и покидает меня.
Бестолково потаращившись на закрывшуюся дверь, я беру себя в руки.
Первым делом надеваю обратно кольцо. Странно, в первый вечер я спокойно запихнула его под подушку, а сейчас я без него чувствую себя голой.
Кольцо сразу же нагревается и начинает слегка подрагивать на пальце. Автоматически поправляю его, и перед глазами в воздухе всплывают строки: «С тобой всё в порядке?» Видимо, артефакт донёс до Кристиана мои неприятные ощущения.
Интересно, это работает только в одну сторону?
Сосредоточившись, я мысленно дописала строки к посланию: «Да, пустяки».
И почувствовала тёплую волну, коснувшуюся руки.
Надо бы побольше разузнать про это кольцо.
После лаборатории ещё раз стоит заглянуть в библиотеку, может, удастся найти неуничтоженные сведения о нашем роде. Если верить предку Кристиана, то этот артефакт изготовила Дерина, что говорит о высоком уровне мастерства. А если, он ошибся, и автором шедевра был кто-то другой, должны объявиться следы умельца.
Я тянусь за книгами, сложенными на столе в аккуратную стопку, и перед глазами вспыхивает картина.
Торопливо шагаю по гулкой галерее, ведущей в крыло Седьмого факультета, не смотрю по сторонам. Стопка книг довольно увесистая, но не столько тяжёлая, сколько держать её на руках неудобно. Верхний том постоянно съезжает, и всё моё внимание сосредоточено на том, чтобы не уронить его, поэтому я не замечаю вывернувшую из ответвления коридора мужскую фигуру.
Мужчина очевидно тоже куда-то спешит, и мы сталкиваемся. Книги закономерно выпадают у меня из рук, и я бросаюсь их поднимать. Второй виновник столкновения опускается рядом со мной и помогает собирать разбросанные тома.
Краем глаза я успеваю увидеть мелькнувший подол женского платья там, откуда появился мужчина. Меня что-то смущает и беспокоит в этом. Проскальзывает неуловимая мысль, и чтобы ухватить её за хвост, я поднимаю глаза на своего добровольного помощника. Почему-то мне кажется, я знаю, кого сейчас увижу.
Глава 26
При попытке разглядеть лицо, меня выбрасывает из воспоминания.
Виски пронзает настолько невыносимо острая боль, что сладкий аромат роз вызывает тошноту. Я подлетаю к окну, распахиваю его и жадно хватаю ртом осенний воздух, наполненный свежестью с тонкими нотками жжёной листвы.
Да, не зря меня предупредили не пытаться вспомнить самостоятельно, но как удержаться, когда вот оно, рядом, будто на ладони.
Хотя подсознательно меня беспокоит не лицо человека, с
