Сейчас родство с Лойзо проступило особенно ярко, от чего Селина почувствовала ещё большее раздражение. Она уже набрала воздуха, чтобы высказаться, но староста закончил мысленные изыскания и уверено выдал, — Так, через два месяца — одну. Вторую ещё через месяц.
— Ага! Нападения участились. А почему вы, уважаемый, не обратились официально, это же прямая опасность для жизни ваших людей?
— А вы что ж не справитесь? — удивился он.
— Да, тут нужен отряд стражи и маг! — чем больше она разговаривала с заказчиком, тем больше убеждалась в его жадности. Он не только пытался всеми способами сохранить доход от контрабанды, но и сэкономил на специалисте-новичке! — Неужели вы не понимаете серьёзность ситуации?
— Понимаю, и окажу любую помощь, все как один возьмём вилы и пойдём на гадину проклятую, — заявил староста под гудение ещё более помрачневших местных. — Милош, тащи кисель, чёрт ты рыжий!
— О! — этот тычок совсем не требовался, Селина и сама прекрасно знала, что ещё не сказал староста. — Подведём итог: год назад что-то случилось с драконом и он начал убивать людей, так?
— Да.
— Нападения участились, так?
— Да.
— Все жертвы девушки с рыжими волосами, так?
— Да.
Вот он и подтвердил догадку: рыжей была не только Маришка, но и неизвестная «чужачка». Удовлетворение от полученных ответов, портило только осознание, что специалиста местные неосмотрительно выбрали тоже рыжего.
— И вы до сих пор думаете, что тут справится один человек? Нет, я обязательно завтра отправлюсь к дракону…
— Обязательно! — охотно закивал староста, под одобрительные возгласы местных.
— … и попытаюсь поговорить с ним.
— Конечно! — улыбнулся он.
— …но потом отправлюсь в столицу за помощью, так и знайте!
Дальнейший разговор прервал подоспевший кисель. Трактирщик расщедрился на две больших кружки. Под пристальным взглядом старосты и Милоша Селина смогла влить в себя лишь треть. Напиток был вкусным, ягодно-пряным и густым, им наесться можно было в пару глотков.
Селина поднялась и, не удержавшись, строго заметила:
— А ещё я хочу задать вашему сыну несколько вопросов.
— Непременно! — просиял староста, всем своим видом показывая, как он ждёт этого момента.
Лица местных разгладились. Селина поднималась на второй этаж провожаемая уже почти счастливыми взглядами. Милош проводил гостей до самой двери потом, как будто что-то вспомнив, звонко шлёпнул себя по лбу и радостно объявил:
— Кажется, вы просили комнату с двумя кроватями? У нас таких нет, а вот вторую комнату святому брату я нашёл.
Пока Селина думала, как вежливо отказаться, брат Йован впихнул её в комнату, шагнул следом и перед тем, как захлопнуть дверь перед носом трактирщика, прошипел:
— Обойдёмс-с-ся.
Селина уселась на кровать и удивлённо поинтересовалась:
— Что это на вас нашло?
Монах не спешил отвечать, вместо этого зарылся в свою котомку. Чем-то сосредоточенно там звякая и шурша:
— Да где же? — раздражённо бросил он.
Рука замерла, видимо нащупав то, что нужно.
Быстро вытащив мелкий пузырёк, брат Йован щелчком отбросил пробку и коротко глотнул.
— Вот, — он протянул мутную склянку ей и потребовал. — Пейте!
Селина покорно сделала глоток и чуть не вернула всё обратно вместе с киселём.
— Чт… эт…о-о-о? — с трудом выдохнула она, передёрнувшись от отвращения.
На столе рядом с кроватью чья-то заботливая рука оставила кувшин с водой, Селина потянулась к нему.
— Не стоит, — остановил её монах и всё-таки снизошёл до объяснений. — Нас пытались напоить сон-травой.
— За…чем?
Гадостный вкус во рту не давал ни нормально дышать, ни говорить.
— Чтобы лучше спалось, — буркнул монах, стаскивая с кровати одеяло, прямо из-под Селины.
Ну вот, а она в него почти влюбилась! Только что во дворе с ней общался нормальный человек, как он умудрился незаметно поменяться с этим невыносимым типом?
* * *
Селина открыла глаза и в темноте ничего не увидела. Ночь или раннее утро, наверно уже пора вставать. Она с сожалением вздохнула и тут же чья-то ладонь закрыла её рот. Селина дёрнулась, чёрный силуэт навис над ней.
— Тсс… — прошелестело в ухо.
Первая внятно оформившаяся мысль была: «Где брат Йован?» В комнате они распределили спальные места честно: она на кровати, он на полу. Как чужак смог пройти мимо него?
Селина бешено затрясла головой. Тяжело навалилось сверху, мешая дышать. Паника сдавила горло, одна рука была зажата между телами, второй она пыталась попасть нападавшему в глаза. Пальцы скользнули по мужской щетине. Хватка усилилась. В ушах зашумело.
— Тихо же ты, — знакомый шёпот обжёг щеку.
Под пальцами смялся капюшон рясы. Селина замерла. Кажется, она только что нашла монаха. Но что это он делает?
— Тсс!
Селина перестала сопротивляться и прислушалась. Тщетно! Сердце стучало как сумасшедшее, начисто глуша все посторонние шумы. Она попыталась успокоиться, не получалось: барабанная дробь из ушей исчезла, но и другие звуки не появились. Селина уже уверилась, что оглохла, когда раздавшийся в коридоре скрип доски буквально оглушил. Девушка вздрогнула. Что это, воришка топчется в нерешительности?
Она поймала себя на мысли, что всё это время лежала не дыша, вздохнула, вернее, попыталась. Мужская ладонь медленно скользнула с лица. Брат Йован, будто прочитав её мысли, бесшумно скатился на пол.
В коридоре опять скрипнуло. Нет, это не воришка. Не просто так староста с трактирщиком напоили гостей сон-травой? Селина нашла глазами брата Йована. Он тёмным пятном замер у двери.
Селина села и, нащупав трофейный нож, крепко зажала его в ладони. От волнения сердце опять гремело набатом, что происходит в коридоре, она уже не слышала. Брат Йован взялся за ручку и через мгновение рванул дверь на себя. Сначала ничего не случилось, но тут что-то большое ввалилось в комнату, уронив монаха на пол. Селина замахнулась, но на бросок не решилась, слишком велик шанс попасть не в того. Тут в двери мелькнула ещё одна тень. Не раздумывая Селина метнула нож. Тень вскрикнула и исчезла, но её место заняла другая, а рядом ещё одна, словно в сказке про злобную тварь, когда вместо одной отрубленной головы растут сразу несколько! Селине стало жутко. Нет, брату Йовану одному не справиться. Прихватив с тумбочки полный кувшин, девушка бросилась на нападающих. Перед носом что-то мелькнуло, скулу обожгло, из глаз брызнули слёзы. Селина замахнулась, но потеряла равновесие и обрушила оружие на голову тому, с кем боролся монах. Треск глиняной посуды и сдавленное ругательство стало слабым утешением, когда затылок вспыхнул болью. Звёзды напоследок сверкнули перед глазами, а потом наступила тьма.
Жертва
Смутно знакомый скрип настойчиво ввинчивался в голову. Затылок давил, скула пульсировала болью, во рту горечью расплескалось зелье монаха. Селина с трудом открыла глаза, и кроме своих волос
