Подойдя к березе, я прислонила ладонь к стволу и, к моему величайшему ужасу, рука прошла сквозь ствол. Я призрак или я умерла?
Я выставила руку вперед, но её не было. Конечно же я ощущала, что она есть, легка и невесома, но разглядеть как бы не пыталась не могла. Опустив глаза, я увидела себя.
Мое тело лежало на земле у входа в палатку раскинув руки и казалось, что я мирно сплю.
— Госпожа! — позвал знакомый голос я огляделась и увидела маленького коротышку. Да это анчутка, тот полевой чёрт! К моему удивлению, он бросился к моему бездыханному телу и маркером начертил на моём теле отметину, а после поднял руки вверх и забормотал слова словно молитву. Появилось покалывание во всем теле, и тут мой взгляд упал на выходящую фигуру из тени деревьев. Приглядевшись получше, я безмолвно ахнула.
Передо мной была она — Мирослава Терехова. Мне стало так страшно, что я не могла сделать ни шагу.
Мирослава медленными шагами приблизилась к моему телу и положила ладонь на мой лоб. На удивление я почувствовала прохладу ее рук. От неё исходила такая сила, что невольно я попятилась назад, даже без магии она вызывала трепет.
Внезапно она как сторожевой пес вдернула голову и начала принюхиваться. Убрала руку от моего лица и встала. Затем словно волчок закрутилась на месте и резко остановившись, посмотрела прямо мне в душу. Темные глаза оглядывали меня с неподдельным интересом.
Ведьма шагнула ко мне добродушно улыбаясь.
— Здравствуй Мирослава. — Бежать, нужно бежать, а я не могла даже пошевельнуться. Почему она видит меня? Все моё существо охватил леденящий ужас. — Не удивляйся моему визиту. Сегодня полнолуние. — Она подняла лицо к холодному свету луны, и я поразилась её бледности. Она словно мраморная статуя стояла посреди темной поляны. Она не выглядит как живая, она и не была живой. — Мне очень холодно. — Жалобно прошептала она. — А ты очень похожа на меня.
Наконец я набралась смелости отвести взгляд и посмотрела на себя, беспомощною, мирно лежащую на земле. Мы действительно похожи. Но Мирослава была статной, её взгляд был тяжелым и действия грациозны и даже устрашающи.
— Ты знаешь зачем я здесь. — Не унималась она. Анчутка продолжал бормотать слова, на полуслове он запнулся и Мирослава на миг исчезла. Но через долю секунды снова появилась. Она словно голограмма. Она так же неосязаема, как и я. Лишь поэтому она видит меня. Эта догадка обрадовала меня, но ненадолго. — Моё по праву мне верни. — Прошептала она и эти слова эхом пронеслись в моей голове. Колени задрожали, и я поняла, что в любую секунду могу упасть.
Немного отступив, Мирослава принялась ходить вокруг меня кругами, словно любуясь древней статуей. Затем остановилась и протянула указательный палец к моему виску и с ужасом я увидела, как из носа и ушей на моём теле пошла кровь.
Сотни слов и образов пронеслись в моей голове. В голове стоял омерзительный звон, и я не знала, как это прекратить. Ведьма лишь смотрела на меня своими бездонными глазами и ухмылялась.
— Теперь ты знаешь, что делать. — Она словно мать заботливо погладила меня по голове и боль прошла. — Я буду ждать тебя и щедро отблагодарю за помощь. — Она поправила свои волосы и обратилась к анчутке. — Раздень её, и оставь руны на теле, чтобы она не забыла.
Её голос становился все тише и тише, он словно убаюкивал меня. Её лица я больше не видела, только темный силуэт. Синий туман застелил мой взор, и я опустошённая осела на землю. Мирослава продолжала что-то бормотать и тут я услышала пронзительное карканье, но сил больше не осталось, и я провалилась в забытье.
Глава двадцать третья. Ведьмовские записки
Я падала в темную бездну, словно в пустой мрачный колодец. Была мертвая тишина, но вдруг мой слух уловил еле различимый шёпот.
«Мира»
Кто-то зовет меня по имени.
Как странно.
Резко полёт прекратился я ударилась о сырую землю и раскрыла глаза.
— Ты жива! — Передо мной было лицо Глеба, слишком бледное и испуганное. Он обнял меня и прижал к себе. Я была занята мыслями, поэтому сначала не заметила. Что мы оба совсем голые! Я высвободилась из его объятий и кое-как прикрыла наготу курткой. Видимо он прикрыл меня когда обратился назад. И на этом спасибо.
— Ты стал вороном. — Я не спрашивала, а утверждала, но Глеб согласно кивнул.
— Ты не обратилась. — Мы оба отвернулись, надевая одежду, очень неловко, он видел меня раздетой.
— Я это уже поняла — Щеки горели адским пламенем, как же стыдно!
— Еле привел тебя в рассудок. — Его голос дрожал, и я заметила, что руки тоже, он смущенно спрятал их в карманы. — Думал ты умерла. Полетел к Олегу, а он ничего не понял, просто прогнал меня, не узнал совсем.
— Потом вернулся сюда?
— Нет, я понял, что не знаю, как снова стать человеком. Сразу метнулся к Берегине, она мне всё объяснила. — Он подошел ко мне, когда я застегивала джинсовку, и взял мою руку в свою. Я не понимающе на него посмотрела. — К тебе ведьма приходила?
И тут на меня словно лавина обрушились воспоминания о Мирославе, наш диалог, её просьба о помощи и заклинание.
— Как ты понял?
— Берегиня сказала, что превращение может не сработать, если ты уже стала оборотнем.
— Но я не оборотень.
— Ты нет, а та Мирослава Терехова была ей, а силы её у тебя, если бы ты съела эту траву до того, как взяла силу Миры, ты бы обратилась.
— Но как она смогла прийти ко мне?
— Кто-то прочитал связующее заклинание.
— Анчутка… — Догадалась я.
— Что?
— Здесь был полевой черт. Я познакомилась с ним — я вспомнила знакомство с анчуткой и поёжилась, тогда я была ходячим злом, управляемая лукавым. — Когда была не в себе. Он был здесь и что-то бормотал, он её слуга, она как-то связалась с ним. Они оставили на мне руны. — И вправду все мое тело было исписано непонятными символами, я потерла надписи, маркер, а местами кажется даже кровь.
— Это плохо. — Глеб отпустил мою руку и взъерошил себе волосы.
— Вдруг этот анчутка придет чтобы нам навредить.
— А если Олег придёт к нам что бы навредить, не подумала? — Глеб со злостью пнул траву. — Он же тоже её слуга черт бы её побрал!
— Мы что-нибудь придумаем. — Забормотала я успокаивающим голосом. Но в глубине души все сжалось от мысли, что Олег может стать безвольным и будет творить
